И рыбку съесть, и под лед не провалиться. Спорим о загадках подледной рыбалки
О том, что вечером 27 ноября в Дзержинском районе утонули три человека, наверное, всем уже известно. Корреспонденты информационного агентства «Минской правды» Ольга Селезнева и Владимир Орехов попытались разобраться, что привело к подобной трагедии…
Селезнева: — Когда читаешь о случайной (не по причине преклонного возраста) смерти людей, всегда невольно задаешься вопросом, насколько смерть случайна…
Орехов: — В этой ситуации данная постановка вопроса (о случайности гибели) мне кажется правильной. Потому что с какой стороны ни посмотри, гибель трех взрослых людей больше напоминает самоубийство. Сообщение об утонувших к спасателям поступило почти в 23:00. Но даже дети знают, что к семи часам вечера темень на улице практически беспроглядная. И выпавший снег не спасает: небо все затянуто и отражать свет луны не представляется возможным. А если ты окажешься в воде, то свет фонарей тебе не поможет. Очень физиологически точно описано, что чувствует человек, оказавшийся в ледяной полынье, в детективном романе Брауна «Точка обмана». Потому что способность человека задерживать дыхание в ледяной воде снижается с 1 минуты до каких-то 10 секунд; из-за спазма поверхностных кровяных сосудов может произойти резкое повышение кровяного давления, в результате чего наступает инсульт; из-за термического шока человек теряет способность управлять телом, что может привести его к попытке вдохнуть в тот момент, когда лицо опущено в воду; под водой человек может сделать еще целых 7 безумно болезненных вдохов, прежде чем умрет…
Селезнева: — Мне кажется, вместо обычных напоминаний об опасности неокрепшего льда, следует повсеместно (в школах, вузах, трудовых коллективах) зачитывать как раз эпизод из книги, как тонул ученый Мин…
Другой загадкой, помимо времени суток, выбранной для рыбалки, для меня является само решение заняться подледной рыбалкой в эту пору, когда лед на водоемах — это, скорее, фигуральный образ, а не физический. Даже мне, никогда в своей жизни не рыбачившей, известно, что безопасным (весьма, кстати, относительно) считается лед толщиной не менее 7-10 см. С нынешними температурами в минус 1-5 градусов такой толщины лед и за несколько месяцев может не достичь…
Орехов: — Три человека утонули. Пока еще невозможно точно сказать, что там произошло конкретно: все они рыбачили или кто-то один, а прочие пытались спасти тонущего (тонущих). Зато доподлинно известно, что одному из них был 51 год, остальным — по 34 года. Это какой-то сюрреализм: к водоему отправились взрослые люди, а значит понимание того, чем чревата подобная рыбалка, должно было быть у всех. Но понимания тем не менее не оказалось. Это еще одна загадка. Перед нами пример безрассудства и необдуманности собственных действий не только по отношению к самим себе, но и по отношению к родным и близким. Каково им теперь? Это ж до конца жизни теперь напоминания на каждом шагу — от времени года и водоема, где произошла трагедия, до рыбных блюд на обеденном столе…
Селезнева: — Я бы добавила еще одну загадку — о равнодушии и безразличии окружающих. Мне кажется, должны были быть те, кто знал, что эти трое направляются на рыбалку. И они обязаны были отговорить их от этой дурной затеи — рыбачить на неокрепшем льду в темноте. Но не отговорили.
Можно, кстати, говорить о равнодушии и безразличии к окружающим и самих утонувших. Они не только пренебрегли элементарным чувством самосохранения, но и (если бы не произошло трагедии) дали бы прекрасный пример другим — ловить рыбу на льду в темное время суток. И никто из них совершенно не думало спасателях. О них вообще как-то не принято говорить, кроме дежурных фраз типа «при поисковых работах водолазов республиканского отряда специального назначения «Зубр» были извлечены тела еще двух человек». Но ведь спасатели, занимающиеся поиском утонувших в подобных (ледяных) условиях, тоже рискуют — и своим здоровьем, и своими жизнями. Думаю, у спасателей после случившегося, тоже будут соответствующие «разборы полетов».
Орехов: — К спасателям, к ОСВОДу вообще никаких вопросов не должно быть. Тонуть в Беларуси, как и в Минской области, есть где. В стране около 21 тысячи рек общей протяженностью 90 тыс. км и 10 тыс. озер, общая площадь которых около 2 тыс. квадратных км. На все про все — менее семи десятков спасательных станций и немногим более ста постов ОСВОД, причем около половины из них — сезонные, то есть летние, в пляжный сезон. Чтобы было понятно: наш ОСВОД контролирует менее 1% протяженности рек и менее 3% озер. А в Минской области — 7 спасательных станций и 30 спасательных постов. При этом лишь в пределах собственной административной территории (пост) они могут оказать экстренную помощь нуждающимся, в том числе рыбаков.
Селезнева: — Так именно по этой причине — невозможность полного контроля всех водоемов — областные исполкомы и издают ежегодно решения о запрете выхода на лед. Правда, обычно с декабря. А тут и декабрь еще не наступил. Мы часто говорим о социальной ответственности государства. Но социальная ответственность — какой бы она ни была — для государства не бесплатно. И работа спасателей также государству выливается в копейку. Может, пришла пора как-то серьезно наказывать тех, кто ведет себя социально безответственно? Калькуляция прейскуранта там простая: стоимость работы одного часа сотрудника ОСВОДа, которых там может быть задействовано до десятка, при этом некоторые операции по поиску утонувших могут растягиваться даже на дни + затраты на работу технических средств (автомобили, моторные лодки, иногда вертолеты), включая затраты на топливо и амортизацию. Видимо, только тогда, когда любители рисковать своей жизнью заплатят несколько сот, а то и тысяч рублей, которые обошлись бы государству на его поиск в чрезвычайном случае, только тогда, наверное, люди начнут чаще задумываться: а надо им это?
Подписывайтесь на наш Telegram-канал Минская правда|MLYN.by, чтобы не пропустить самые актуальные новости!
Рекомендуем
