История советского разведчика-нелегала Короткова, предупреждавшего о дате нападения фашистской Германии

Представляем советского разведчика Короткова Александра Михайловича: в органах госбезопасности с 1928 года, прошел путь от рядового сотрудника до заместителя начальника внешней разведки. Многие годы Александр Коротков успешно выполнял ответственные разведывательные задания за рубежом.

Перед Великой Отечественной войной он — заместитель резидента советской разведки в гитлеровской Германии. Центром ему была поставлена задача восстановить связь с группой немецких подпольщиков-антифашистов, которая впоследствии получила название «Красная капелла». Александр Коротков получал от них важную информацию, в частности, о подготовке Германии к нападению на СССР, и Коротков предупреждал, отправив в Центр сообщение, в котором говорилось: «Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены и удар можно ожидать в любое время».

С октября 1941 года, будучи начальником 1-го отдела (разведка в Германии и на оккупированных ею территориях, — Прим.) 1-го управления НКВД СССР, Коротков координировал операции по организации связи с агентурой, руководил подготовкой агентов-нелегалов и их выводом на территорию противника. В ноябре 1943 года, в преддверии переговоров Сталина, Рузвельта и Черчилля, имея сведения о том, что фашисты готовят покушение на них, находился в Тегеране, где возглавил опергруппу и обеспечил безопасность участников переговоров. А с апреля 1945 года Александр Коротков не только резидент советской разведки в Берлине, но и лично контролировал поведение немецкого фельдмаршала В. Кейтеля перед и во время подписания им Акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Это он, полковник Коротков находился за Кейтелем во время процедуры подписания!

От электромеханика до оперативного сотрудника ОГПУ и разведчика-нелегала

В 1928 года Александр Коротков работал электромехаником по лифтам в хозяйственном отделе ОГПУ, где на смышленого и грамотного парня обратило внимание чекистское руководство. И его назначили сначала делопроизводителем в самый престижный отдел ОГПУ — Иностранный (так в ту пору называлась советская внешняя разведка, — Прим.), а в 1930 году Короткова перевели на оперативную работу — помощником оперативного уполномоченного. А проявленные им способности, аналитический склад ума стали определяющими факторами в решении использовать Александра Короткова на нелегальной работе за рубежом.

 Первые шаги и первые успехи разведчика-нелегала

По окончании подготовки в 1933 году Александр Коротков был направлен в свою первую зарубежную командировку: «Длинный», такой, по понятной причине, был один из первых оперативных псевдонимов Короткова, начал работу нелегалом в Париже. Обучаясь в Сорбонне, он выдавал себя за австрийца чешского происхождения, а как разведчик Коротков работал под руководством Александра Орлова — профессионала высокого класса, который доверил Короткову разработку одного из сотрудников 2-го бюро французского Генерального штаба (военная разведка и контрразведка, — Прим.), привлекал и к другим важным операциям.

Из Парижа Коротков по заданию Центра выезжал с ответственными миссиями в Швейцарию и нацистскую Германию, где работал с двумя ценными источниками советской внешней разведки. Однако вскоре нелегальная разведка НКВД во Франции оказалась на грани провала: французская контрразведка заинтересовалась контактами молодого иностранца в «кругах, близких к Генеральному штабу», поэтому в 1935 году Александр Коротков вынужден был возвратиться в Москву. Но в Союзе он долго не задержался — его отправляют в Германию, где он достаточно успешно добывал сведения об образцах нового немецкого оружия. Во Франции, куда его снова вернули в 1937 году, он занимался в основном политической разведкой. И хотя об этом доподлинно неизвестно, Коротков разрабатывал операции по физическому уничтожению врагов советской власти и предателей. В подтверждение этой версии приведем факт: Александр Коротков был награжден орденом Красного Знамени, которым, как хорошо известно, так просто не награждали, тем более разведчиков-нелегалов.

Так что приводимые ниже выдержки из книги писателя-документалиста Теодора Гладкова «Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков» вполне имеют право на жизнь:

«Март 1938 года, Париж. Поздним вечером неприметный мужчина идет по темным городским улочкам в квартиру, где ему назначена встреча. Его зовут Георгий Агабеков, он — бывший советский агент в Иране, сбежавший во Францию. Но это было бы не самой большой проблемой. Хуже всего, что предатель выпустил книгу, в которой раскрыл данные о работе советской разведки в Иране. После этого отношения Ирана и СССР ухудшились, а многие из советских агентов были арестованы и казнены.

А «Жулик», такой псевдоним был у Агабекова, благоденствовал во Франции, и в тот вечер он спешил на встречу, чтобы договориться о сделке по контрабанде бриллиантов, жемчуга и драгоценных металлов.

«Жулик» добрался до нужной квартиры, но, как только он проскользнул в квартиру, в его грудь вонзился нож. Так называемая «встреча» была операцией по ликвидации предателя, а спланирована она была молодым, но подающим серьезные надежды, Александром Коротковым».

отрывок из книги

На грани тюремного срока, а то и расстрела

«Я считал, что шел на полезное для партии дело, и потому ни минуты не колебался подвергнуть себя риску поплатиться за это каторгой или виселицей. А то, что это в случае провала было бы именно так, у меня есть все основания думать. Я не продавался, и у меня не было ни намерений, ни желаний, ни причин для этого».

из письма уволенного из органов Александра Короткова всесильному Лаврентию Берия.

Коротков рисковал, и весьма сильно: вместо того, как другие его коллеги, тоже уволенные, уехать подальше и тихо жить, он обратился с письмом, понимая, что может вызвать гнев Берии и оказаться в тюремных застенках, а то и получить смертный приговор. Но, к счастью для Короткова, вышло иначе, изучив обращение, Берия вызвал Александра Короткова: разведчика ждала тяжелая для него беседа, после которой он получил не только разрешение вернуться к работе, но и повышение в должности.

И снова Берлин: доклады о готовности Германии напасть на СССР

Короткова назначили заместителем начальника 1-го отделения внешней разведки, а в конце августа 1940-го в командировку в Берлин по приказу Берии отправляется сотрудник Степанов, он же Коротков. И полномочия, полученные лично от Наркома, у него были самые широкие, Москве нужна объективная картина обстановки в столице Третьего рейха. Коротков тогда постарался побыстрее установить, что стало с агентами, связи с которыми были на два-три года заморожены. Коротков сумел разыскать правительственного советника Имперского министерства экономики Арвида Харнака, действовавшего под псевдонимом «Корсиканец», и старшего сотрудника разведывательного отдела люфтваффе Харро Шульце-Бойзена с псевдонимом «Старшина». И, соблюдая максимум предосторожности, вышел и на агента Вилли Лемана, который был кадровым сотрудником гестапо, гауптштурмбанфюрером СС.

 В Берлине Коротков провел полгода. Антифашисты из «Красной капеллы» и Леман, псевдоним «Брайтенбах» постоянно предупреждали о том, что Гитлер готовится к войне, и Александр Михайлович, к тому времени назначенный заместителем резидента, передавал эту информацию в Центр. Так, в мартовском донесении 1941 года, адресованном лично Берии, он сообщал: «Упомянутый источник (это и был Харнак — «Корсиканец», — Прим.) недавно заявил, что выступление против Советского Союза является решенным вопросом. Насколько мне известно, по линии военных соседей от одного их агента поступили сведения, которые чуть ли не буква в букву совпадают с данными «Корсиканца» о том, что немцы планируют выступить в мае против СССР … Гитлер заявил, что скоро Советский Союз может стать слишком сильным».

А Вилли Леман — «Брайтенбах» даже сообщил точную дату нападения Германии. Тогда, утром в четверг, 19 июня 1941 года, в посольстве СССР, в кабинете находящегося на связи с «Брайтенбахом» сотрудника разведки Бориса Журавлева раздались два звонка, звонили из двух разных телефонных автоматов. Они означали архисрочную и неотложную встречу, на которую мгновенно и отправился Александр Коротков. Встреча длилась всего несколько минут, но полученную от Лемана информацию трудно у было переоценить. Как впоследствии вспоминал сам Коротков, у него сложилось впечатление, что «Брайтенбах» даже забыл о правилах конспирации, обычно сдержанный, он взволновано произнес: «Война. Всё решено и бесповоротно. В воскресенье, 22-го. В три утра. По всей линии границы, с юга на север. Объявление будет формальное. Одновременно с первой бомбой. Прощайте, товарищ!».

Шифрограмма в Москву ушла немедленно! На подготовку к войне у Советского Союза оставалось еще почти трое суток…

И послесловие

«Короткова не зря называли королем нелегалов. Его вклад в развитие отечественной разведки огромен, мужество мало с кем сравнимо. Он по праву считается в истории советской разведки одним из асов высочайшего класса», — так считал писатель-документалист и историк отечественных спецслужб Николай Долгополов.

Вернувшись в СССР в 1946 году, Александр Коротков был назначен заместителем начальника всей внешней разведки и начальником нелегальной разведки, и на этом посту оставался более 10 лет, ему было присвоено звание генерал-майора.

Владимир Коротких, Александр Эрдберг — у него было много имен. Но на самом деле его звали Александр Коротков. Многие его операции до сих пор засекречены, а в обнародованных отсутствуют конкретные детали. Однако даже то немногое, о чем стало известно, дает все основания утверждать: его имя навсегда вошло в историю отечественной разведки.

За большие заслуги в деле обеспечения государственной безопасности генерал-майор Александр Михайлович Коротков был награжден орденом Ленина, шестью (!) орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени, двумя орденами Красной Звезды, многими медалями, а также нагрудным знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».