Шаткость монархии, коррупция и отсутствие демократии в Испании — мнение местной журналистки

Медиапространство уже давно стало площадкой для информационных войн. В Испании, где действует жесточайшая цензура в отношении альтернативных источников информации, все же находятся журналисты, чей голос звучит сегодня все громче. Одна из таких — испанская левая журналистка, филолог и коммунист Ребека Кинтанс.

В ее послужном списке докторская степень журналистики Мадридского университета Complutense, множество книг с разоблачением испанской монархии. «Король, нанесший удар за ударом», «Исповедь», «Хуан Карлос I: биография без умолчаний» стали яркими работами о кровавой диктатуре испанского трона. Некоторые книги Ребека публиковала под псевдонимом, опасаясь репрессий со стороны государства. Журналистка пишет как для ведущих СМИ Испании (Entrevista, Hora, Semanario), так и для альтернативных (Ardi Belza, Otro País, Diagonal).

— Почему вы решили заняться изучением и разоблачением испанской монархии?

— Когда я только начинала заниматься исследованиями в 90-х годах, монархия была самым большим информационным табу в Испании. Запрещалось публиковать материалы критического характера. На тот момент уже имелись реальные приговоры журналистам, затрагивающих эту тему. Запрет налагался также на шутки и комментарии в сторону короля. Конечно, многое всплывало наружу — коррумпированность монархической верхушки в Испании, ее роль в обеспечении преемственности режиму Франко, несмотря на проведенные очень ограниченные демократические преобразования. Это было сложно, но это был настоящий вызов. Я начала со своей докторской диссертации, а в 2000 году у меня появилась возможность написать журналистское расследование благодаря помощи журналиста Пепе Рею.

— Первую книгу о Хуане Карлосе вы писали под псевдонимом. После этого вы подвергались репрессиям?

— Мы не могли предположить, что будет происходить, когда мы опубликуем книгу. Никто раньше не осмеливался затронуть эту тему, кроме нескольких статей с небольшими подробностями. Псевдоним помог мне избежать попадания в черные списки. У них была возможность подать на меня в суд, в таких случаях псевдоним не имел бы большого значения. Они заставляли замолчать издательство, пытались приостановить выход книги в свет. А когда она все-таки вышла, пытались помешать распространению книги.

— Как давно испанская монархия замешана в коррупционных схемах?

— Коррупция была присуща уже франкистскому режиму, и Хуан Карлос был вовлечен в денежные заговоры с тех пор, как стал принцем, преемником Франко и поселился в Мадриде рядом с диктатором. У него никогда не было нужды, т.к. ему начислялось пособие, и все его расходы покрывались за счет государственных средств (дворцы, роскошные автомобили), но в случае с Бурбонами тяга к воровству является наследственной. Альфонсо XIII, дед Хуана Карлоса, был свергнут по обвинению в государственной измене и участии в темных делах, злоупотребляя полномочиями, но ему удалось бежать из Испании. Республика просуществовала не так долго, чтобы добиться его экстрадиции и суда. После фашистского государственного переворота в 1936 году его перестали разыскивать, поскольку они готовились к восстановлению монархии.

— Как испанские граждане относятся к монархии и, в частности, к Хуану Карлосу и нынешнему королю Фелипе?

Во время переходного периода пресса находилась под жестким контролем и замалчивала все плохое. Но это не помогло восстановлению имиджа Хуана Карлоса. Народ был наслышан о его коррупции, бесконечных богатствах, любовницах, преемственности фашизму. Но в ХХI веке подвергать цензуре это стало невозможным. Чем больше фактов всплывало, тем более народ отрицательнее относился к монархии. Рейтинг короля среди граждан стал рекордно низким, опросы больше не проводились. Началась подготовка к смене Хуана Карлоса, потому как его репутация сгорела и не подлежала восстановлению. Его сыну Фелипе VI удалось немного восстановить престиж института монархии (для этого его туда и посадили), газеты с новой силой заполнила грязная пропаганда. Время покажет, что нам еще предстоит о нем узнать. Он коронован относительно недавно.

— Как монархическому государству удается держаться на плаву все эти годы? Ведь кроме косметических реформ, оно больше ничего не сделало.

— Диктатор Франко перед смертью все предусмотрел. Он успел строго подстроить всю систему страны под свою диктатуру. Элита сохранила свои привилегии, судьи остались такими же, как при Франко. Изменений не случилось в полиции и армии. Он оставил под железным кулаком все структуры государственной власти, поместил на престол своего ставленника, который оставил те же законы и механизмы действий. Король стал играть роль гроссмейстера «нового» режима. Но самым важным было другое: левые были приручены, и они приняли монархию и фашистский флаг. Я имею в виду Компартию Испании (PCE), Испанскую Социалистическую рабочую партию (PSOE), которые стали монархическими. Просто потому, что это было одним из главных условий их легализации. Фактически PSOE, находящаяся сейчас в правительстве, продолжает оставаться крупнейшим защитником монархии, самой решительной ее политической поддержкой, предотвращая расследование и судебное преследование ее преступлений.

— Есть ли у испанского королевского дома будущее?

— Я думаю, что нет. С каждым годом испанская корона становится все более слабой. Поддержка ее становится все менее надежной во всех сферах власти. Есть много расхождений во взглядах со многими чиновниками. Фелипе не поддерживает радикально правых фашистов, чтобы не потерять поддержку социал-демократической партии. Испанские судьи всегда гарантировали безнаказанность Хуану Карлосу и его наследнику. Но живя за границей, экс-королю уже были предъявлены обвинения со стороны местных властей, против него несколько раз проводились расследования. В Испании ему пришлось устраивать разборки с казначейством, однако его дочери Кристине не удалось избавиться от скамьи подсудимых. В целом, защитникам монархии сейчас приходится нелегко.

— Как вы считаете, возможно ли на сегодняшний день установление Испанской Республики?

— Я убеждена в этом. Испанский народ склонен преподносить множество сюрпризов: в политическом плане все очень спокойно, и почти в одночасье происходит социальный взрыв, который все меняет. Так было, например, с провозглашением Второй Республики в 1931 г. В день отречения Хуана Карлоса I от престола в 2013 году из-за его скандалов по всей стране прошли стихийные демонстрации с требованием провести референдум по установлению Республики. И победить были все шансы. Увы, люди не знали, каким образом лучше это сделать. К сожалению, руководства партий как правых, так и левых, не поддержали эту работу. Нужно более фундаментально готовиться к следующему случаю, который скоро будет, я уверена.

— О Беларуси в Европе часто говорят в контексте тоталитарной диктатуры. И это несмотря на референдум в прошлом году, выборы президента каждые 5 лет. Но в то же время испанцы голосовать за главу государства не могут, а Конституция не обновляется уже более 40 лет. Это один из примеров западной политики двойных стандартов?

— Несомненно, так и есть. Здесь мы считаем себя формальной демократией, потому что мы можем голосовать каждые четыре года в рамках ряда партий, среди которых, например, нет ни одной государственной, в программе которой значились какие-либо республиканские требования. Парламент может принять закон большинством голосов, а судьи Конституционного суда отменить его, поскольку он противоречит капитализму. Страсбургский суд может осудить испанских судей или полицейских за пытки, а государство вопреки всему не будет возбуждать никаких дел. Также государство может назначать министром внутренних дел судью, неоднократно причастного к сокрытию пыток, каковым является Фернандо Марласка. О границах демократии в Испании мы могли бы говорить часами. Переходный период в Испании был обманом, способом заретушировать укоренившуюся систему, чтобы все в итоге оставить по-прежнему.

Анастасия Кубарева