Японец в Беларуси. Как Акира Фурусава обрел дом в Синеокой

Акира Фурусава живет в Синеокой половину жизни. Если бы кто-то много лет назад сказал, что он найдет свое счастье так далеко от родной Японии, — не поверил бы. Но у судьбы, как известно, свои планы.

Стечение обстоятельств и неожиданное решение

— Я всегда хотел жить за границей, — говорит Акира (Акира — имя, Фурусава — фамилия — Авт.). Изучал русский язык три года в Токио. А потом познакомился с девушкой из Узбекистана, поехал к ней. Мне тогда было 26 лет. К сожалению, наша история не сложилась, но я оставался в чужой стране, не знал, что делать дальше.

По словам японца, он точно понимал, что домой возвращаться не хочет. В первую очередь, было неловко перед родственниками, не хотелось их разочаровывать, к тому же никуда не исчезло желание закрепиться в одной из стран СНГ, ведь на тот момент это было новое, довольно интересное направление. Тогда один из знакомых будущего сенсея рассказал ему про Беларусь. Предложил преподавать у нас японский язык для студентов БГУ.

— Честно говоря, на тот момент я практически ничего не знал про вашу страну. Слышал только, что там девушки красивые и Чернобыль рядом, — рассказывает японец. — Это сегодня в Японии Беларусь известна, как страна спортивных достижений (особенно любят Викторию Азаренко), а тогда у меня не было никакой информации. В общем, решил поехать. Первое время с жильем и с документами помогала семья друга, потом уже начал постепенно разбираться во всем сам, от работы выделили общежитие, в котором прожил шесть лет. Но в любом случае было очень сложно.

О карточках, соусе и азиатской внешности

В начале 2000-х многие бытовые вопросы решались в разы сложнее, чем, например, сейчас. Акира вспоминает свои беды с оформлением банковских карт.

— Помню, тогда выдавали такие крошечные бланки с колонками для цифр, и туда надо было без ошибок вписать номер банковского счета и паспортные данные. Я часто путался во всех этих записях, мне на тот момент не хватало знания русской лексики. Тогда ведь не было возможности все быстро посмотреть в интернете и понять. А еще, — говорит сенсей, — мне очень не хватало соевого соуса. Я, как японец, не могу без него жить. Правда, через несколько лет он все-таки появился в магазинах.

Влиться в новую среду оказалось нелегко. Иностранец постоянно привлекал внимание окружающих. Все-таки тогда их в Беларуси жило немного.

— Было такое, что дети показывали на меня пальцем и говорили: «Смотри, китаец!» Но я не злился, переводил все в шутку, терпеливо объяснял, что я не китаец, а японец. Кто-то считал, что это одно и то же, но я отвечал: «Это все равно что сказать: белорусы, русские и украинцы — все одинаковые».

«У нас так не принято»

В БГУ также приходилось адаптироваться, ведь манера преподавания в японских университетах и в белорусских сильно отличается. Фурусава-сенсей требовал от своих студентов поистине самурайской дисциплины. В результате методом проб и ошибок достигли-таки золотой середины.

В личных отношениях тоже все было не по японским традициям.

— Как-то мне понравилась девушка, мы поговорили. Потом я все ждал ее звонка, думал, что я ей тоже небезразличен. А она все не звонила. Тогда я решил, что не судьба. И только потом, когда спустя долгое время мы снова встретились, оказалось, что это она от меня ждала первого шага, какого-то признания, я ей тоже понравился. А в Японии так не принято. Нельзя говорить о своих чувствах открыто, признаваться в любви, не принято говорить комплименты. Как-то один японский писатель даже предложил перевести I love you как «Какая красивая сегодня луна».

Изначально Фурусава-сенсей думал задержаться в нашей стране только на два-три года. Пожить, получить опыт преподавания в русскоязычной среде и отправиться дальше, но потом заметил, что здесь он начал чувствовать себя своим. Нередко в речи стало проскальзывать: «А вот у нас в Беларуси…»

В 2010 году у Акиры родился сын Рюджи, наполовину белорус. Отец воспитывает в нем любовь к обеим культурам, между собой они общаются как на русском, так и на японском. К слову, русский язык у мальчика пока доминирует, ведь его он слышит каждый день.

— Когда приезжаем в гости к бабушке с дедушкой в Японию, Рюджи общается с ними на японском, хотя не всегда понимает лексику. В этом случае я помогаю. От обеих культур я хотел бы передать сыну только все самое лучшее, — говорит Фурусава-сенсей.

Родители Акиры были несказанно удивлены, когда узнали, что тот решил остаться в неизвестной стране на другом конце земного шара, но решение сына приняли. Постоянно ждут его и внука в гости. Из-за пандемии и прочих ограничений Акира Фурусава не был на родине уже около трех лет. На это лето план — любой ценой навестить семью.

Что такое истинные ценности

Помимо преподавания, японца начали приглашать в качестве переводчика на государственных мероприятиях, привлекали к  волонтерству в детских больницах и центрах.

— С детьми я легко нахожу общий язык, — отмечает сенсей. — Периодически провожу мастер-классы по оригами. Мне это самому интересно. Первый раз поехал на такую встречу 26 апреля 2001 года. Это была годовщина аварии на Чернобыльской АЭС. Меня пригласили в Аксаковщину, в реабилитационный центр для детей провести урок. После мастер-класса они неожиданно предложили мне сходить вместе с ними на прогулку в лес. И вот мы шли, а дети рассказывали мне: «Вот это — такое-то растение», «это — такое-то насекомое или животное». К сожалению, от японских детей уже тогда невозможно было услышать подобное. Они не ходят в лес, предпочитая проводить время за гаджетами и игровыми приставками. И меня это тогда так зацепило. Я вспомнил собственное детство, вспомнил об истинных ценностях. Вот мне говорят: «Зачем ты живешь в Беларуси? В Японии можно зарабатывать в разы больше!» А я понял, что не все в этом мире измеряется деньгами, та прогулка по лесу помогла мне это осознать. Это особенная философия.

Да и люди здесь добрые, говорит Акира. По своему менталитету белорусы схожи с японцами.

— Потом, 31 декабря, я поехал в Боровляны, в онкологический центр. В это время там остаются только самые тяжелые дети. Остальных на праздники забирают семьи. Одна из моих учениц попросила вместе с ней навестить ее одноклассницу, девочку 17-ти лет, порадовать ее оригами и рассказами о Японии. Конечно, я согласился. Не скрою, это было очень тяжело психологически. Там ребенку помочь уже было невозможно. Меня поразило, что эта девочка была такая добрая, поддерживала остальных ребят. Мы с ней долго разговаривали. К сожалению, через несколько дней она умерла. И вот в тот момент я понял, что просто обязан остаться. Хотя бы ради того, чтобы вот так, хоть немного, радовать тех, кто нуждается в помощи. Сейчас в планах мастер-классы в других городах Беларуси.

За собой Акира Фурусава стал замечать, что дом для него уже здесь, а не там.

— В Японии мне стало сложно, — признается Акира. — Мое восприятие полностью изменилось. Бывает, иду на Комаровский рынок в Минске, и навстречу мне — китайцы, арабы, туркмены, а я удивляюсь про себя: «Почему у нас так много иностранцев?» И только потом до меня доходит весь абсурд моих мыслей: «А ты тогда кто? Белорус, что ли?» Так что в Японии мне комфортно несколько недель в качестве гостя, а потом тянет назад. Только, разумеется, родителям об этом не говорю, а то расстроятся.

Сейчас у Фурусавы-сенсея много учеников из всех стран СНГ, желающих освоить японский язык хватает как среди белорусов, так и среди представителей других национальностей. Наш герой рад, что Беларусь предоставила ему возможность не только быть востребованным, но и обрести здесь дом, друзей и близких.

Подписывайтесь на наши соцсети, чтобы узнать первыми обо всем, что происходит в Беларуси и мире: Telegram | Instagram | ВК | | OK | Дзен