«Без вести пропавший». Учитель из Борисова раскрывает тайну семьи, которую война скрывала 80 лет
В архивах её отец до сих пор числится как «пропавший без вести». В её же домашнем архиве — уже десятки восстановленных судеб. Регина Заварина, бывший педагог из Борисова, ведёт своё расследование. Её улики — выцветшие письма и фото 30-х годов. Её свидетели — старые газетные вырезки, архивные документы и наградные листы. Её цель — не просто составить генеалогическое древо, а раскрыть дело о целой династии героев, которую история едва не похоронила под грифом «забыто». Корреспондент «Минской правды» встретилась с Региной Завариной и узнала, какую тайну хранят ее архивы.
В её большой борисовской квартире время будто остановилось — или, точнее, собралось воедино. На столе — потёртая фотография 30-х годов: суровый мужчина с ясным взглядом, основатель династии. На диване — альбомы, исписанные стрелочками и пометками. На полках — не книги, а папки, полные выписок из архивов, писем и копий военных донесений. Здесь, среди этого бумажного моря памяти, живёт Регина Петровна Заварина (в девичестве — Качан). В 87 лет она совершает, пожалуй, главное дело своей жизни: возвращает из небытия имена своих героев.
— Смотрите, вот он, мой дед, Степан Варфоломеевич Качан, — её пальцы осторожно проводят по краю старой копии. — У него было пять братьев. И у всех — по пятеро, по семеро детей. И почти все они — партизаны бригады «Разгром». В 1944 году 337 партизан этой бригады вступили в ряды Красной Армии, были участниками І Белорусского и І Украинского фронтов. Два брата моего дедушки жили в Борисове — это Алексей, Михаил, их сыновья были подпольщиками-коммунистами, комсомольцами, партизанами бригады «Дяди Коли». О каждом из родных моих родственников участников ВОВ я много узнала во время своей поисковой работы.
«15-летний Виктор вытащил из горящего сарая отца»
История её семьи — это готовый сценарий для военной драмы, полной ужаса, чуда и трагических совпадений. За то, что почти вся деревня Рованичская Слобода на границе Борисовского и Червенского районов ушла в партизаны, фашисты согнали родственников Регины и других жителей в сарай, чтобы сжечь заживо.
— Сарай тогда ставили на камни, с зазорами, — рассказывает она, и в её голосе слышится отзвук той страшной истории, пересказанной ей выжившим дядей. — Дед с младшим сыном, моим дядей Витей, которому было 14 лет, оказались у стены. Крыша уже горела, люди метались и кричали. А этот мальчишка руками начал разгребать землю под стеной. Просунул голову, а потом вытолкнул отца, который уже задыхался.
Чудом они спаслись, проползя под брёвнами. Но стресс оказался смертельным: через неделю дед Степан умер. Остался один подросток — Витя. Его забрала в партизанский отряд родная сестра, связная Люба. Так 15-летний мальчик стал бойцом, а после — прошёл всю войну и отслужил до 1951 года на Дальнем Востоке.
— Виктор служил медбратом, а после войны жил в Минске, работал на автозаводе слесарем. Был женат, имел двух дочерей и внуков. Имел юбилейные награды, в том числе медаль Отечественной войны І степени. Был почётным ветераном завода. Его уже нет в живых. А тётя Вера была расстреляна в 1941 году из-за того, что она помогала партизанами и была женой офицера. Тётя жила со своим самым младшим братом Колей (воспитывала после смерти родителей) и двумя детьми. Дом родителей был пуст, братья на войне, деревня Слобода стала безлюдной…
«Мама, я найду отца»
Но самая большая, незаживающая рана в сердце Регины — судьба её отца, Петра Качана. Он ушёл на фронт в 1939-м и пропал без вести в 1941-м.
— Мой отец, Качан Пётр Степанович, 1916 года рождения, был призван в армию в феврале 1939 года. С мамой они поженились еще в 1936. Я родилась через два года. Мы жили в Борисове на улице 30 лет ВЛКСМ (тогда ул. Товарная). Отец работал шофёром, возил брёвна гортопа на комбинат «Коминтерн» на распиловку. Недалеко от нашего дома было здание рабфака, мой отец учился по вечерам. Он хорошо играл на музыкальных инструментах и был начитан. В армии он служил на пограничном городе Бельск в Польше.
В 1940 году закончил курсы комсостава, получил звание офицера, заведовал оружейными мастерскими. По заданию ему нужно было прибыть в Оршу, по дороге заехал к своей жене, взял мое фото.
Его образ для неё — лишь детские воспоминания и одна история, рассказанная матерью.
— Он прощался на вокзале, — голос женщины дрожит. — Мама работала поваром в ресторане. Он бежал за уже тронувшимся поездом, солдаты втягивали его в вагон, а с головы упала офицерская фуражка. Мама подняла её и стояла со слезами. Она почувствовала, что видит его в последний раз…
После смерти матери Регина дала клятву на её могиле: «Мама, я буду искать везде». Она написала в 30 архивов, обращалась в КГБ, в военкомат. Ответ был один: «Без вести пропавший. Все документы в Борисове были уничтожены во время оккупации». Единственной зацепкой стали слова тёти Любы перед смертью: отец, отступая с пограничниками через болота, остановился, чтобы оказать помощь раненому товарищу под обстрелом немецкого истребителя «Мессершмитт». И пропал.
Музей как долг памяти
Пока она искала своего отца, память о других героях-земляках, в том числе своих родных не давала ей покоя. Ещё в 1968 году, работая учителем истории и обществоведения, она создала в школе №19 музей «История Борисовского подполья» в честь погибших в годы войны. Позже перенесла его в школу №18 и назвала «Подвиг», где он живёт и сейчас. Музей стал центром патриотического воспитания работы.
— Вспоминаю один интересный эпизод с того времени, — делится Регина Петровна. — В 1979 году пригласила в наш школьный музей патриота и отважного подпольщика Николая Капшая. Это была для моих ребят незабываемая встреча. Он рассказывал, как с Борисом Качаном (это мой дядя) разведали школу диверсантов «Сатурн» и передали сведения партизанам. Она бы организована фашистами из подонков общества для диверсий и находилась в в/ч в Зелёном городке Борисова. Этих диверсантов засылали в партизанские бригады. Вместе с Людмилой Чаловской они добыли бланки паспортов для партизан, рискуя своими жизнями.
Регина Петровна, показывая почётные грамоты и знаки, убежденно добавляет, что ценить патриотизм надо не на словах, а на деле:
— И результат есть: мои ученики шли в военные училища, в милицию, становились защитниками Родины. Они уже полковники. Это и есть результат моей работы, настоящий.
С гордостью рассказывает, что в Борисовском объединенном музее есть скульптура «Партизаны- Разведчики» автора Александра Крохалёва, прототипом которой стал в том числе и ее родственник.
— Он взял двух товарищей борисовчан Бориса Качана (родственника моего отца, у меня есть его фото, подаренное с подписью его рукой) и Артура Ржеутского, — вспоминает она. — Даже наши многие родственники не знают, что за голову Бориса Качана фашисты были готовы заплатить большие деньги. В книге «Память» есть много материалов о подпольной группе Бориса Качана. В ее составе были бесстрашные патриоты от 17 до 19 лет. Они клеили листовки на базарах, дворах, дорогах, собрали на Лысой горе 20 ящиков винтовок, гранат, боеприпасов и передали партизанской бригаде «Дяди Коли», рисовали карикатуры, плакаты… Фашисты бесились от злобы. Пытались их родителей, устраивали засады. Бориса, Артура, Николая называли бандитами. За голову каждого — гонорар в 5 тыс. марок. Начались облавы. Многие были арестованы, и Людмила Чаловская расстреляна. Ей установлен памятник в нашем городе, ее имя носит улица. Борис вместе с другими, захватив машину электростанции, в 1943 году ушли из города. Они стали разведчиками. Ими руководил Владимир Рудак. Борису было 19 лет. Рискуя жизнью, они выкрали наместника начальника школы абвер «Сатурн», которого отправили с партизанского аэродрома в Москву. У них было более 50 выходов в Борисов, они спасли десятки арестованных фашистами людей. Разведка секретных объектов, перевозок, выявление диверсантов и многое другое. Сведения поступали в бригаду «Дяди Коли». Они рисковали своей жизнью во имя нас, живущих на земле. Погибли в феврале 1944 года, выполняя задание партизанской бригады «Дяди Коли».
Натолкнулись на засаду фашистов там, где находится сейчас мемориальный комплекс «Курган Славы». Вместе с ними погиб начальник особого отдела Владимир Рудак. Партизаны хотели их похоронить с честью, но не нашли трупы, видимо их убрали фашисты. Это была короткая, но героическая жизнь.
Память о подпольщиках: от явочной квартиры до мемориальной доски
Особое место в летописи их семьи, да и всего борисовского сопротивления, занимает подпольная группа, созданная коммунистом Иваном Ярошем. Ее деятельность — яркий пример самоорганизации патриотов в первые, самые тяжелые месяцы оккупации. Явочной квартирой, где собирались и планировали операции подпольщики, стал дом ее дяди Владимира Качана в Борисове. Сегодня память об этом месте и подвиге увековечена: на здании установлена мемориальная доска.
— Мой дядя Владимир был активным помощником в этой опасной работе. Он был членом подпольного райкома КП(б)Б, — рассказывает Регина Петровна. — Группа Яроша стала ядром, вокруг которого развернулось масштабное создание сети подполья. Им удалось помочь в организации 17 подпольных групп в городе, а уже в 1941 году начать формирование партизанского движения на всей Борисовщине. По сути, Иван Ярош является одним из организаторов первого партизанского отряда в районе.
Работа в оккупированном городе была сопряжена с огромным риском. В 1942 году Владимир Качан был выдан предателем и схвачен фашистами. Он погиб смертью героя, будучи расстрелян оккупантами. Трагическую судьбу разделили многие его соратники. 23 подпольщика из группы Яроша погибли в борьбе с врагом. Их последним пристанищем стала братская могила в деревне Зачистие.
Подвиги этих людей зафиксированы в официальной истории. Сведения о Владимире Качане, Иване Яроше и их товарищах содержатся в историко-документальной хронике Борисова и Борисовского района, а также в книге «Память», в создании которой принимала участие и Регина Заварина, передавшая для потомков ценные свидетельства о патриотах родного города.
На столе рядом с фотографиями лежат её собственные награды: «Ветеран труда», почётные знаки и другие медали. Но ей они не так важны. Гораздо важнее — раскидистое генеалогическое древо, которое она рисует прямо при нас.
Древо, которое пустило корни
Работа по поиску родни превратилась в детективное расследование. Она нашла потомков пяти братьев своего деда, о которых раньше не знала. Среди возможных родственников — артист Владимир Качан и журналисты. Она разыскала двоюродного брата, который воспитывался в детском доме и тоже ничего не знал о своих корнях.
— Вот видите, как судьба свела нас в конце жизни? — улыбается она. — Мы жили в одном городе и не знали, что мы — родная кровь.
В её истории — не просто сбор имён и дат. Это история о том, как война разбросала и покалечила судьбы огромной семьи, но не смогла убить память. Регина Петровна, уже в очень почтенном возрасте, склеивает разбитую вазу семейной истории, находя осколки по всему свету.
— Мне надо в этом году, году 80-летия Победы, закончить эту работу, — говорит она с огнём в глазах, которого не встретишь и у многих молодых. — Чтобы все они не были безымянными. Чтобы мои внуки, правнуки и просто земляки знали, какой ценой достался мир. Я дала слово.
И она его держит. Лист за листом, имя за именем, возвращая из забвения целую династию героев, для которых долг и отвага были не просто словами, а сутью жизни. Её квартира — не просто жилище, а штаб поисковой операции, которая длится уже почти 90 лет и наконец-то приближается к завершению.
— И всю эту информацию я обязательно передам в Белорусский государственный музей истории Великой Отечественной войны, — напоследок заключила она.
