Литературный редактор Купаловского театра рассказала о тонкостях речи на сцене
О режиссере театра слышали все. Он — главный творец, архитектор сценического действия. А вот о том, кто стоит рядом с ним, знают немногие. Помощник режиссера — фигура почти незаметная, но незаменимая. Без него не открывается занавес, не зазвучит первая реплика. Так ли это — узнали у Вероники Базыленко, помощника режиссера Купаловского театра.
— Моя основная задача — сделать так, чтобы к моменту начала спектакля все было готово: артисты, костюмы, декорации, звук, свет, реквизит, сцена. Я отвечаю за то, чтобы службы театра в нужный момент сработали четко и синхронно. Если возникает непредвиденная ситуация — к примеру, техническая неисправность — все это тоже на моей ответственности, и принимать решения нужно быстро, — рассказывает Вероника Базыленко. — Проще говоря, слежу за тем, чтобы у режиссера не возникло необходимости кричать: «Принести реквизиты!» или «Где актер?» Все это уже должно было быть сделано заранее. Перед режиссером должна быть готовая картина, а я обеспечиваю ее техническое воплощение. Это можно сравнить с кухней: режиссер — это гость, который должен насладиться блюдом, помощник — повар, который его готовит. Возможно, кому-то было бы тяжело держать в голове информацию от всех цехов и служб, но для меня это естественно.
Особое удовольствие в работе помощника режиссера — гастроли. Недавно мы ездили с камерным спектаклем «Вечер» в Молодечно. Был аншлаг — более шестисот проданных билетов. Зал был полон, и зрительская отдача — невероятной. Выехать с постановкой на новую площадку — всегда вызов. Там все другое: сцена, территория, акустика. Но именно в таких условиях раскрываются неожиданные решения, и спектакль звучит по-новому.
Вероника работает в театре с 2022 года, и за это время Купаловский стал для нее второй семьей.
Как решаются форс-мажоры?
Иногда артист не успевает переодеться между выходами. В таких случаях партнер на сцене может немного затянуть время — добавить реплику или изменить мизансцену. Если на подмостках никого нет, помогает музыка. Но, как правило, все проходит гладко: артисты — профессионалы, они умеют импровизировать и сохранять атмосферу зрелища, даже если что-то пошло не так.
— Подсказывать текст на сцене — не моя основная задача, но такое случается, особенно во время репетиций. В театре существует специальная должность — суфлер, однако она есть не везде. На повторениях помощник режиссера может взять на себя эту функцию. Во время спектакля артисты чаще всего справляются сами: перефразируют, задают уточняющие вопросы, адаптируются. Чтобы не растеряться, актеру важно знать не только свои реплики, но и весь текст партнеров — только так можно сохранить целостность сценического действия.
Закулисная грамматика
За каждым словом, которое звучит со сцены, стоит незримая, кропотливая работа того, кто бережет текст — от первой буквы пьесы до последней реплики спектакля. Одна из таких хранительниц изречений — литературный редактор Купаловского театра Александра Горбунова.
— Когда меня спрашивают, что входит в мои обязанности, то сложно дать однозначный ответ, — признается Александра. — Такое ощущение, что я занимаюсь всем. И это «все» — от подготовки текстов к первой читке до вычитки программок и буклетов, от работы над произношением актеров до перевода пьес. Все тексты — это, в принципе, моя работа, — с улыбкой говорит она. — Когда происходит первая читка, и режиссер знакомится с артистами, я готовлю текст: вычитываю, печатаю и раздаю актерам.
Затем начинаются репетиции, исправление произношения, контроль за звучанием живой белорусской речи.
— Кому-то достаточно один раз проговорить слово, и он его запоминает. Кому-то я отправляю сообщение — и он исправляется. А с кем-то нужно пройти весь текст целиком. Работа с каждым артистом — индивидуальна.
Особая тонкость — фонетика белорусского языка. Александра Горбунова помогает артистам правильно произносить редкие и сложные слова, указывает, где должна звучать мягкость, а где — звонкость.
Ошибки, которые делают все
— Есть ли универсальные огрехи, которые допускают почти все?
— Да, это «яканне», — сразу отвечает Александра. — В тексте написано «не быў», и артисты первое время произносят именно так, хотя в живой речи должно звучать «ня быў». Другая боль — мягкие звуки. Не «смяяцца», а «сьмяяцца». Не «снег», а «сьнег». Артисты читают, как написано, и иногда не замечают этой разницы. Такие мелочи формируют звучание спектакля — а значит, и его атмосферу.
Белорусский язык — не просто рабочий инструмент, а образ жизни
Для Александры Горбуновой белорусский язык — не просто рабочий инструмент, а образ жизни.
— Когда я говорю на белорусском, у меня меняется характер. Мне на нем проще думается и говорится. Если с утра я мыслю на белорусском — мир становится добрым и светлым.
Как и у каждого начинающего специалиста, у Александры были свои курьезные моменты.
— Я часто вспоминаю первую встречу с артистами. Тогда я еще не была в штате, сидела два дня на прогонах спектакля «А зори здесь тихие». Меня попросили послушать произношение. Потом я вышла к артистам и сказала: «Я вам все ошибки скину в личные сообщения». Было как-то неловко именитым актерам вживую указывать на их ошибки, но позже стеснение прошло. Со временем появился индивидуальный подход — теперь я точно знаю, кому как лучше подать замечания.
Для молодого редактора работать в легендарном Купаловском театре — особое чувство:
— Это счастье, удача, настоящее везение. Работать в здесь — значит прикоснуться к истории, находясь на ее стыке с современностью.
Рекомендуем
