Год СВО: суровые будни информационной войны
12 месяцев военной операции показали, что нет большого смысла разделять состояние «мира» и «войны». Точно так же не выделяются и конкретные целевые группы современной военной пропаганды. Если, к примеру, в 1941 году с самолетов бросали листовки в руки рядового состава, то теперь главный объект массовой обработки — тыл и, более того, лица, принимающие решения.
При этом каждая сторона конфликта воздействует на внутреннюю аудиторию. Западу надо было объяснить рост военных расходов, подорожание газа и необходимость участия в конфликте. Украинская пропаганда работала на мобилизацию и на расчеловечение противника; российская сторона объясняла цели спецоперации и ее причины. Но главный итог 12 месяцев информационной войны заключается в следующем: какой бы ни была военная пропаганда, хорошей или плохой, она сильно ограничена объективными факторами.
На фронте без перемен
Главный вопрос военной пропаганды — что считать победой. США, к примеру, говорят о «поражении России», но подразумевают далеко не военный фактор. Военный конфликт в данном случае является инструментом смены власти — сначала были введены санкции, чтобы спровоцировать массовое недовольство, затем были попытки влиять через олигархические группы, отъем и заморозку собственности; крупные города качали через структуры Навального и, наконец, перешли к открытой диверсионной деятельности, терактам и политическим убийствам. Фаза, которую мы наблюдаем по состоянию на февраль, — создание ячеек по типу белорусских, например, для уничтожения оборудования железных дорог.
При этом США отлично понимают, что в военном плане победить Россию невозможно даже в плоскости конвенционального конфликта. А есть еще и фактор ядерного оружия — условия его применения до конца не ясны, но очевидно, что в случае угрозы территориальной целостности РФ как минимум будет применен тактический ядерный заряд, а как максимум — Россия может физически уничтожить США в случае полноценного конфликта с НАТО. То есть «поражение РФ» — это, скорее, попытка привести к власти внутри России те или иные группы, которые оппонируют армии и силовым структурам, сделать режим более либеральным и прозападным под давлением военных поражений, примерно, как это было в Югославии после бомбардировок.
Это, так сказать, реалистичный для Запада вариант. Украина же рассчитывает на возвращение границ 1991 года и, что важно, Крыма. Что вполне возможно при смене власти в РФ, как политическое решение, но военными методами этого добиться нельзя. Обстановка на фронте постоянно ухудшается, даже по украинским оценкам, под одним Бахмутом ВСУ потеряли 25 тысяч убитыми, причем выбиваются хорошие пехотные части, которые осенью готовили в центрах НАТО. Это приводит к облавам в регионах, когда мобилизованных буквально ловят на улицах, то есть качество подготовки призывников и их мотивация постоянно падают. А для эффективного наступления необходимо преимущество над русскими 1 к 3 в чистом поле и 1 к 7 в городах и укрепрайонах. При этом ВСУ в Донбассе находятся на оборудованных позициях, линию обороны Славянск — Краматорск они строили 8 лет, и даже в таких выгодных условиях они несут большие потери. То есть планка реальной «победы» все время снижается, но украинская пропаганда на это практически никак не реагирует. Чем хуже идут дела на фронте, тем больше населению рассказывают про чудо-оружие, которое вот-вот поставят.
С начала операции на Украине на распространение и запуск фейков в интернете ежедневно тратилось порядка 10 млн долларов.
Оружие возмездия
Нужно понимать, что ни «хаймарсы», ни «пэтриоты», ни «абрамсы» не влияют коренным образом на характер конфликта. Впервые США (в лице своих ЧВК и советников) противодействуют полноценной армии, а не бандам в горах или террористическим группам и партизанам.
12 месяцев идет соревнование двух систем, каждая из которых пытается более эффективно использовать ограниченные ресурсы. Можно заметить, что, с одной стороны, НАТО поставляет вооружения довольно избирательно, а с другой — РФ тоже не торопится увеличивать контингент СВО. Как победить в такой ситуации баланса сил, непонятно, поэтому в украинской пропаганде постоянно обыгрывается тема «чудо-оружия» — сначала это были «джавелины», затем «хаймарсы», затем «леопарды» — вокруг каждой новой поставки раскручивалась медийная истерика по принципу, как в кино — новый сюжетный поворот, новое неожиданное обстоятельство, новое секретное средство для победы.
В итоге украинское общество верит и сопротивляется, хотя не то что для победы, но даже для заморозки конфликта нет объективных предпосылок. Безусловно, это достижение пропаганды, но оно одновременно оборачивается и чудовищными жертвами. Вероятно, такова задумка. С той стороны конфликт старательно переводят в плоскость этнического — дескать, это именно война против украинцев, как нации, а не результат внешнего управления и прихода НАТО.
С российской стороны тоже раздаются голоса националистов, которые призывают ликвидировать Украину и даже ударить ядерным оружием по Киеву. Но линия государственной пропаганды требует четко разделять украинский народ и правящую верхушку.
Тем не менее в Донецке и Луганске ожесточение несоизмеримо выше, и это не результат пропаганды, а следствие постоянных беспорядочных обстрелов. Не меньшую роль сыграли пытки и казни российских военнопленных — в России это вызвало чудовищную волну ожесточения даже среди тех, кто ранее не поддерживал СВО. То есть украинская сторона сознательно или случайно делает гораздо больше для радикализации настроений в России, чем любая военная пропаганда.
Выполнимы ли политические цели?
Целями СВО были изначально заявлены денацификация и демилитаризация Украины. Но обстановка менялась очень резко. Если в марте Россия активно вела мирные переговоры и была готова получить от Запада гарантии ухода НАТО с территории Украины, то после срыва переговоров было объявлено о начале «битвы за Донбасс» и взятии под контроль южной части Украины и морских портов.
Демилитаризация в данном случае означает ликвидацию группировки ВСУ в Донбассе. Ее основа — это укрепрайон Славянск — Краматорск — Северск — Соледар — Бахмут, которая представляет собой кольцо и находится на высотах. Между городами действуют удобные пути снабжения. Чтобы взломать кольцо и выйти в центр, и проводится штурм Бахмута. Сегодня это ключевой город для всего укрепрайона и самое слабое звено кольца. Именно поэтому ВСУ не уходят оттуда и ежедневно кладут сотни жизней за полностью разрушенный «лунный пейзаж». Украинская пропаганда при этом иронизирует, мол, «русские взяли угол очередного сарая». Однако если у РФ получится взломать данный кольцевой укрепрайон, это будет означать огромную победу и получение контроля над всем Донбассом. С оговорками данный шаг можно назвать «демилитаризацией», то есть уничтожением наиболее опасных и боеспособных частей и взятием ключевого укрепрайона.
Факты
- С учетом того, что с Украины выехало около 8 миллионов человек, мобилизационный ресурс рассчитывается из примерно 25 миллионов населения Украины против 150 миллионов населения России.
- Огромные потери на фронте, порядка 150 тысяч убитых и тяжелораненых, а также постоянные прилеты украинской ПВО в жилые дома и постановки типа Бучи — все это выдается пропагандой за «геноцид» украинцев.
С денацификацией все сложнее. По ряду соображений «Азов» обменяли почти в полном составе, что не нашло понимания ни в ЛДНР, ни в действующих войсках — иностранных наемников, по некоторым сведениям, вообще перестали брать в плен. Достаточно спокойно внутри России чувствуют себя сторонники Украины, не опасаясь публичных высказываний. Кроме того, неясны перспективы СВО для украинского населения. Если подконтрольные территории стали частью РФ, то судьба остальных областей остается под большим вопросом.
Новые кресы и старые проблемы
Необходимо понимать, что любое изменение позиций Польши в регионе — например, вступление на территорию Западной Украины, Волыни и Галиции — для Беларуси неминуемо означает войну. То есть Россия, с одной стороны, старается максимально выполнить задачи СВО, а с другой — результатом СВО не должно стать стратегическое усиление Польши.
Польская же пропаганда совершенно открыто готовит свое общество к войне. При этом в стране достаточно сильная германофильская оппозиция — около 30% резко не приемлют никакого конфликта с РФ и не хотят влезать в украинские дела. Однако около 50% поляков горячо поддерживают линию правящей партии и полностью готовы к обострению. Это значит, что внутренняя ситуация в стране будет полностью зависеть от внешней обстановки.
Поэтому главный вывод из всего вышесказанного: политическая пропаганда и в Польше, и в Беларуси, и на Украине, и в России эффективно работает только на внутреннюю аудиторию и практически неэффективна вовне, чтобы дать какие-то серьезные результаты. Это говорит о том, что каждое государство будет занимать жесткую политическую линию, пока ему будет хватать ресурсов. А значит, именно события на поле боя определяют ход информационной войны, а никак не наоборот. Это достаточно интересный вывод, потому что в западной гуманитарной науке пропаганду, информацию, влияние западных ценностей, глобализм и новые медиа очень сильно переоценивали. Оказалось, что в СНГ это работает на достаточно узкую группу населения, и она никак не пытается влиять на свою власть, скорее, уедет. Получается, что мир снова уперся в броню танков, как во времена холодной войны. И закончится это противостояние только обвалом одной из систем.
Продолжение следует
Подписывайтесь на наш Telegram-канал Минская правда|MLYN.by, чтобы не пропустить самые актуальные новости!
Рекомендуем
