Попробовать зону отчуждения на вкус. Провели один день в районе ЧАЭС

Наровлянская часть белорусской зоны отчуждения — самая дальняя и аутентичная: здесь нет ни протоптанных туристами тропинок, ни «декораций» в виде собранных в одном месте предметов быта или противогазов. Еще одна особенность этой зоны заключается в том, что она была открыта для туристов самой последней — после Хойникского и Брагинского районов.

Какие локации Наровлянской части зоны отчуждения доступны для осмотра туристами? Как зона объединяет города и страны? И безопасен ли мед, добытый пчелами на загрязненных радиацией лугах? Узнали обо всем на собственном опыте и спешим поделиться яркими впечатлениями.

По ту сторону Припяти

Наровля — город в Гомельской области с населением более восьми тысяч человек. Протекающая через этот населенный пункт река Припять делит его на две части: на одном берегу кипит жизнь, а на другом царит тишина, ведь здесь уже начинается зона отчуждения.

Проводник Петр Филон, сопровождающий нашу группу в этом туре, по пути к КПП «Тешков» рассказывает: на территории зоны отчуждения был образован Полесский государственный радиационно-экологический заповедник. Это один из двух заповедников в нашей стране, однако в реестре находится только Березинский биосферный, поскольку причиной создания Полесского стал техногенный фактор — авария на ЧАЭС.

— Но по своим природоохранным функциям зона отчуждения намного круче любого заповедника, — уверяет Петр. — Поскольку ее территория очень большая, здесь присутствует огромное видовое разнообразие фауны. Самый распространенный вид в лесу — заяц, на втором месте — енотовидная собачка, из пресноводных больше всего черепах (свыше 50 тысяч особей), особенно здесь, в богатой реками Наровлянской части. В мае, когда у черепах идет кладка яиц, они ползают прямо по дорогам.

По пути к границе зоны за окном мелькают засеянные кукурузой поля. Отвечая на вопрос одного из туристов о возможности использования зараженных земель в сельском хозяйстве, Петр объясняет:

— В случае загрязнения территории до двух Кюри на квадратный километр и внесении калийных удобрений, выращенная там продукция получается гарантированно чистой. В Наровлянском районе загрязнение отмечается в основном по цезию-137. По своим химическим свойствам он похож на калий. Если растениям не хватает естественного калия, они начинают замещать его радиоактивным цезием. Если же в почву вносится достаточно калийных удобрений, то миграция цезия в растения не происходит.

Деревни здесь мирно спят…

Первая локация на маршруте — отселенная деревня Тешков с одноименной пчелопасекой и улицей недостроенных коттеджей. Неожиданно аккуратное двухэтажное здание с резными окошками сбивает с толку: как так, ведь это же нежилой населенный пункт?..

Но вопреки всем ожиданиям, на пасеке уютно и красиво: трава скошена, территория облагорожена, а в домике пахнет сотами.

Желающим Петр дает попробовать мед: он абсолютно «чистый», поскольку радионуклиды в этот продукт питания не мигрируют, даже если пчелы «трудятся» в зоне отчуждения.

Вкус меда приятный, цветочный. Вот такой может быть зона — ароматно-медовой…

О судьбе деревни Петр рассказывает следующее: изначально в 1986 году отселялась только 30-километровая зона вокруг эпицентра аварии. Так что, несмотря на отселение соседних деревень, которое проходило до начала мая 1986-го, Тешков оставался жилым до осени того же года. Более того, здесь застраивали новую улицу.

Местных отселили лишь в сентябре-октябре, а не дождавшиеся жильцов коттеджи будто замерли в ожидании финальной отделки. На территории деревни также сохранились здания администрации колхоза и восьмилетней школы.

Минуя КПП «Тешков», наша группа выдвигается в сторону деревни Вяжище. Колючая проволока, натянутая прямо вдоль центральной улицы — это забор 30-километровой зоны, который сохранился с 1986 года.

Гуляя по деревне, замеряем радиационный фон — дозиметр показывает 8,7 мкЗв/час. Это примерно в 60 раз выше нормы по стране.

В одном из домов россиянке Валерии удалось сфотографировать редкое явление — отдыхающую на подоконнике неясыть. Но еще сложнее в зоне заснять рысь и почти невозможно — медведя. Несмотря на отсутствие в деревнях людей, животные все равно обходят населенные пункты стороной, особенно такие крупные, как Дерновичи.

Некогда эта деревня была крупнейшей в Наровлянском районе: здесь проживало более 300 семей. Из сохранившегося можно осмотреть здание трехэтажной школы, больницу, множество интересных домов.

В жаркие деньки это место становится оазисом благодаря беседке, натуральному пруду и роднику с ледяной водой, который не замерзает даже зимой. Кстати, согласно результатам лабораторных исследований, вода в роднике соответствует всем гигиеническим нормативам и радиологическим показателям.

Площадка для межкультурного обмена

Перерыв для отдыха — прекрасная возможность познакомиться ближе со своими единомышленниками, которых в зону отчуждения тоже привел интерес к теме Чернобыльской катастрофы. Как оказалось, компания у нас крайне интернациональная: в зоне встретились представители Беларуси, России, Польши, Испании и Великобритании! Удивительный эпизод единения людей различных национальностей в месте, где почти сорок лет назад рушились жизни и ломались судьбы…

Узнаем о причинах, сподвигнувших приехать в зону отчуждения, у одного из иностранных туристов — Ка́роля. Молодой человек живет в Белостоке, и это его первый визит в нашу страну.

— Об этой поездке я мечтал давно и во время подготовки к путешествию, конечно же, интересовался, какие любопытные места можно увидеть в Беларуси. На тот момент даже не догадывался, что такая большая по площади часть зоны отчуждения расположена на территории вашей страны. И никто из моих знакомых, включая белорусов, не был в зоне, поэтому я решил собственными глазами посмотреть на эти земли — нетривиальное и очень загадочное место. Никого из родственников или знакомых, кто имел бы непосредственное отношение к аварии на ЧАЭС, у меня нет, но мама, которая тогда жила в Лодзи, рассказывала: когда произошла эта трагедия, в школе им давали пить раствор Люголя (йодид калия в жидком виде — Прим. автора). Она говорила, что вкус у этого раствора был очень неприятный, — улыбается парень.

Страха перед посещением зоны отчуждения у молодого поляка не было.

— Гораздо страшнее было играть в «S.T.A.L.K.E.R.» (серия компьютерных игр, сюжет которых разворачивается в альтернативном мире в Чернобыльской зоне отчуждения — Прим. автора). Отчасти эта игра и повлияла на мое желание приехать в зону. Однозначно буду рекомендовать такой тур своим знакомым. А что касается впечатления, которое на меня произвели Беларусь и белорусы — оно очень приятное. Да я и не ожидал чего-то другого, потому что знаком со многими выходцами из вашей страны — это милые и позитивные люди, — делится мнением Кароль.

Чтобы память жила

Последней локацией маршрута становится капличка 19-го века, расположенная на кладбище неподалеку от Дернович. Здесь хранится старинная икона «Крещение Господне», которая с момента аварии и до недавнего времени находилась в откровенно неблагоприятных условиях, но смогла пережить все природные катаклизмы. Само кладбище пестрит повязанными на крестах белыми рушниками. Все здесь торжественно и возвышенно. Удивительное место среди песка, сосен и радиации.

После аварии на ЧАЭС загрязненными стали 24% территории нашей страны. Так как абсолютно всю эту землю нельзя было исключить из оборота (на ней проживало около миллиона человек), в то время ввели градацию по административно-правовому статусу: зона отчуждения (Хойникский, Брагинский, Наровлянский районы), зона отселения (Ветковский, Добрушский, Чечерский, Костюковичский районы и другие), зона с правом отселения, зоны обязательного и периодического дозконтроля. Где-то жизнь замерла, где-то продолжилась. Но благодаря развитию туризма память об этих местах не умирает, а интерес к теме аварии, судьбам участников ликвидации ее последствий и выселенных жителей только растет. Белорусы узнают свою страну ближе, а иностранцы восторженно наслаждаются красотой нашей природы, ведь именно в зоне она вернулась к своему первоначальному, нетронутому виду.

Разрушенная, но не канувшая в Лету, золотисто-туманная осенью и буйно цветущая весной, пахнущая травами, спелыми яблоками и медом — такой она тоже бывает, наша зона отчуждения.

Автор: Диана Хвалько