Аренда жилья выросла вдвое, а на «Порше» нет работы. Германия сегодня — из первых уст

Ровно восемь лет назад мы приехали в Германию.

Изначально не планировали задерживаться там больше чем на год, но обстоятельства сложились так, что мы прожили в Северном Рейне-Вестфалии шесть лет.

Мы влюбились в эту холмистую местность и барочные домики. В мансарду с деревянными балками и видом на церковь. В милейший детский садик и его заведующую, которая сразу взяла нашу четырехлетку, обойдя все бюрократические препятствия. В уютные праздники и ежеутреннее приветствие «Moin» отовсюду.

В живность на лугах, в возможность передвигаться на велосипеде и не чувствовать себя обделенным комфортом (первые три года мы даже не покупали машину). В летние туманы и теплую долгую осень…

Это потом будет борьба с черной плесенью на мансарде, столкновение с запредельным бюрократизмом в том же саду после смены заведующей, вынужденное обращение к юристам, чтобы решить вопрос с поломкой авто в первые три месяца после покупки, и многое другое, о чем не знаешь в «конфетно-букетный» период эмиграции.

Это потом отменят на два года какие-либо увеселения, сделав их еще на год доступными только для наиболее лояльных к режиму.

Это потом в школе вместо уроков будут рассказывать, что мы все тут же умрем, если не будем делать так, как говорят в телевизоре, и что дети — главные разносчики, а значит, убийцы бабушек.

Это потом моя коллега по институту заявит, что хоть она и сомневается в каких-то решениях правительства, но в целом она «доверяет своему фюреру» (цитата).

Это потом мой ученик с курсов русского донесет на меня «за релятивизацию Холокоста», ведь я публикую в своем блоге исторические факты, связанные с Третьим рейхом, видимо, на что-то намекаю.

Это потом соседка, узнав, что мы уезжаем «по политическим причинам», так и не найдет, что сказать в ответ, ведь в ее вселенной по этим причинам как раз уезжают из Беларуси и России.

Как же изменилась Германия за эти два года?

Вот несколько откликов от моих подписчиков, проживающих в некогда самой мощной стране Европы:

«Сейчас в Германии другая повестка — климат и переворот в сфере питания, ярая пропаганда ЛГБТ и все, что перечеркивает традиционные ценности. И, конечно же, запугивание войной и атомной бомбой».

«Цены подняли в два раза, а работать у нас в фирме можно только четыре дня в неделю, вместо прежней пятидневки, соответственно и денег будет меньше. Народ экономит все больше и больше. Везде очерняют партию «Альтернатива для Германии», видимо, боятся их очень».

«В заявлении о приеме в садик в графе «пол» появилась третья графа — «разное». Diverse. И по радио теперь тоже так обращаются: «Уважаемые дамы, господа и разные». Этой новинке уже год, наверное, не помню».

«Раньше здесь была идеальная чистота, когда я приезжала в гости к родне, сейчас все за…но, сервис — упаси боже. Цены да, очень выросли. Что говорят немцы? Что во всем виноват Путин — кровавый тиран».

«Германия катится вниз по наклонной — это факт. Жизнь становится тут все сложнее и сложнее. Сейчас вот собрались отменить всеобщие детские пособия, на которые многие очень рассчитывают. Не хватает денег на войну с Россией, так и говорят».

«Спираль деградации общества и разрушения экономики раскручивается все быстрее, это если в двух словах. Сейчас закупаться в магазине — постоянный стресс, все очень дорого. А люди…  У меня есть клиентка, 87 лет. Последние лет пять я ее на своей машине забирала и отвозила домой после маникюра. И тут на прошлой неделе она мне после процедуры вдруг выдает: что ты тут, русская, в Германии делаешь? Вы, русские, убили моего папу и брата, когда они в Сталинграде с Адольфом… Не договорила, я ее выпроводила за дверь».

«Тетка моего мужа возвращается в Россию. Она 30 лет в Германии прожила. Сказала, что аренда жилья выросла в два раза, а с работой проблемы, даже на «Порше», где муж ее работает, трудности».

Факты:

• Германия лишь на бумаге остается самой богатой державой Евросоюза. По реальным темпам роста она отстает от таких стран, как Франция, Испания или Греция.

• Из-за высоких издержек около трети немецких предприятий предпочитают инвестиции за рубежом, а 96% семейных фирм считают, что деиндустриализация страны уже началась.