Что делать, чтобы цветная революция не стала цветами флага

Если смотреть сверху с дрона, то госсимволика уступает место тактическим знакам: изоленте, треугольникам и буквам на бронетехнике. При этом люди, которые обмотаны лентой — кто синей, а кто — красной, равно как и техника, похожи друг на друга как две капли воды.

Зато разные у них флаги, гербы и гимны. Такова примета времени — сильно вырос статус символики, которая теперь значит больше, чем просто конкретное государство. Сегодня красно-зеленый флаг означает, например, мир, достигнутый ценой сложных решений и железной волей Александра Лукашенко. Желто-синий навсегда останется в памяти на огромных кладбищах, где он стал неотделим от смерти. Триколор — символ прошлых и, будем надеяться, будущих побед, потому что 9 Мая уже связано не только с советским знаменем, но и с флагом новой России.

Разными цветами обозначены на военных картах и зоны контроля. Если белорусская граница (постучим по дереву) четвертый год остается неизменно красно-зеленой, то желто-синие цвета на полевых картах постепенно сменяются серой зоной, а затем — бело-сине-красными флажками. За каждым метром этой территории тоже стоят символы Победы — потому что война ведется не за ресурсы, порты и выход к морю, а за ликвидацию враждебных России идей и смыслов, которые, опять же, берут свою символику от однажды проигравших — в виде «волчьих крюков», свастик и эмблем УПА.

Почему нацистские символы замещают собой государственные

Так получается, потому что многие постсоветские гимны, флаги, равно как и государственные традиции в СНГ — немного искусственные. Это, конечно, не новоделы, как в Африке, но государственная традиция часто была прервана (либо ее не было вообще, как в некоторых странах Средней Азии), а от советского прошлого все очень торопились отказаться. Потому что независимость в 90-е понималась исключительно как независимость от Советского Союза.

В итоге значительная часть соседей выбрала флаги феодальных государств или антисоветских проектов начала ХХ века. Под это, разумеется, подогнали научную базу, какой народ «А» древний, независимый, великий и отличается от народов «Б» и «В». Но сегодня за спорные флаги начала 1990-х уже умирают по-настоящему — как когда-то прадеды умирали под советским знаменем.

И именно кровь, а не бумажные документы, эскизы художников и решения политиков создают настоящие символы.

Так было всегда — во времена революций, антиколониальных и гражданских войн, затем — локальных конфликтов. Недавно свой флаг сменила, например, Сирия: в результате падения власти Асада, а не потом что старые символы были хуже новых.

Поэтому, можно, конечно, спорить, чья геральдика древнее и имеет больше смысла, но все это споры о прошлом. В реальности государственные символы в СНГ, как зеркало, отражают лицо действующей власти. Например, в случае успешного переворота в Беларуси наши госсимволы снова сменились бы на другие флаг и герб решением сверху. А западные спецы по информационной работе нашли бы десяток причин, почему это якобы правильнее, лучше, древнее, чем то, что было.

Символы как самозащита

Любая государственная власть, даже незаконная и пришедшая через переворот, первым делом пытается утвердить себя и начинает популяризацию своих символов. Поэтому, если проводить аналогии с соседями, чем слабее государственность на Украине, тем громче звучат гимны и тем больше флагов и ленточек. Это такой костыль, который подпирает проблемы с реальным суверенитетом.

Беларусь, к счастью, осталась в стороне от этих процессов, но наш флаг тоже во многом выстрадан. Это символика не военная, но послевоенная — времен 1950-х и мирного строительства, когда наша страна стала учредителем ООН. За «пачэсны пасад між народамі» тогда погиб каждый третий — по сути, это и есть основа нынешних государственных символов, которая дает им силу и вес.

Но, конечно, главный вклад в значение символов внесли 30 лет правления суверенной белорусской власти. Нынешнее государство отличается от БССР тем, что впервые был создан независимый центр и власть (и даже скажем точнее — один человек) полностью несла ответственность за все, происходящее в республике. Символы этого независимого проекта — и есть те, что мы теперь чествуем каждое второе воскресенье мая. Конечно, детям в школе объясняют про кровь предков, которой полита зеленая трава, но взрослые знают, что конкретные символы всегда означают и конкретную власть. И не просто так рядом с этими символами висит портрет Президента.

Потому что если жить под белым флагом или переделанной символикой соседей и считать себя вековыми «тутэйшыми» под зонтиком чужой сферы влияния, то это конец народа и государства. Вакуум заполнят, а новых начальников, новые символы и идеологию вам привезут в обозе цветной революции. И ее цвета станут цветами вашего нового флага.

Поэтому и строчка гимна «Мы — беларусы, мірныя людзі», и Государственный герб с колосьями и солнцем, и красно-зеленое полотнище, несмотря на свою 80-летнюю историю в их почти нынешнем виде или народный орнамент на флаге, которому несколько тысяч лет, — все это легко может быть утрачено и заменено. Если власть упадет, если мы не будем держаться за свое, если не объединимся в трудный час, если, если, если…

Потому что дальше придется жить в мире, который очень далек от пасторальных картинок. Желто-синие полотнища на кладбищах до горизонта очень плохо влияют на следующие поколения, и мы уже наблюдаем фарс, когда школьники отжимаются на кулаках под веселые песни возле могил «побратимов». У каждого батальона и у каждого «азовца» будут свои руны и свой атаман, а новые традиции они придумают по мере того, как будут расти кладбища и слабеть государственность: завтра, например, под гимн на кулаках будут отжиматься уже все, а не только школьники.

Мирные и немирные люди

Пишем мы это не с иронией, а с мрачным настроением, потому что именно война, социальные катаклизмы, потрясения объединяют людей вокруг символов. Не важно: это символы поражения, смерти или все же победы.

В далеком 1991 году, когда начался парад суверенитетов, об этом мало кто думал. Население бывших республик тогда было в своей массе рабоче-крестьянским и социально однородным, и только элите надо было показать, насколько бывшие братские народы древние и как сильно они отличаются друг от друга. Потому что иначе непонятно, откуда взялись все эти Верховные Советы, гетманы, паны и президенты.

Новыми элитами выбирались цвета и эмблемы своих государств, а особенно — музыка, стихи, гимны и девизы, которые не имели ничего общего с реальным историческим прошлым. Вернее, имели, но это как взять с полки одну из 1000 книг со стихами и сказать, что именно стихотворение «А» отражает всю сущность народа «Б».

Старшее поколение, кстати, помнит, что на начальном этапе развала символы были, в основном, американскими — от музыки на кассетах и вплоть до джинсов и американских флагов на майках. Были, конечно, кружки националистов, которые игрались в ВКЛ и шляхту. Но таких были единицы, а в реальности существовала лишь одна популярная сила — США — и по ней сверяли часы нелюбители советской символики всех мастей.

И, увы, за тридцать лет мало что изменялось. Именно США надувают везде в Восточной Европе шарики новых государств и новых национализмов, внутри которых — пустота а-ля Косово. Правда, есть одно государство, где надуть ни население, ни народ не получилось, потому что это мирные люди, которым чужд любой национализм и война. И это тоже часть наших национальных символов, таких как флаг, герб и гимн.