От пожарного отряда до кормления моряков в Арктике — откровенная история бизнесмена из Борисова

Его детство пахло блинами мамы и шумом военных городков, взрослость — звоном сирен и умением вовремя прийти на помощь. Он служил в МЧС в Слуцке и Борисове, стал су‑шефом в Петербурге, а потом кормил экипажи в Арктике, учась подстраиваться под вкусы людей с разных концов света. А уже сегодня он развивает свою сеть кафе мексиканской кухни в Борисове. Встретились с Павлом Криводубским в одном из его кафе в Борисове. Он не рассказывал все сразу — рассказывал по очереди, между чашками кофе и шумом кухни. Эта история о том, как военная закалка, семейные рецепты и морская практика сложились в ту самую формулу, которая позволяет строить бизнес и не боятся что-то менять.

Павел родом из Слуцка, хотя детство его было размазано по картам Союза: Беларусь, Россия, Казахстан, потом снова Беларусь. Отец — военнослужащий, семья привыкла к переездам и дисциплине.

— В Слуцк мы переехали, когда мне было 7 лет, — вспоминает Павел. — Переехали из Казахстана, там жили в военном городке Эмба-5. Сейчас он называется Актобе, находится от Актюбинска в 100 километрах. Это был крупный испытательный полигон Советского союза. Уже когда СССР разваливался отцу предложили перевестись в воинскую часть в Слуцк. Родители не задумываясь согласились. Это их малая Родина. Я изучаю историю своего рода. Хотя изучаю громко сказано. Но что интересно, корни нашей семьи со Слуцкой земли. У меня есть родословное древо, разложенное аж с 1890 года. Моя мама из древнего рода со звучной фамилией Кацелло. Так вот, наша семья вернулась в Слуцк и там я пошел в первый класс.

Обучение в Солигорском государственном горно-химическом колледже по специальности «Предупреждение и ликвидация чрезвычайных ситуаций» стало отправной точкой для Павла. Служба в республиканском отряде специального назначения, затем в Борисовском горрайотделе — десять лет в МЧС, утренняя дисциплина, товарищество и чувство долга.

— Почему Борисов? Все просто. У родителей здесь была квартира — отец когда-то служил военным комиссаром. Он ушел на пенсию, а квартира осталась. Поэтому я решил перевестись сюда и пожить самостоятельно, — объясняет он выбор города.

Павел вспоминает, что первые годы в Борисове были тяжелыми: город казался чужим, суетливым, без друзей и родни рядом.

— После Слуцка было неуютно. Борисов больше промышленный город, здесь все постоянно куда-то бегут, торопятся. Лукавить не стану, было сложно тут прижиться, — признается с улыбкой молодой мужчина. — Но время все расставило по местам, и спустя пятнадцать лет я считаю Борисов своим домом и вижу в нем платформу для бизнеса и жизни.

Как белорусская «пицца» на 30 яиц собирала спасателей по утрам

Павел признается, что служба в МЧС очень многое ему дала. В первую очередь, вырастила в нем мужчину, который не боится рисковать.

— Знаете, в моей жизни наступил такой момент — захотелось все изменить. Кардинально. Хотелось отдохнуть от постоянного режима на работе. С детства мне нравилось готовить. Это еще от мамы, которая всегда очень классно готовит. И все мои топовые рецепты, которые, как я их называю «с мулечками» — это мамины рецепты. Не могу объяснить, почему мне нравится готовить. Видимо, просто это мое, то, что приносит удовольствие, от чего никогда не устаю. Если мне подносить продукты, я могу не отходить от плиты днями. И даже когда служил, готовил на дежурствах ребятам завтраки. Они не дадут соврать. Моя здоровенная, как я называл, «белорусская пицца» на 30 яиц на большой сковороде — всегда разлеталась за минуту.

От холодного цеха до су-шефа в Питере. Начало перезагрузки

Пойти учиться на судового повара Павла подтолкнул случайный разговор с его дядей.

— Мой дядя Аркадий Викторович тогда служил на флоте в Североморске. И говорит мне: «А не хочешь пойти работать судовым поваром? Приезжай ко мне в Североморск, устроим тебя на работу на корабль». А корабль, что вы понимали, крейсер Петр Великий! Это флагман российского флота! Но, как оказалось, чтобы туда попасть, нужно было менять гражданство на российское. Гражданство однозначно не хотел менять. Поэтому попасть на «Петра Великого», к сожалению, не получилось. Но идея в голове зародилась… Решил пойти на торговый флот. Там было проще устроиться и работать. Это контракты — ты уходишь в море на несколько месяцев, затем возвращаешься назад, домой в Беларусь. Флот был для меня сменой обстановки, чем-то временным. Хотелось перезагрузить свою жизнь.

Для этой работы Павлу необходимо было получить образование судового повара. Так, в один из дней он собрал чемодан и направился в Санкт-Петербург. Это был 2018 год.

Но все не так было просто, как может показаться.

— С собой в Питер я взял небольшую сумму денег, которая быстро закончилась. А учиться и жить в этом городе нужно было полгода. Пришлось устраиваться в ресторан. Я никогда не работал ни в ресторане, ни в кафе. Меня взяли лишь на холодный цех — это где собираются салаты. Начинал с того, что чистил овощи, что-то перебирал, делал заготовки. И потихоньку-потихоньку, за полгода я дорос до су-шефа на холодном цеху. Так днем я учился, а вечером — работал. Было непросто, но интересно.

Одновременно Павел проходил сертификацию для работы в море. А это танкерные сертификаты, практические занятия, прививки и подготовка необходимых документов. Шутит, это была еще одна работа, требующая времени, да и немаленьких денег.

Первый контракт и реалии арктического парохода

В феврале 2019 года Павел приехал в Североморск и вскоре сел на ледовый пароход «Юрий Аршеневский». Это судно старой закалки, но мощное: самостоятельно проходит лед до метра. Реалии оказались ближе к суровому документальному фильму, чем к глянцевым роликам в интернете. Павел вспоминает, что зарплата в частной структуре была невысока, но опыт — бесценен.

Архипелаг Земля Франца‑Иосифа. Почти 200 островов, 87% территории покрыто льдом. Там Павел не только видел дикую Арктику — он кормил белых медведей: утренний ритуал — вставать в 5:30, готовить завтрак экипажу и бросать яблоко за палубу, где любопытный зверь подбирал угощение.

— Это все для меня было очень необычно. Такое видел в жизни впервые. Живности в Арктике много. А еще меня удивили условия на судне. Парадокс: рядом с суровостью льдов на самом пароходе были бассейн 4×4 м с соленой водой с Баренцева моря и спортзал, теннисные наборы и зоны отдыха — чтобы экипаж не сошел с ума в долгих переходах.

Первый контракт у Павла длился 4 месяца, а это переходы по 30 суток, разгрузки в трудных портах и необычные места.

— Среди прочего мы перевозили аэродромные плиты для добычи угля на Диксоне при температуре до −40 °C. Диксон — это самое северное городское поселение в мире, — рассказывает Павел.

За 9,5 месяцев проехал по кругу земной шар

В Архангельске Павлу поступило предложение — перейти на систершип.

— Систершип — это пароход такого же класса, только с другим именем. Это была немецкая компания с представительством в Севастополе. Прошел там собеседование и меня взяли, — рассказывает наш герой.

И вот после восьмимесячной работы в Арктике он улетел в Бельгию. Это был его первый опыт посадки на иностранный пароход. Он сильно переживал. Как оказалось, волновался не зря. Работа на иностранном судне началась с резкого теста на выживание:

— Там смена происходила за 40 минут. Для сравнения, на русском флоте на смену отводилось двое суток: тебе все объясняют, показывают, вводят в курс дела. А тут я сутки не спал, меня привели на пароход. Там повар, которого я сменял сразу мне в лоб: «Вот здесь утки, здесь гуси, здесь рис, здесь морковка… Давай, вперед! Ужин я раздал, с тебя завтрак». И ушел. Это был трэш просто. Благо на пароходе были русскоязычные ребята. Сам капитан из Севастополя Евгений Викторович помог мне, поддержал.

Потом начался ковид, и смены срывались. Сменщик Павла не прилетал из‑за положительных тестов, рейсы задерживались. Это растянуло его контракт до 9,5 месяцев. За это время он сделал кругосветку.

— Сел в Антверпене (город во Фламандском регионе Бельгии), потом Рио‑де‑Жанейро, Куба, Хьюстон, Филадельфия, Норфолк, Панама, через Тихий до Новой Зеландии, Австралия, Папуа‑Новая Гвинея, Сингапур, Вьетнам, Индия, Суэцкий канал… По кругу проехал земной шар. Было очень тяжело, но увлекательно.

Путешествия дали не только список портов, но и бесценный профессиональный опыт.

— У нас был лимит 7,5 евро на человека в сутки, — рассказывает Павел. — Нужно было накормить 19 человек так, чтобы никто не жаловался. К примеру, мусульмане едят говядину, свинина запрещена. А у индусов корова — это священное животное, они кушают курицу, свинину. Вот я и готовил, 15 котлет из свинины, 4 — из говядины, 3 — куриные и т.д. Потому что на корабле так: если ты хочешь, чтобы у тебя росла зарплата, нужно подстраиваться, быть гибким. Эти ребята могут сообщить капитану и тот напишет плохой contribution report в офис. Моя первая зарплата была 1 850 долларов, потом достигла 3 000 долларов. Я научился составлять технологические карты, считать калорийность, подстраиваться под религиозные предпочтения — мусульмане, индусы, филиппинцы, скандинавы.

«Наложил швы матросу прямо на судне»

Павел признается, что навыки, полученные в МЧС, часто приходилось применять и во время работы на судне. Вспоминает случай:

— Мы шли в Канаду, проходили мимо Бермудских островов, и начался такой шторм, что пароход просто «ложило» на борт. Волна восьми метров, бортовая качка и полет всего, что не прикреплено. Во время этого шторма с палубы оторвалось спасательное судно и полетело за борт, матросы бросились его привязывать, а один из ребят поскользнулся и рассек бороду так, что кровь не останавливалась. А на пароходе нет медика, не предусмотрен, есть второй штурман с двухнедельными курсами — и все. Лекарства есть, но кто ими пользуется?

Павел молниеносно оценил ситуацию и пока остальные думали, он побежал за аптечкой.

— Опыт МЧС подсказывал мне, что делать. Я никогда не шил раньше, но не побоялся. Наложил швы матросу Виктору из Ростова прямо на судне. Он потом мне говорил: «Как пластический хирург», — шутит Павел. — У меня даже есть фотография того шва, все зажило и почти не видно. Служба в МЧС дала практические навыки и хладнокровие. Ведь я выезжал и на ДТП, видел переломы, мы ездили на занятия даже в морг — это воспитывало выносливость и силу воли. Живой человек требует действий, а не страха.

Почему захотелось осесть на суше?

— Да я и не собирался долго ходить по морям, — с ходу напоминает Павел. — А работа в море еще больше подтвердила мои убеждения, что жить нужно на суше и лучше всего на своей Родине. Причины простые и понятные. Во-первых, физика работы. Каждый день таскаешь еду. В качку 20 килограмм замороженной курицы поднять — это как 60: пароход качает, и ты бежишь по трапу с этим грузом. Физически очень тяжело. Во-вторых, замкнутое пространство и социальная незащищенность. На судне нет нормальной соцзащиты, как в нашей стране. Сколько бы денег ни заработал, а пенсию тебе никто платить не будет. Там нет больничных и трудового стажа. И в-третьих, я видел судьбы ребят, которые всю жизнь на судне. У многих разрушенные семьи, уставший вид. Единственный плюс — морской воздух: за пять лет я почти не болел.

«После Рио еще больше потянуло в Беларусь»

Павел признается, что, колеся по земному шару он подсознательно сравнивал Беларусь с другими странами.

— Я вам твердо скажу, что мы живем в лучшей стране! И поверьте, это не банально громкие слова. Я-то знаю, после того, как объехал весь мир. В Беларуси — очень круто. Порядок, безопасность. Для примера, в Рио-де-Жанейро погибает один полицейский в сутки. Такая статистика. Там не безопасно жить. Мы с нашими капитаном ходили гулять и брали с собой охранника. Да-да. Перед прогулкой ты снимаешь с себя все цепочки, кольца, телефон оставляешь также на судне. Рюкзак носишь спереди, потому что с тебя могут снять даже кроссовки, если хоть на минуту зазевался.

Я обожаю свою страну, обожаю ту безопасность, которая есть у нас, чистоту и порядок. Нигде, ни в одной стране мира я не видел такой чистоты! А посетил, поверьте, очень много стран. Там цифра переваливает за 100. Это очень много. Да, есть чистые страны, но не на столько, не по-белорусски. Во-вторых, менталитет людей. В Европе люди по менталитету совершенно другие. Вот, к примеру, немцы. Они улыбаются, но при всем при этом — это показная улыбка. Им так положено делать. Даже если он тебя ненавидит, он должен тебе улыбаться. Или в Штатах. У тебя спрашивают: «How are you?», но им совершенно все равно, как твои дела. И эти маски везде. От этого очень сильно устаешь. Особенно, если ты белорус и привык к искренности. Как говорят у нас в Слуцке — здесь все как-то «по-людски», здесь настоящая жизнь и настоящие люди.

«Понял — пришло время выходить на новый уровень»

Когда Павел вернулся в Борисов, начал изучать «кухню города» изнутри. Первой была шаурма, затем пиццерия.

— Хотел понять, как собирается шаурма, как работать с тестом, какие фишки, — дополняет он.

Проработав в этих заведениях у Павла, появилась уверенность в том, что пришло время браться за свое дело.

— Понял — пришло время выходить на новый уровень. Созрел, — с улыбкой говорит собеседник. — Искал концепцию вместе с компаньоном: рассматривали сабвей, другие форматы. В итоге закрепились на быстром питании и именно на мексиканской кухне. Эта идея зрела давно, кто‑то подкинул мысль, и мы зацепились.

Работа заняла больше полугода: поиск помещения, ремонт, проработка каждой детали, меню, поставщики.

— Мы вложили в это дел душу, силы и средства, — говорит он. — Результат строился на трех принципах: качество продуктов, честные рецепты и авторские соусы. Это и отличает нашу кухню, делает ее эксклюзивной.

Павел и команда сознательно отказались от бюджетных шорткатов:

— Изначально хотели сделать полезный продукт. Мы не любим майонезы и покупные кетчупы. У нас свой соус «гуакaмоле» на основе авокадо. Рецепт этого соуса держим в строжайшем секрете. Вместо кетчупа — соусы из протертых томатов. Конечно, это дороже, но нам важнее вкус и честность. Еще используем лепешку, не лаваш. Пшеничная лепешка — это совсем другая история, другая текстура и вкус. Ну и «здоровая готовка». Никакого фритюра, никаких зажарок — масло используется минимально. Мы делаем полезную еду.

Белорусский бренд с мечтой о франшизе

Для Павла важна честность не только в еде, но и в отношениях с командой и городом. Он не ищет легких путей. Сейчас у Павла — большая и четкая цель: создать бренд, который станет белорусской историей успеха в уличной и быстрой кухне.

Его опыт — от пожарной части до су‑шефства и кругосветки — сложился в проект, который он уже реализует. В ближайшее время — регистрация торговой марки, запуск сайта, финализация технологических карт и пилотный филиал. Дальше — франшиза по Беларуси и, возможно, за ее пределами.

— Мы хотим сделать классную компанию, которая станет белорусским брендом. Хочу, чтобы в любом уголке Беларуси кафе под нашим именем давало ту же еду и те же принципы: честно, вкусно и уважительно к клиенту, — подчеркивает наш герой.