Целевое оправдывает средства: политолог о продуманной вступительной кампании последних лет
Только в сказках на голову надевают шляпу, которая решает, куда абитуриент поступит. Белорусский школьник с 9 класса знает, что идти надо в инженеры, на целевое или в педкласс. Или, как в вариант — в ссуз, чтобы быстро заработать денежку.
Прямо сейчас у абитуриентов самая горячая неделя – идет подача документов на бюджет. Списки бюджетников станут известны позже, а пока, как в покере, они смотрят друг на друга и пытаются угадать, у кого на руках стобалльные сертификаты.
Чтобы хорошо пробежать стобалльную стометровку, надо знать, куда бежать. И главная задача, которая решалась (и ныне решена в белорусской системе) – создать мотивацию к выбору профессии уже на старте. Сегодня до половины выпускников школ уходят в ссузы после 9 класса, а остальные поступают на профили, где заранее знают, какие предметы будут учить. В конце их ждет не экзамен за 11 класс, списанный со шпор, который чуть-чуть влиял на аттестат (десятые доли балла), а тот самый профильный предмет в виде серьезного теста ЦЭ. Соответственно, нет «лишней» подготовки и «лишних» абитуриентов, которые к 11 классу смутно представляли себе, куда они пойдут и что будут сдавать.
При этом баллы на бюджет год от года остаются стабильно высокими, потому что ежегодно увеличивается траектория поступления в вузы вне конкурса. С одной стороны, это олимпиадники, с другой — целевой набор. В первом случае мотивация – это выбор конкретной любимой деятельности, а целевик еще и заранее знает, где будет работать и на каких условиях. Соответственно, к выпуску все меньше игр в рулетку и ситуаций «лишь бы поступить».
Чтобы не сдавать ЦТ и ЦЭ
Еще одно достижение системы – в этом году 6.9 тысяч целевиков пошли в ссузы и 6,5 тысячи — в вузы (для сравнения, цифра приема на бюджет по общему конкурсу — 32 тысячи студентов, то есть каждый шестой, кто учится бесплатно — целевик). В медвузы целевой набор уже доходит до 80%, вместе с тем, большинство целевиков все равно сдают ЦТ и ЦЭ – на всякий случай. Потому что зачисление на целевое происходит только тогда, когда по специальности состоялся конкурс.
Так сделано специально: заведомо нет ситуации, когда человека буквально берут с улицы, а до этого он несколько лет ничему не учился и ни к чему не готовился, кроме одного внутреннего экзамена, который сдают целевики. Во-первых, средний балл целевиков для медицины — не ниже семи, это достаточно сильные ребята, а наниматель заинтересован в том, чтобы найти как можно больше желающих, заключить с ними как можно больше целевых договоров и тем самым создать конкурс. Если же конкурс не состоялся — сданное ЦТ и ЦЭ пригодится для поступления на общем основании.
Такой комплекс мер позволил за пару лет увеличить количество целевиков в системе вдвое. Логика родителей и детей понятна: можно сразу выбрать хорошее предприятие, заранее узнать зарплату и должность, а потом остаться в своей местности поближе к семье или поехать туда, где дадут жилье. А вот обычный студент все эти вопросы решает, что называется, в рабочем порядке.
Кроме того, уже несколько лет без экзаменов зачисляют выпускников педклассов, агроклассов и спортивных классов. В случае педклассов создается кадровый резерв в системе – это мотивированный абитуриенты, которые готовы работать в школе после выпуска.
Для сравнения, еще лет 15-20 назад, когда не было пороговых значений ЦТ, можно было поступать на педагогическую специальность (условно, на учителя математики) с одним баллом ЦТ в сертификате по математике, никаких ограничений не было. И такой человек, даже если потом отчислялся из вуза, все равно занимал чье-то место и на него тратились бюджетные деньги. А если он чудом попадал в школу, не стоило ждать, что это будет надежный кадр – росла текучка, а система работала вхолостую.
Сегодня такая ситуация исключена, потому что за счет педклассов (например, в БГПУ их выпускники — уже 25% от набора) вырос общий конкурс в педагогические вузы. Опять же, на остальные места с более высоким баллом приходит мотивированный абитуриент. Но есть и над чем работать: в среднем из состава педкласса на учителя поступает 25-30% выпускников, хотелось бы довести этот показатель хотя бы до 50%.
Как менялись подходы к платному
На заре белорусской системы считалось, что абитуриент-платник будет более мотивирован и дисцплинирован. Пример брали с западных вузов, где на тот момент возраст студентов был на 5-10 лет старше, потому что те вынуждены были сначала зарабатывать деньги себе на учебу, а потом поступали и учились более сознательно. Однако в наших реалиях оказалось, что низкомотивированным или слабым абитуриентам обучение оплачивают родители, либо (если речь идет о взрослых), люди сознательно идут получать диплом обходным путем, а затем ни дня не работают по специальности.
Поэтому мотивация платников хромала, а их количество определялось спросом на услугу, а не потребностями реального сектора экономики. Более того, когда на пике был кластер ИТ, поступление на платную ИТ-специальность воспринималась родителями чуть ли не как получение дворянского титула, мол, ребенок-программист нас всех озолотит, поэтому всей семьей надо в него вложиться. Но чудес не бывает: айти-сектор за 10 лет сдулся, так как в целом по западной отрасли наступил кризис, и сегодня на пике – инженерные специальности и производство. Где белорусские предприятия, опять же, предлагают абитуриенту целевой набор. Поэтому конкуренция и мотивация платного и бюджета теперь выровнялись и соответствуют потребностям экономики.
А вот ИТ-«пылесоса», который вытягивал всех толковых абитуриентов из других направлений, больше нет. Сердце радуется, когда по статистике 25% абитуриентов – будущие инженеры. Это значит, что страна в будущем обеспечит себя кадрами для промышленности. А уже промышленность профинансирует и образование, и науку и другие социальные расходы.
К слову, стоимость платного образования все равно остается доступным. Не секрет, что его цена привязана к валютному курсу (так как значительную роль имеет экспорт образовательных услуг для иностранцев, которые учатся за валюту), поэтому ценник в этом году не повышали, он останется на том же уровне, обычно это около 1000 долларов за курс. Цифра может быть меньше или больше в зависимости от университета и престижа специальности, но примерно столько же образование стоило и 15 лет назад. Разница в том, что тогда средняя зарплата была около 500 долларов, а сейчас – 900, то есть образование стало почти в два раза доступнее.
Тем не менее, по прошлым годам мы видели вбросы от телеграм-каналов и попытки настроить детей и родителей против государства – например, о резком повышении стоимости учебы на 30-50%. Поэтому в этом году СМИ и министерство сработали на опережение: дорожать ничего не будет. Это фактор вступительной кампании, чтобы наши вузы оставались привлекательными.
За счет доступности платного решается и вторая задача — пресечение попыток избежать отработки, не возмещая средства. Государство при подготовке платника берет с абитуриента около 60% реальной стоимости, поэтому бюджетник возмещает значительно большую сумму, чем та, на которую он, возможно, рассчитывал. Нужно либо с самого начала идти на платное, либо хорошо учиться и искать хорошее место — тем самым, опять же, повышается мотивация внутри системы.
P. S.
На днях министр образования Беларуси Андрей Иванец стал одновременно и руководителем РОО «Белая Русь». Такое в белорусской истории уже было – в свое время две должности совмещал Александр Радьков, который стоял у истоков организации и был ближайшим соратником Президента. Шаг логичный, потому что и патриотическое воспитание, и организация выборов, и кадры в итоге замыкаются на систему образования, а народная мудрость гласит, что в доме должен быть один хозяин.
Потому что желающих влиять на систему образования, увы, немало. Наша система постоянно в прицеле иностранных центров: одни видят в ней дешевую рабочую силу и закрытие собственных потребностей, вторые – чуть ли не будущего военного противника, третьи — отправную точку для цветной революции. Поэтому образование не может быть вне политики — наоборот, все время растет роль патриотического воспитания. Без которого мы будем готовить либо специалистов для чужих систем, либо, что еще хуже, работников с фигой в кармане, которые слабо понимают значение социального государства и тех благ, которые молодому человеку падают в руки с неба.
Образование — это аванс, который потом, конечно, придется отработать честным трудом. Однако система должна уметь это разъяснять, а где надо — и защитить саму себя. Так что Андрей Иванович Иванец на новой должности будет чувствовать себя буквально как дома.
Рекомендуем
