Учительница своей дочери. История 19-летней Вероники, для которой мать сотворила чудо

Веронике Пятахиной из Минска 19 лет. У девушки самая тяжелая форма эпилепсии. В детстве врачи поставили на ней крест. Но она научилась разговаривать с помощью клавиатуры. Окончила базовую школу по общеобразовательной программе на 8-9. А недавно, почти в двадцать, начала делать настоящие шаги с поддержкой.

Доктор не смог сказать об этом, глядя в глаза

«Чему можно научить детей с серьезными ментальными, когнитивными ограничениями?» — поражалась Наталья своей однокурснице, будущему олигофренопедагогу. Им, студенткам педвуза, тогда было по девятнадцать.

«Эти дети, Наташа, — светлые души», — защищала та свой выбор.

— Я мечтала стать учителем начальных классов и искренне не понимала, что может привлекать девушку в работе с умственно отсталыми, — вспоминает минчанка Наталья Соболько.

«Что еще остается педагогу на пенсии», — с сожалением смотрела Наташа позже на коллегу, которая в соседнем кабинете обучала мальчиков и девочек с ЗПР.

Наталья же внедряла в начальной школе экспериментальную программу по математике. Учащиеся из обычных рабочих семей демонстрировали высокий уровень включенности в учебный процесс, любили задачи не по шаблону, учились мыслить нестандартно.

«У твоего класса глаза горят. Дети думающие», — восхищалась молодым специалистом педагог по английскому языку.

В 23 Наталья выиграла конкурс Московского района «Учитель года». Казалось, она на своем месте, и так будет всегда.

Но после второго декретного отпуска на любимую работу Наташа не вышла. У ее дочери Вероники в три месяца после прививки на фоне полнейшего благополучия начались судорожные приступы и совершенно иная жизнь, особенная. А Наталье предстояло стать первой учительницей для родного ребенка, отстающего в развитии, убедиться самой и убедить других, что даже таких детей можно обучить.

— Ребенок лежит все время в судорогах, — рассказывает моя собеседница. — Глаза закатывает. Боишься даже смотреть, потому что не понимаешь, что делать.

Почти весь первый год Вероники прошел в неврологическом отделении клиники «Мать и дитя».

— Однажды профессор-невролог приносит мне книгу «Детские неврологические болезни». Читаю и думаю: «Зачем?». И в какой-то момент понимаю: все самое тяжелое без благоприятных прогнозов из этого пособия — про нас. Доктор просто не смог сказать об этом, глядя в глаза.

Зато другие врачи Наталье говорили: «Так бывает, надо принять». «Это конец. Растение, больше ничего не будет». «Пациент с низким реабилитационным потенциалом».

— Но у меня такой характер, что я не могу долго сидеть и горевать, мне надо действовать. У нас, по протоколам, реабилитация ей противопоказана. Пришлось взять ответственность за жизнь ребенка на себя. Мы сами стали искать различные методики, пробовать разные виды лечения. Каждые 4-5 месяцев ездили на реабилитацию за границу. Это были многочисленные денежные сборы. В Москве нам выписывали препараты, еще не зарегистрированные в России. Я добилась, чтобы лекарства привозили официально через Минздрав за наши деньги. Получилось стабилизировать состояние. Спокойнее и легче стало, когда один из московских профессоров, к которому мы попали на прием по рекомендации наших докторов-генетиков, сказал: мы не знаем, что вы делаете и как, но продолжайте, мама, в том же духе. Медицина склоняет голову перед вами и признает свое бессилие. Материнская любовь творит чудеса, пусть вам и дальше помогает Бог… Эти слова придали сил и уверенности, что мы на правильном пути. У Бога нет невозможного.

Ухватились как за последнюю соломинку

«Училка ты, — до сих пор говорят Наталье. — Нетипичная, правда».

Отец Вероники сомневался, что она понимает даже два главных слова «мама» и «папа». А Наташа поверила в систему раннего образования и развития детей Глена Домана.

«Закончишь в Новинках, — затея Натальи казалась окружающих безумием.

Но она изучала методику, ночами рисовала специальные карточки, необходимые для уроков и упорно занималась с девочкой. Моя собеседница ведь еще в начале своей карьеры доказала, что эксперименты, за которые она берется, работают.

— Глен Доман утверждал, что дети с повреждениями мозга способны к обучению и развитию не меньше, чем обычные. И более того, чем сильнее выражены эти повреждения, тем легче обучается ребенок. Это было фантастическое открытие, та самая последняя соломинка, за которую нельзя было не ухватиться. Один из ключевых элементов методики — применение карточек с названиями предметов, которые предлагается показывать детям с самого раннего возраста. Это помогает быстро усвоить и запомнить новые слова, улучшает словарный запас и развивает логическое мышление.

У Вероники периферическое зрение. Она быстро глянула и запомнила слово как картинку. Я знаю, если будешь верить, Господь поможет в любом деле. За год дочь вышла на последний уровень глобального чтения и начала писать с помощью клавиатуры.

Перед поступлением в школу Вероника выдержала семь психолого-медико-педагогических комиссий. Последнюю возглавлял главный психиатр Минздрава. Успехи, которые демонстрировал семилетний ребенок, полностью противоречили диагнозу «тяжелая форма эпилепсии, не поддающаяся лечению».

— Девочка умела читать, знала таблицу умножения, решала примеры и уравнения, определяла время по механическим часам. Она поступила в 1 класс общеобразовательной школы. Это была победа, радость, эйфория. Не передать словами. Когда об этом узнал ее папа, то сказал: «Дочь, проси, что хочешь, все тебе подарю».

«Хочу платье, как у принцессы. Голубое. Это мой любимый цвет», — написала Вероника. А я ее все время одевала в розовое, и красивых платьев у нее не было…

Наталья подчеркивает, как важно таким детям дать возможность обратной связи. Если их не понимают, не принимают самые близкие люди — их родители, соглашаются с тем, что говорят авторитеты, даже если они врачи, и ничего не делают, чтобы их развивать, кто тогда им поможет?

В начальной школе Вероника училась на дому.

— Раз в неделю мы ходили к ребятам в класс. Они очень любили приходить к нам в гости. У Вероники множество игр, развивающих пособий, оборудования. Одноклассники очень хорошо, бережно относились к Веронике. Дети — лучшая часть человечества, они естественно и легко воспринимают инаковость, в отличие от взрослых. Благодаря им дочь почувствовала свою уникальность, ценность.

С 5 класса девочка ходила в школу. На уроках рядом находился сопровождающий.

— Никаких специальных условий нам не создавали. Вероника сидела в инвалидной коляске за последней партой. Рядом — тьютор. Он раскладывал учебники, открывал ноутбук, поддерживал руку, когда Вероника писала. Раньше у нее было много гиперкинезов – она пыхтела, крутила головой, раскачивалась. Так проявлялось волнение. Каждая минута в школе для нее проходила, наверное, как час. Дома она ложилась на пол без сил. Это был подвиг со стороны всех участников процесса.

В классе дочь была одной из сильнейших учениц. Аттестат у нее хороший. Благодаря школе она социализировалась. У нее сильный характер, высокая самооценка. Сейчас много времени уходит на физические упражнения.

Первые шаги сделала почти в двадцать лет

Квартира семьи напоминает спортзал. Тренажер для тренировки рук и ног, параподиум, лестница, мячи, специальные коврики — Веронике расслабиться здесь точно не дают.

— Я добиваюсь, чтобы она не сидела все время в коляске. Полтора месяца назад впервые начала делать настоящие шаги. Медленно, с поддержкой, но теперь правильно переставляет ноги.

Наталья берет Веронику за локоть с одной стороны, я с другой. Девушка напряженно прокладывает себе путь из одной комнаты в другую, путь к самостоятельности, путь к мечте своей мамы.

— Я всегда представляла, как мы гуляем с ней за руку по парку, без коляски. Похоже, на моих глазах происходит чудо. Но за этим чудом почти двадцатилетний труд нашей семьи, специалистов, многие из которых стали нашими друзьями, и многих-многих добрых людей, которые всегда откликались на просьбы о помощи в приобретении специального оборудования, прохождения курсов реабилитации. Без них мы бы не справились, конечно.

На Веронике ортезы — для устойчивости ног. Их изготовили краснодарские специалисты. Московские врачи подбирали экспериментальные препараты. Прекратить судорожные приступы удавалось на годы.

Духовную опору семья нашла в Свято-Елисеевском Лавришевском монастыре. Владыка Евсевий тепло поддерживал и благословлял Наталью на все эксперименты.

— Потрясающая динамика пошла только сейчас. В этот результат мы много вкладывали годами. Нас поддерживали обычные люди.

Вероника сидит в новой коляске, которую ей недавно передали прихожане Свято-Петро-Павловского собора в Минске. Она работает за специальным столом — его тоже пожертвовали. Помогли семье приобрести и ноутбук-трансформер.

Вероника не разговаривает, но с помощью гаджета продолжает учиться с тьютором, общается и пишет стихи, в которых много веры в Бога и в человека.

Мама поддерживает за локоть руку дочери. Вероника указательным пальцем нажимает на буквы. Получается предложение: «Рада встрече».

— Как ты чувствуешь Бога? — спрашиваю.

Подумав, Вероника отвечает своим способом: «Не надо зря говорить. Бог в моем сердце».

Действительно, особенные дети — светлые души.

Свой первый стих в шесть лет девочка посвятила самому дорогому человеку. В нем такие строки:

…Мама тихо плачет иногда

У меня тогда болит душа

Но меня всегда убережет

И с любовью к счастью приведет

— Да, минуты отчаяния были, но Вероника умеет поддерживать, она стойкий и целеустремленный воин. Помню, года 2-3 ей. Она полулежит с опущенной головой. Долгие годы Вероника как будто все время спала, глаза были полузакрыты. Мне, уставшей, казалось, все усилия бесполезны. И тут она поднимает глаза и смотрит так пронзительно, прямо в душу, и это не детский взгляд (Вероника до сих пор не смотрит в глаза продолжительно). Обнимаю, прошу прощения за минутную слабость, плачу: «Доча, мы обязательно будем продолжать!» В самые сложные первые годы жизни эти взгляды раз в год были единственным стимулом не опускать руки, продолжать заниматься и верить в лучшее, несмотря ни на что.

У нашей девушки насыщенная интересная жизнь: концерты, спектакли, встречи, байдарочные походы. Болезнь Вероники для меня, нашей семьи и многих наших знакомых стала переломным моментом. Изменилось все: мировоззрение, ценности, смыслы, жизненные цели и задачи. Вероника — наше трудное счастье. Хотели бы мы, чтобы она была обычной девочкой? Конечно! Но каждая ситуация попускается Богом во благо, как испытание, которое надо пройти достойно и сделать все, что в твоих силах. И я благодарна Богу и людям, которые нам в этом помогают.

Автор: Ольга Косякова