Совсем не «злой Кудасов»: актер кино Аркадий Толбузин в боях за Беларусь

«Вы знаете, что это за домик? Нет? А я знаю. В этом домике сидит сам Леопольд Кудасов, начальник контрразведки фронта!», — при этих словах киногероя Бубы Касторского всякому советскому ребенку, смотрящему «Новые приключения неуловимых» режиссера Кеосаяна, подразумевалось пугаться. Бояться высокопоставленного белогвардейца Русской армии генерала Петра Врангеля считалось у ребятни хорошим тоном. Сам Кудасов оправдывал ожидания: внушительная внешность а-ля гоголевский городничий моментально рождала мысль о том, что троица красных разведчиков, главных героев кинотрилогии, столкнется в его лице с большими трудностями. Внешность полковника мгновенно заслоняла от киноманов и капитана Лукьянова из «Капитанов голубой лагуны», и комиссара Полевого из «Кортика»… Кинозрители удивились бы, если бы узнали, что исполнитель всех этих киношных военных — актер Аркадий Толбузин — был артистом даже на фронтах Великой Отечественной войны.

Но постепенно сменил запах пропахших порохом кулис на 14,5-мм ружье системы Дегтярева. Путь фронтовика лежал в том числе и через Беларусь, по северу Минской области, когда тот служил в музыкантском взводе 753-го полка 192-го стрелковой дивизии, получившей впоследствии наименование «Оршанская».

«Какой фронт, товарищ, у вас бронь!»

Аркадий Николаевич встретил Великую Отечественную войну в неполные 21. Коренной москвич, он происходил из обеспеченной семьи — отец был главным инженером Союзтранса, талантливым испытателем, мать трудилась старшим бухгалтером Центрстройпроекта.

Перед самой войной в семье случилось неясная поныне коллизия: отец скоропостижно скончался, а сын был осужден по статье «мошенничество» и выслан в Медвежьегорск. По одной из версий отец Николай Толбузин погиб при испытаниях новой модели аэросаней, но… она странно совпала с арестом сына и трудом на очень высоком посту жены Зинаиды Александровны. Что по-настоящему случилось —покрыто мраком тайны, но так или иначе вина сына Аркадия была невелика, иначе административной ответственностью в то суровое время он не отделался бы.

В Карелии молодой человек трудился на автобазе, параллельно пробуя себя актером в театре родного предприятия — Беломоро-Балтийского комбината. Наконец, получив профессиональное образование в профильном техникуме, он с 1940-го года поступил в штат Петрозаводского драматического театра. Роли были не первой величины — Ляпкин-Тяпкин в «Ревизоре» Гоголя и Яичница в «Женитьбе» — но надо было с чего-то и начинать. Аркадий только-только получил новую роль — Фердинанда из «Коварства и любви», театр ставил самого Шиллера! — однако время рассудило иначе. Вскоре Толбузин будет иметь дело совсем не с образными немцами из мещанской трагедии в пяти актах, а «фердинанды» — закованные в броню самоходки — станут фоном его жизни…

Началась война.

Снедаемый желанием встретиться с врагом, Аркадий Николаевич вместе с тысячами добровольцев бросился на призывной пункт, однако получил категорический отказ — летом 1941-го у тружеников театров была бронь. Понять посыл руководства можно: в годы лихолетья нужно поднимать дух населения, окормлять нацию духоподъемными представлениями. Профессиональные лицедеи, составляющие сыгранные театральные коллективы, были бойцами иного, тоже нужного фронта. Однако Толбузин настаивал на своем, понимая, что самое важное — попасть хотя бы в действующую армию, оттуда до фронта куда как ближе. В военкомате пояснили: хотите на фронт — постарайтесь пробиться туда по своей профессии, в концертную бригаду или музыкантскую команду.

На фронт через искусство

Второй приступ военкомата пришлось отложить: театр в свете наступления финнов эвакуировался в Беломорск, в январе 1942-го парень перешел в тамошний театр музкомедии. Оттуда прошения на фронт музыкантом полетели одно за одним: наконец бюрократический аппарат, скрипнув, подался — нужда в профессиональных артистах на линии боевого соприкосновения и в ближнем тылу также была остра. Лицедеи тоже несли потери, трупп нужно было много, и Аркадий Толбузин наконец надевает форму: после призыва 5 мая 1942 года его имя начинает фиксировать казенный документооборот. Онежский районный военкомат стал первой структурой, где парень столкнулся со всем военным.

Сначала молодой человек возглавил концертную бригаду 34-го запасного стрелкового полка — причем в звании рядового: сказывалась нехватка кадров. Затем после долгих стараний пробился в музыкантскую команду 192-й стрелковой дивизии. Соединение существовало менее года, и масса подразделений набиралась с нуля — в том числе и музыканты. Последний момент обычно упускается в ряде биографий будущей знаменитости: мол, из концертной бригады он сразу попал в пехоту. Но нет, не правда: сначала парень перевелся именно в «лабухи» как их впоследствии окрестила народная молва. Но главное-то было достигнуто: в последний год войны Толбузин очутился на фронте, да еще в преддверии грандиозной Белорусской стратегической наступательной операции «Багратион»! Тут-то он себя и проявит, причем как в творческом, так и в самом боевом смысле слова.

С 23 апреля 1944-го дивизия войдет в состав 3-го Белорусского фронта, как раз накануне наступления в нее с пополнением попадет и Толбузин. Что случилось с актером театра в форме дальше — сплошное белое пятно: благодаря ЦАМО РФ мы узнаем о его судьбе постфактум — в наградном листе на медаль «За отвагу» от 11 ноября 1944 года. «За отвагу» — боевую награду! — музыканту, пускай и военному? Как так?» — спросит читатель.

Вот что рассказывает нам «краткое, конкретное изложение личного подвига или заслуг» — такой пункт документа предполагает, что награждение может состояться как за единовременное значимое дело, совершенное именно в боевой обстановке, так и за совокупность проявленных в боевой обстановке достижений. «Тов.Толбузин А.Н. находится в коллективе художественной самодеятельности с мая месяца 1944 года. За время пребывания… принял активное участие в обслуживании подразделений дивизии. Выступления проводились в наступлении и в обороне. Всего за истекший период… принял участие более чем в двухстах концертах… значительная часть проводилась непосредственно на переднем крае. …Писал песни и марши… Своими выступлениями тов. Толбузин давал отдых бойцам и офицерам, вдохновляя их на новые подвиги». «И что тут отважного?»  — спросит читатель. — Обычная работа труппы артистов, пускай одетой в форму цвета хаки: иногда наезжают в ближний тыл частей дивизии — всего-то!».

Читаем дальше: «Когда во время одного из концертов вблизи появились немцы, тов.Толбузин принимал участие в окружении и уничтожении их, проявив при этом мужество и отвагу. Достоин награждения медалью «За отвагу». Подпись: начальник клуба 192 сд гвардии капитан Андреев».

А вот это уже конкретика! В ближайшем тылу держащих фронт частей появилась группа фашистов, видимо, один из многочисленных осколков разбитых частей — такое часто бывало в дни операции «Багратион». Попытки бродящих по лесам групп врагов вырваться — естественный фон всего лета и первой половины осени 1944 года в Беларуси, Прибалтике, восточной Польши, Восточной Пруссии. Оставить сцену, взяться за оружие и принять участие в отбитие атаки — лучшее подтверждение собранности, внутренней заряженности на боевые подвиги. И не важно, что такой случай был в тот период службы всего один — медаль можно заработать и в ходе единственного боевого эпизода. Награждение составлено явно позже этого случая, когда операция «Багратион» закончилась, а фронт стабилизировался.

Подвиг, видимо, имел место быть: судя по отчету штаба 192-й стрелковой Оршанской краснознаменной дивизии красноармеец Толбузин награждался вместе с сержантом Рабиновичем и младшим сержантом Круком — также музыкантами музыкантского взвода. Также орденом «Славы» наградили военнослужащих совсем не боевых «специальностей» — красноармейца Ивана Андронова, коновода административно-хозяйственного отделения и красноармейца Игнатовского, стрелка комендантского взвода. Возможно, награждение коллективное — боевые эпизоды разные, но факт остается фактом: в ходе наступления лета-осени 1944-го даже тыловые подразделения дивизии принимали участие в отражении нападений разрозненных групп врага. Возможно, тыловиков использовали как резерв для наступательных действий, ведь на исходе «Багратиона» и в первую половину осени 1944-го — до стабилизации фронта ранней зимы 1944 – 1945 годов — все без исключения фронты страдали от нехватки личного состава и техники. Наступления Советско-германского фронта от Заполярья до севера Балкан даром не даются…

Сменил лиру на бранный меч: из музыкантов в противотанкисты

То ли сделали своего «дело» боевые непрофильные для военного музыканта эпизоды, то ли сказалась нехватка «активных штыков», как в то время называли личный состав, непосредственно воюющий на фронте, но предположительно со второй половины зимы 1944 – 1945 годов Толбузин попадает на фронт — во взвод противотанковых ружей, по-фронтовому — ПТРщиков. К сожалению, подробностей этого краткосрочного — около 3 – 4 месяцев — отрезка его фронтовой жизни найти не удалось.

Известны лишь две детали.

Он действительно был противотанкистом — в списке на награждение медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» Аркадий Николаевич значится командиром взвода ПТР 417 отдельного истребительного (далее неразборчиво). Музыканта произвели в командиры взвода — подразделения совершенно непрофильной для него специфики — явно не зря. По всей видимости отличился, был признан достойным, да и вечная нехватка штатов в пехоте повлияла. Вторая деталь — ранение весной 1945 года в местечке Зидлунь Восточной Пруссии, где дивизия вела наступательные действия: тут почти наверняка Толбузин действовал уже в роли противотанкиста. Кстати, это уже второе ранение нашего героя — первое было еще в 1943-м, после мобилизации, но до попадания в дивизию, возможно — при бомбежке нашего тыла вражеской авиацией.

Последние штрихи известны благодаря наградному листу на орден Красной Звезды за 15 апреля 1945 года. 

В остальном же из наградного листа ясно, что орден был получен прежде всего за его прошлую «творческую службу»: «Т-щ Толбузин А.Н. с мая 1944 г. в должности старшины 7 роты. За время пребывания в дивизии показал себя дисциплинированным, исполнительным, энергичным воином. Кроме основной работы красноармеец Толбузин… организовал кружок самодеятельности, … обслуживал бойцов переднего края, …пользуется достойным отношением среди офицеров и бойцов дивизии. Только в 1945 году было организовано до 80 концертов непосредственно на переднем крае. …За исключительное добросовестное отношение к работе, проявленную инициативу руководство кружка самодеятельности, за… продолжительное пребывание на фронте и получение ранения и контузии достоин награждения орденом Красная Звезда». Орден наш герой получил уже в качестве старшины седьмой роты 753-го стрелкового Минского полка 192-й дивизии — в бытности командира взвода ПТР.

Раз о своей боевой бытности в документе ни слова, видимо серьезных подвигов в качестве стрелка из противотанкового ружья и командира нескольких ПТРщиков он не совершил, однако переход из музыкантов в пехоту, где смерть всегда витала над головой воина, сам по себе показателен и достоин уважения. Дальше Толбузин служил на Дальнем Востоке, немного не поспев поучаствовать в Маньчжурской операции осени 1945 года. К мирной жизни он вернулся в ноябре 1945-го.

А впереди были почти 30 лет творческой самореализации: опыты в сценарном деле и режиссуре, а главное — роли, сделавшие ему имя среди товарищей по киноцеху и зрительской аудитории. «Смена начинается в шесть», «Капитаны голубой лагуны», две части «Неуловимых», «Путь в Сатурн» и «Конец Сатурна», «Город под липами» протоптали дорожку к сердцам кинолюбителей, принесли ему славу и звание Заслуженного артиста РСФСР. Его голосом в русской озвучке говорят герои фильмов-рекордсменов кинорейтингов своего времени «Анжелика — маркиза ангелов» и «Спартак».

Киноактера не стало в марте 1972 года.