«Британское поле экспериментов»: как Лондон борется с протестами и откуда взялся американский след

Если отсчитывать точку деградации британской политики, то падение началось при Джеймсе Кэмероне. Тогда политтехнологи предложили сделать ребрендинг консервативной партии — считалось, что это белые пенсионеры, которые занимаются чем-то скучным на своих партсобраниях.

Надо было привлечь в партию молодежный электорат, для чего в публичное поле запустили фриков и меньшинства. Самым известным стал Борис Джонсон, который вел себя совершенно дико для англичанина, совершая пиар-акции и просто скандальные выходки. Кроме него по очереди премьерами выбирали женщин (Мэй и Трасс — копируя Тэтчер), индуса Сунака (заигрывая с нацменьшинствами), а теперь у власти лейбористы в лице Стармера, который считается борцом с религией и симпатизантом ЛГБТ. Качество управления при этом все время падало, поэтому эксперимент не удался — но шоу должно продолжаться, как пел Меркьюри.

На фоне низкого рейтинга выверты с кадрами пошли дальше: министром МВД Британии на днях назначили мусульманку Шабану Махмуд (родом из Кашмира), что вызывало взрыв недовольства ультраправых, так как уличную преступность связывают с «цветными». «Цветной министр будет прикрывать цветных», — примерно такие лозунги звучали в Лондоне на протестах.

Ожидала ли власть такую реакцию правых? Разумеется, но для левых это меньшее зло. Протесты — это плата за голоса пакистанского и арабского электората и в целом — британских мусульман. Мигрантов специально накапливают в стране, чтобы формировать из них лейбористский электорат, поэтому терпят драки, гетто, уличную преступность и рост ксенофобии ради сохранения власти. По такому же принципу работала Демпартия в США, завозя в страну мексиканцев и других жителей Латинской Америки, а потом раздавая им паспорта.

Схожие процессы сейчас идут по всей Европе, и причина не в том, что ЕС-овцы какие-то сумасшедшие или очень любят безработных, грязь и наркотики. Дело в том, что, получив гражданство страны пребывания, беженец никогда не будет голосовать за правых и тех, кто требует его депортации. Наоборот, получая пособия целыми семьями, беженцы будут полностью зависеть от социального курса левых и голосовать только за них.

Но эту игру в США сломал Трамп, а в ЕС замысел левых пытаются сорвать евроскептики. Которых, в свою очередь, поддерживает Трамп — потому что на 120-тысячной акции протеста в Лондоне делали прямые включения из США Маска и Бэннона. Что это, как не вмешательство в дела другой страны? Но Трамп и не скрывает, что хотел бы видеть в Британии иную партию у власти — «Партию реформ» Найджела Фараджа, который был застрельщиком «брекиста». Именно эти люди сейчас собирают под себя правый и ультраправый электорат.

Потому что для Трампа важна победа любых сил, которые выступают против единой Европы. «Брекистов» должно быть 5-6 штук, чтобы радикально ослабить ЕС и сделать из него несколько региональных блоков. Британия сейчас является рупором антиевропейской пропаганды, так что Трамп от нее не отстанет.

При этом нет никаких предпосылок, что в Британии социальная ситуация будет лучше. В рамках «коалиции желающих» они продолжат финансировать Украину и закупать дорогие энергоносители не у России. Значит, расходы бюджета на войну будут увеличиваться, а на государственные институты, образование и медицину — падать. Это идеальная ситуация для прихода к власти третьей силы.

Другой вопрос, что если в дело вмешается Трамп, то свою поддержку окажет и Демпартия. Так Британия, как самый близкий союзник США, постепенно становится полем боя двух американских фракций — глобалистов и трампистов. Грядет королевская битва, где выживет только один — потому что примирить два этих лагеря в ближайшие 5-10 лет будет невозможно ни в США, ни в ЕС.