Почему сухопутные войска США играют по правилам венчурного капитала

В условиях, когда геополитический ландшафт меняется с головокружительной скоростью, а технологическое превосходство стало главным полем битвы, традиционная система военных закупок США оказалась не просто медленной, а смертельно опасной. На поле боя будущего, где преимущество определяется скоростью внедрения инноваций, армия, мыслящая категориями вчерашнего дня, обречена на поражение.

В ответ на этот вызов Сухопутные войска США (U.S. Army) 15 сентября 2025 года инициировали радикальную смену парадигмы, запустив амбициозную программу Fuze. Эта инициатива — не просто очередная реформа, а дерзкая попытка имплантировать ДНК венчурного капитала в тело гигантской военной бюрократии. Как отметил секретарь армии, программа Fuze отражает «венчурный менталитет», где акцент делается на ранние инвестиции в перспективные технологии. Армия осознала, что в XXI веке победу приносит не столько превосходство в «железе», сколько превосходство в скорости адаптации.

Суть переворота: от запроса к поиску

Десятилетиями Пентагон работал по предсказуемому, но инертному сценарию: армия формулировала проблему, объявляла многолетний конкурс, выбирала подрядчика из числа оборонных гигантов и ждала результат. Модель Fuze переворачивает эту логику с ног на голову. Вместо того чтобы говорить: «Нам нужна система для решения задачи X», армия теперь спрашивает: «Какие прорывные технологии уже существуют на рынке, которые могут заставить нас по-новому взглянуть на наши проблемы?».

Это фундаментальный сдвиг от детерминированного планирования к адаптивному инвестированию. Армия действует как венчурный фонд:

Портфельный подход: вместо одного крупного контракта — множество небольших инвестиций в десятки стартапов и мелких технологических компаний. Армия осознанно принимает риск, понимая, что из 100 инвестиций лишь единицы принесут революционный результат, но именно эти «единороги» оправдают все затраты и провалы.

Поиск «черных лебедей»: цель — не улучшить существующие системы на 10%, а найти технологию, которая радикально изменит правила игры на поле боя. Как заявляют представители программы, они ищут «революционное влияние» на солдат.

Скорость как ключевой показатель эффективности: заявленная цель — уложиться в 10 дней для запуска проекта по ускоренному пути закупок и доставить первый прототип в войска за 30–45 дней. Для Пентагона это скорость, сравнимая со сверхзвуковым истребителем.

Финансовой основой Fuze стала консолидация четырех существующих программ финансирования — конкурсов xTech, поддержки малого бизнеса (SBIR/STTR), технологического созревания и производственных технологий — с общим бюджетом около 750 миллионов долларов на 2025 финансовый год. Это ключевой момент. Речь не о создании нового органа, а о стратегической и операционной коалесценции существующих ресурсов.

Старт программы — конкурс xTech Disrupt в партнерстве с Y Combinator, известным акселератором стартапов. Конкурс пройдет на ежегодной конференции Ассоциации армии США (AUSA) в Вашингтоне, с призовым фондом в 500 тысяч долларов. Фокус на четырех ключевых областях: электронная война, беспилотные авиационные системы (UAS), противодействие БПЛА (C-UAS) и энергетическая устойчивость на передовой. Победители получат возможность сразу протестировать технологии в реальных боевых условиях.

Сотрудничество с легендарным акселератором Y Combinator — гениальный ход, дающий армии доступ к лучшему технологическому ландшафту Кремниевой долины и обеспечивающий недостающую культурную экспертизу.

Исторический контекст и геополитический императив

Идея привлечения гражданских технологий для военных нужд не нова. Ещё в 1999 году ЦРУ создало венчурный фонд In-Q-Tel для инвестирования в стартапы, чьи разработки могли иметь решающее значение для национальной безопасности. Затем, в 2015 году, было создано Подразделение оборонных инноваций (DIU), призванное ускорить внедрение коммерческих технологий. Однако Fuze — это следующий шаг, претендующий на роль системного интегратора, меняющего саму ДНК армейских закупок.

Действия военного руководства США — не изолированное явление, а часть глобального тренда, который можно назвать «Милитаризация венчура» или «Стратегическое венчурное инвестирование». Это прямой ответ на вызовы со стороны потенциальных противников. Китай, в частности, демонстрирует поразительные темпы модернизации своей армии, делая ставку на «интеллектуализированную войну» и слияние гражданского и военного секторов. В этой гонке проигрывает не тот, у кого меньше ресурсов, а тот, кто медленнее.

«Креативное разрушение» военно-промышленного комплекса

Программа Fuze бросает вызов традиционным оборонным гигантам (Lockheed Martin, Raytheon, Boeing). Хотя они по-прежнему будут выполнять крупные заказы, их монополия на инновации оказывается под угрозой. Стартапы, такие как Anduril и Palantir, уже получают крупные контракты от вооружённых сил, доказывая свою эффективность. Это создаёт новую конкурентную среду, заставляя весь сектор двигаться быстрее и создавая новые источники асимметричного технологического превосходства.

Риски и выгоды венчурной модели

Проблемы и гипотезы

Культурная несовместимость. Это, пожалуй, главное препятствие. Бюрократия Пентагона и культура стартапов — антиподы. Одна построена на процедурах и минимизации рисков, другая — на скорости и готовности к провалу. Попытка их «скрестить» может породить монстра: систему, которая будет недостаточно быстрой для стартапов и слишком хаотичной для военных.

«Долина смерти» для стартапов. «Долиной Смерти» (Valley of Death) в инновациях называют этап между созданием прототипа и его массовым производством. Именно здесь гибнет большинство стартапов. Пентагон со своими высочайшими требованиями к надёжности и безопасности был главным стражем этой «долины». Fuze обещает стать проводником через неё. Однако есть риск, что стартапы, получив быстрые деньги на создание прототипа, окажутся не готовы к масштабированию производства, что станет для них фатальным. Успех программы будет измеряться не количеством инвестиций, а процентом стартапов, дошедших до серийных контрактов.

Тактическое превосходство через оперативный хаос. Эта модель может привести к тактической раздробленности. Вместо единых систем связи, разные подразделения могут получить на опробование разные, несовместимые прототипы. В краткосрочной перспективе это может создать оперативный хаос, но в долгосрочной — запустит механизм естественного отбора технологий на поле боя.

Этическая и стратегическая уязвимость. Зависимость от множества мелких стартапов создаёт новые векторы для атак противника: корпоративный шпионаж, кибератаки на стартапы, стратегические инвестиции через подставные лица для получения доступа к технологиям или их саботирования.

Изменение портрета солдата. Быстрая итерация технологий потребует от личного состава совершенно новых компетенций. Солдат превратится не просто в пользователя, а в тестировщика и соавтора новых систем. Обратная связь с поля боя станет ключевым элементом разработки. Это потребует изменения системы подготовки и образования, повышения технической грамотности и готовности к постоянному обучению.

Преимущества и прогнозы

Умеренный успех (наиболее вероятный сценарий): Fuze станет полезным нишевым инструментом для быстрого приобретения «точечных» решений (ПО, дроны, модули РЭБ), но не изменит ядро системы закупок крупных платформ. Она станет инновационным «клапаном», но не взорвёт котёл бюрократии.

Культурная трансформация (оптимистичный сценарий): если программа докажет свою эффективность, её философия начнёт «заражать» другие подразделения Пентагона. Это может привести к пересмотру всего основного регламента закупок и появлению «венчурных» подразделений в ВВС и ВМС.

Провал и абсорбция (пессимистичный сценарий): бюрократия проявит иммунитет. Программа утонет в требованиях отчетности, аудита и лоббистском давлении со стороны традиционных подрядчиков (Lockheed Martin, Raytheon и др.). Через 3-5 лет о Fuze будут говорить как об интересном, но неудачном эксперименте, бюджет которого будет тихо распределен между старыми игроками.

Геополитическое заражение: независимо от успеха Fuze внутри США, сам факт её запуска заставит другие ведущие армии мира ускорить разработку или масштабирование своих аналогов. Это запустит новую, подводную гонку венчурных вооружений, где победа будет зависеть не только от объёма финансирования, но и от способности интегрироваться с глобальной инновационной экономикой.

Ставка на будущее

Программа Fuze — это не просто финансовый манёвр. Это системный ответ на эру перманентной технологической революции. Это признание того, что в будущей войне победит не тот, у кого самое совершенное оружие на момент её начала, а тот, кто сможет быстрее создавать, тестировать и внедрять новое оружие уже в ходе конфликта. Это переход от стратегии подготовки к войне к стратегии непрерывной технологической трансформации.

Исход этого амбициозного эксперимента определит, сохранят ли США своё военное лидерство в новую эпоху противостояния великих держав. Для других стран, включая Россию и Европу, урок очевиден: необходимо адаптировать венчурный подход к своим реалиям, чтобы не остаться в прошлом. В конечном счёте, Fuze — это ставка на то, что война превращается в бизнес, где риски монетизируются, а стратегическое преимущество даёт не превосходство в «железе», а превосходство в скорости адаптации.