«Пороховая бочка» и логистика: как США пытаются восстановить оборонное производство в условиях мировых кризисов

На фоне нарастающей геополитической напряженности, эскалации региональных конфликтов и формирования новых полюсов силы, глобальная безопасность переживает период беспрецедентной нестабильности. Угрозы со стороны потенциальных противников, а также уроки асимметричных конфликтов (например, кампания хуситов в Красном море, демонстрирующая критический дисбаланс затрат между атакующими и оборонительными средствами), заставляют ведущие мировые державы, и в особенности США, переосмыслить свои оборонные стратегии.

В этой новой реальности одной из наиболее острых и неожиданных проблем для Соединенных Штатов Америки стал вопрос производства боеприпасов. Казалось бы, страна с самым мощным военным бюджетом и передовыми технологиями должна иметь неограниченные возможности в этой сфере. Однако, как показывают последние тенденции, американский военно-промышленный комплекс столкнулся с серьезными вызовами, требующими срочных и фундаментальных преобразований.

Анатомия проблемы: от оптимизации к дефициту

Озабоченность Вашингтона не беспочвенна. В условиях нарастающей глобальной напряженности, вызванной конфликтами на Украине, Ближнем Востоке и потенциальными угрозами в Индо-Тихоокеанском регионе, США озаботились состоянием своей оборонной промышленности. Армия США планирует произвести более миллиона артиллерийских снарядов в 2026 году, увеличив ежемесячный объем с 14 500 три года назад до 40 000 сейчас. Однако даже при таких темпах достижение цели в 100 000 снарядов в месяц к началу 2026 года отстает от графика на несколько месяцев. Это отставание обусловлено не только техническими сложностями, но и более глубокими структурными проблемами.

В свое время, после окончания холодной войны, американский ВПК прошел через период «мирного дивиденда», сопровождавшийся значительной консолидацией (количество основных подрядчиков сократилось с 51 до 5) и переносом производственных мощностей за рубеж, что привело к атрофии многих ключевых секторов. Отправной точкой для нынешних тревог стали не только растущие потребности Украины в 155-мм артиллерийских снарядах, но и осознание гипотетического сценария конфликта с Китаем в Тайваньском проливе. Моделирование в ходе различных учений показало, что в таком конфликте США могут исчерпать запасы некоторых видов высокоточных боеприпасов менее чем за неделю. Это подчеркивает не только нехватку объемов, но и устаревшую логику производства, ориентированную на «точно в срок» и неспособную к быстрому наращиванию в условиях затяжных конфликтов.

Сложившиеся закономерности

1. «Парадокс силы»: зависимость от глобализации.

Западные экономики, включая США, десятилетиями строили свои промышленные базы на принципах глобализации, оптимизации затрат и поставок «точно в срок». Это привело к переносу производства, в том числе критически важных компонентов для оборонной промышленности (редкоземельные металлы, микрочипы), в страны, которые теперь рассматриваются как потенциальные противники или ненадежные партнеры. Например, отсутствие внутреннего производства тротила или некоторых видов пороха в США (приходится закупать у союзников) является ярким примером этой уязвимости. Проблема не только в том, что «заводы переехали», но и в том, что «мозги» и компетенции порой утрачиваются или остаются за пределами страны.

2. Бюрократический балласт и «золотая клетка» оборонных контрактов.

Система оборонных закупок США, с ее многолетними и зачастую неповоротливыми процедурами, специфическими контрактами и чрезмерной регуляцией, парадоксальным образом препятствует инновациям и эффективному наращиванию производства. Компании не заинтересованы в снижении затрат или ускорении процессов, поскольку все издержки покрываются государством. Это создает «золотую клетку», где комфортные условия для существующих гигантов отпугивают новых игроков, особенно малые и нетрадиционные компании, способные принести свежие идеи и технологии (например, аддитивное производство с использованием ИИ).

3. Демографический вызов и «серые воротнички» оборонки.

Проблема производства боеприпасов — это не только вопрос заводов и технологий, но и людей. Старение рабочей силы, отток молодых специалистов, нежелание молодежи идти на производство, а также отсутствие четких сигналов спроса на долгосрочную перспективу приводят к кадровому голоду. Работник, занятый на производстве снарядов, не так престижен, как программист, но его роль в национальной безопасности не менее, а возможно, и более критична. Это порождает вопрос о «социальном контракте» между государством, промышленностью и гражданами в условиях новой военной реальности.

4. Структурная уязвимость мира: сравнение потенциалов.

Важным фактором, ускоряющим усилия США, является понимание разницы в производственных мощностях с потенциальными противниками. Например, по некоторым данным, Россия выпускает около 250 000 снарядов в месяц, что значительно превышает текущие запасы и возможности производства США и Европы. Это не только количественное, но и качественное отставание в способности к быстрому масштабированию производства в условиях крупномасштабного конфликта.

Шаги к возрождению: инвестиции и инновации

В ответ на эти вызовы Конгресс и Пентагон предпринимают шаги по укреплению национального ВПК, увеличению производства боеприпасов, особенно 155-мм артиллерийских снарядов. Инициативы, такие как создание Коммерческой резервной производственной сети (Commercial Reserve Manufacturing Network, CRMN) и инвестиции в новые заводы, подчеркивают стратегический поворот к укреплению промышленной базы.

Палата представителей предложила создание CRMN с бюджетом в 131 млн долларов в рамках бюджета на 2026 финансовый год. Эта сеть объединит высокотехнологичные коммерческие предприятия, способные быстро переключаться с производства гражданской продукции на выпуск оружия в военное время. Пентагону поручено разработать план квалификации первого завода в течение 30 дней после принятия соответствующего закона.

CRMN вдохновлена моделями военного времени, такими как мобилизация американской промышленности во время Второй мировой войны, когда автозаводы General Motors производили танки, а заводы Boeing — бомбардировщики. Современная версия сети делает ставку на цифровые технологии и искусственный интеллект. Схема CRMN усиливает региональные экономики, создает рабочие места и стимулирует технологический рост — одновременно укрепляя обороноспособность.

Армия США, в свою очередь, инвестировала почти 5 млрд долларов в модернизацию существующих заводов и открытие новых, включая предприятия в Меските (Техас), Парсонсе (Канзас) и Канаде.

Эти усилия также включают:

возобновление производства взрывчатых веществ: США не производили тротил с 1986 года, закупая его у Украины и России. После начала конфликта в Украине Пентагон нашел поставщиков в Южной Америке, Австралии и Азии и профинансировал новые заводы по производству тротила;

контракты с международными партнерами: в 2023 году армия США заключила контракты на 1,5 млрд долларов с компаниями из США, Канады, Индии и Польши для производства компонентов 155-мм снарядов, включая снарядные корпуса, взрыватели и пороховые заряды.

Пентагон также делает ставку на передовые технологии для ускорения производства. В апреле 2025 года Управление оборонных инноваций (DIU) запустило Blue Manufacturing Marketplace — платформу, соединяющую технологические стартапы с производителями, чьи цепочки поставок проверены на безопасность. Этот проект направлен на внедрение автоматизации, 3D-печати и ИИ в производство боеприпасов, что позволяет сократить время от разработки до поставки.

О будущем американского арсенала

Проблема производства боеприпасов в США — это не просто логистический или экономический вызов, это системный симптом глубоких структурных изменений в мировой политике и экономике. Нынешняя озабоченность американских властей может быть интерпретирована не просто как реакция на текущую напряженность, но и как предвестник нескольких возможных сценариев развития:

1. «Экономика мобилизации»: отход от рыночной парадигмы. Возможно, США постепенно движутся к новой форме «экономики мобилизации», где национальная безопасность становится доминирующим фактором, превосходящим чисто рыночные принципы. Это может означать большее государственное вмешательство в промышленность, прямые инвестиции в производство, создание стратегических запасов и даже принуждение частных компаний к сотрудничеству в критически важных областях. Такая модель будет отличаться от классической рыночной экономики, но будет иметь целью обеспечение «перехватывающего» превосходства над потенциальными противниками. Переход к «военной норме» производства — когда 100 000 снарядов в месяц становится составной частью оборонной промышленности, не зависящей от внешних кризисов — является ключевым показателем этого сдвига.

2. «Глобальный производственный альянс»: не только Made in USA. Несмотря на стремление к возврату производства на родину, США осознают, что полностью замкнуть производственные циклы внутри страны невозможно и нецелесообразно. Поэтому мы можем увидеть формирование нового типа «глобальных производственных альянсов» с надежными партнерами и союзниками, где производство боеприпасов и критически важных компонентов будет диверсифицировано по нескольким странам, чтобы снизить риски и увеличить общую устойчивость. Примеры контрактов с Канадой, Индией и Польшей уже указывают на эту тенденцию, а также предполагают интеграцию резервов в рамках НАТО.

3. «Технологическая революция в ВПК»: смена парадигмы производства. Инвестиции в аддитивное производство и ИИ не просто модернизируют существующие линии, а могут привести к фундаментальной смене парадигмы производства боеприпасов. Если 3D-печать позволит создавать компоненты или даже целые снаряды «на месте», это радикально изменит логистику, сроки производства и зависимость от традиционных поставщиков. Возможно, в будущем вместо гигантских заводов мы увидим сеть небольших, гибких и автономных производственных центров, способных быстро адаптироваться к меняющимся потребностям. Создание технологических кластеров, где ИИ и цифровые решения из обороны трансформируются в коммерческие продукты, также может расширить потенциал экономики.

Таким образом, США создают не просто сеть для наращивания производства, но новую парадигму оборонной устойчивости. Коммерческие компании получают роль стратегических резервов, способных быстро адаптироваться к глобальным вызовам. Однако успех зависит от долгосрочного финансирования, полной независимости цепочек поставок (включая производство взрывчатки и металла), контроля за технологиями и международной координации. Эта система может стать авангардом оборонной экономики, соединившей технологию, гибкость и безопасность. Но также она требует моделей управления, прозрачности и глобальной солидарности, чтобы не превратиться в индустриальную гигантоманию без общественного контроля.

Автор: Николай Тягников