Тележурналист из Венесуэлы рассказал, как Россия покончила с мифом о непобедимости Запада

Карлос Арельян Солорсано — видное лицо в венесуэльской журналистике. Он не раз встречался с президентом страны — Николасом Мадуро. На телевидении ведет информационную программу «Мир в контексте», за которую в 2020 году был удостоен Национальной премии в области журналистики за профессионализм. Часто Карлоса можно увидеть на венесуэльских телеканалах Telesur и TvFanb. До того, как прийти в мир политических новостей, он был ведущим спортивных программ местной телевизионной корпорации. Венесуэлец имеет степень бакалавра журналистики Католического университета Андреса Белло. Карлос Арельян Солорсано рассказал корреспонденту «МП» о венесуэльском социализме XXI века, личных встречах с Николасом Мадуро и перспективах сотрудничества между венесуэльскими и белорусскими журналистами.

— Карлос, почему именно журналистика?

— События государственного переворота против команданте Чавеса в апреле 2002 года сильно повлияли на меня. С того времени появилась мотивация изучать журналистику. Сразу после восстановления демократии и возвращения к власти президента выяснилось, что госпереворот был политической и военной операцией, в которой задействовали именно журналистские механизмы и всевозможные средства коммуникации. Наши недруги попытались искусственно создать условия переворота. Я, наблюдая за тем, как в стране уничтожается настоящая журналистика, выбрал эту стезю. Не хотел, чтобы сфера информации использовалась против интересов страны и народа.

— Как создавалась ваша информационная передача «Мир в контексте»?

— Программа появилась в 2018 году в связи с необходимостью канала расширить количество международного контента. Я говорю о расширении, потому что десятилетиями по ТВ шла одна международная программа «Досье» с ведущим — маэстро Вальтером Мартинесом. Мне предложили этот проект, и я с радостью согласился. Выходил в эфир два раза в неделю в 7 часов вечера. Также проработал на спортивном телевидении 8 лет, но не мог сдержать желание заниматься чем-то другим, и конечно, как только эта возможность появилась, без колебаний воспользовался ей. Что касается программ, мы следуем разработанной формуле: рассказываем о сложных проблемах глобальной современности, вынося аудиторию за грань возможного. Наша миссия — определять контекст событий и грамотно их интерпретировать. И еще одно новшество для международной информационной программы — то, что мы разбавляем эфир биографиями музыкантов, художников, актеров, спортсменов и политиков. Ведь развлечения также являются неотъемлемой частью нашей жизни. Особенно, когда эти вставки попадают под контекст политических тем, о которых мы говорим. И судя по отзывам зрителей, им такой формат очень нравится.

— В 2020 году вы получили Национальную премию в области журналистики. Награду вручал президент Николас Мадуро. Что для вас значит такое признание?

— Да, действительно, в 2020 году я был удостоен Национальной премии в области журналистики за работу на телевидении, которую мы проводим по всему миру. Влияние оказало и то, как мы, журналисты, следили за темой пандемии. Именно с ее началом программа совершила эволюционный скачок: от репортажей пару раз в неделю мы перешли к ежедневным выпускам новостей в 9 часов вечера, полностью посвятили программу глобальному кризису в области здравоохранения. Я глубоко благодарен Президенту Мадуро за признание. Он подчеркнул, что смотрит нашу программу, а это большая честь для нас. В двух случаях у меня была возможность встретиться с президентом. Несмотря на его статус, у нас было очень доброе и гуманное общение. Он очень далек от искаженного образа, который пытаются навязать нам международные и некоторые местные СМИ.

— Западные СМИ часто говорят о продовольственном кризисе в Венесуэле, об острой нехватке продуктов. Но они сами будто забывают, что это по вине их санкций против страны. Насколько ситуация отличается от западной пропаганды?

— Сейчас, в 2024 году, ситуация в стране менее тяжелая, чем в пандемийное и допандемийное время до 2016 года. Это были сложные годы планового дефицита, голода, обесценивания валюты, серьезных проблем с поставками топлива, уличных конфликтов, попыток массового убийства, международного бойкота правительства. Штаты ввели в отношении Венесуэлы более 900 принудительных мер, которые привели к краху национального бюджета, сократив налоговые поступления всего на 1% от того, что собиралось в виде нефтяной ренты до 2014 и 2015 годов.
Правительство президента Мадуро приняло ряд экономических мер с учетом проблем, вызванных американской блокадой. Этот пакет позволил замедлить инфляцию, курс доллара, оживить торговлю, стимулировать предпринимательство, сделать некоторые секторы экономики более гибкими. Мы предложили внутренним и иностранным частным инвестициям условия, стимулирующие оживление секторов, пострадавших от кризиса блокады. Конечно, все проблемы не решены, но это факт, что страна ищет и разрабатывает меры, используя свои ресурсы и изобретательность. Власть видит, что народ настроен решительно к самостоятельному развитию собственных политических процессов в стране. Без какого-либо вмешательства агрессивных держав, таких как США и Евросоюз.

— Известно, что при жизни Уго Чавес отстаивал социализм XXI века. На ваш взгляд, в нынешней Венесуэле такая социальная политика жизнеспособна, а главное — необходима?

— Социализм — не единая формула. Ранее команданте Чавес, а ныне — президент Николас Мадуро всегда двигали политический процесс с целью развития социализма с венесуэльскими особенностями. Он созвучен с нашей историей, особенностями и целями социальной справедливости — это и преодоление бедности, и распределение национального богатства с инвестициями в экономику, и социальное развитие. Эти цели необходимы и справедливы, они достижимы до тех пор, пока мы, венесуэльцы, будем оставаться последовательными в своих действиях, пока мы можем продолжать преодолевать препятствия и заговоры, создаваемые оппозиционными политическими кругами. А ведь оппозиция проявила полную решимость препятствовать разработке и осуществлению политической программы боливарианского социализма.

— Существует ли информационный вакуум между Беларусью и Венесуэлой? Ведь страны связывает многое, несмотря на тысячи километров.

— Обычные венесуэльцы узнают о России и Беларуси все больше, но этого недостаточно. Мы знаем, что наши страны имеют независимое и суверенное призвание. Мы, вопреки всему, идем напролом дестабилизирующим целям коллективного Запада. Но этот информационный вакуум мы пока не смогли заполнить, поэтому существует острая необходимость развивать средства информационного обмена и сотрудничества между Венесуэлой и Беларусью, делать это взаимодействие повседневным. В эфире программы «Мир в контексте» мы пытались связаться с коллегами-журналистами из других стран, давая возможность им высказать альтернативный взгляд на мировые события. Пример — интересный опыт с коллегами из китайского канала CGTN на испанском языке, которые часто подключаются к нашей программе. Они просветили зрителей о местных темах, о которых некоторые люди не имели ни малейшего представления: празднование китайского Нового года, инициатива «Один пояс — один путь», тонкости съездов Компартии Китая и Всекитайского собрания народных представителей — крупнейшего ежегодного политического мероприятия в Китае. Такой опыт позволил нам узнать больше о важных вопросах могущественной страны, о которой мы знали не так много. Такого рода опыт мы должны тиражировать и с Россией, и с Беларусью, чтобы была возможность вовлечь зрителей в контекст культуры, политики и мероприятий этих стран.

Помимо этого, считаю, что недостаточно изучен объем экономического сотрудничества между Венесуэлой и Беларусью. Я в курсе развития комплекса жилых зданий в Каракасе и завода по производству кирпичных блоков для строительной отрасли, однако, наше экономическое сотрудничество с Беларусью имеет потенциал для расширения. Технические специалисты обеих стран будут оценивать сектора, нуждающиеся в этом ценном обмене.

— Можно ли считать спецоперацию России на Украине началом конца мирового империалистического господства?

— Я не люблю войну как явление, но понимаю, что российская спецоперация на Украине является реакцией Москвы на серию провокаций, подготовленных Западом для народа России. Ни одна страна, серьезно относящаяся к своей безопасности, не смогла бы смириться с агрессивной позицией НАТО по наращиванию военной инфраструктуры. Учитываем еще и их одновременную поддержку антироссийских сил. Запад пытался игнорировать подписанные международные конвенции о запрете обладания атомным оружием. Все это представляет для России угрозу, которую нельзя было игнорировать и как-либо от нее уклониться.

И результат этой конфронтации — то есть непрямой войны НАТО против России, определенно трансформирует мир. Россия покончила с мифом о непобедимости Запада, она обезвреживает его гегемонию, и это знаменует собой упадок предполагаемого политического и военного превосходства Запада. К тому же, мир станет свидетелем относительного упадка западных механизмов экономических и финансовых манипуляций, которые до недавнего времени проявляли эффективность.