Как американские гранты стали яблоком раздора у белорусской оппозиции

Эпоха на озабоченность… Уходит. Это, кажется, главное, что сегодня происходит с миром, ключевым словом которого была именно «озабоченность». Что бы ни творилось на планете — поливают ли страны друг друга авиабомбами, голодают ли дети в так и не ставшей богатой при помощи колонистов Африке, обижаются ли чернокожие за то, что их называют чернокожими, — принято всегда выражать озабоченность.

Ее, такой модной, в последние годы хватало у всех — от рядовых пользователей Facebook до не рядовых президентов и канцлеров, которые, впрочем, в основном тоже зависали в соцсетях. Потому что те, кто выражает озабоченность, ничего, кроме ее выражения, не делают. Или не хотят, или не могут. И непонятно, что хуже.

Если представить, что на этой неделе кто-то вышел из пятилетней комы и прочитал новости, то с ума такому счастливчику сойти очень легко и без кавардака по поводу коронавируса или Украины, тут и у нас интересного хватает. Если общо, то случилось следующее: бывшая белорусская оппозиционерка, которая была депутатом и снова ушла в оппозицию, баллотировалась на выборах, кстати, пожаловалась на другую бывшую оппозиционерку, которая тоже участвовала в выборах, будучи домохозяйкой. Куда пожаловалась? Да в Госдепартамент США, который финансирует белорусскую оппозицию в целом, и конкретно — в департамент эффективности, возглавляет который бизнесмен, создавший популярный электромобиль, запускающий ракеты в космос и «римский салют» в воздух, а еще купивший соцсеть Twitter и переименовавший его в крестик, назвав похожим именем еще и своего сына.

Суть жалобы одной оппозиционерки на другую — нецелевое использование последней американских грантов, так что проверить ее, говорится в заявлении в соцсети для фоточек, нужно на верность Вашингтону, раз уж отменены программы финансирования, из-за чего чемпионы мира по шахматам, ушедшие уже в российскую оппозицию, из оппозиции вернулись, потому что за это перестали платить, и стали давать частные уроки по 300 долларов за штуку.

Дурдом, правда?

А это фактически всего один день новостей, и новостей буквально парочка. Из миллиона.

Вернемся к озабоченности, которая вообще характерна для белорусской оппозиции. Вот прямо сейчас у них — очередная эскалация озабоченности относительно того, как много среди оппозиционеров агентов КГБ. Одни сами признаются, других вычислили, третьи молчат, четвертые, которые самые профессиональные, вычисляют вторых, заставляют признаваться первых и при этом продолжают агентурную деятельность в пользу Минска.

Собственно, вопрос «как много среди беглых стукачей?» мучает всех беглых уже который год. Мучения порождают озабоченность, озабоченность порождает выражение мнения, это вызывает дискуссии, которые превращаются в тотальную и бесконечную ругань, именуемую в оппозиции, простите, «бульбосрач». Все ругаются, будучи шибко озабоченными, но ни на сантиметр не приближаются к ответу на вопрос — так сколько же в оппозиции стукачей?..

Проблема беглых в том, что они копируют модель европейской демократии, где принято делать заявления об озабоченности и более не делать ничего. Посты мутятся, зарплаты крутятся — до переизбрания сойдет, а после переизбрания — новый бюрократический пост, где уже нужно быть озабоченным чем-то другим. Нет проблем, если кроме выражения озабоченности делать особо-то ничего и не надо: выражать, как известно, не мешки ворочать.

Несколько простых примеров

Про тех же стукачей и крыс у беглых (не путать их с агентами КГБ и уж тем более не путать с кадровыми разведчиками, а еще знать, что «крыса» и шестерка — это совершенно разное): вместо того чтобы годами массово заниматься озабоченностью по данному вопросу, беглые могли бы собраться и составить коллективное письмо в тот же КГБ. Мол, так и так, уважаемые офицеры, у вас есть свои интересы в этой тусовке, у нас свои. Вы своих крыс всех знаете, отдайте нам, пожалуйста, весь список. Мы этих крыс показательно препарируем (морально и медийно), а вам предложим крыс получше, более наблюдательных, или, в конце концов, сами займем их место, если вам подойдем.

Не факт, конечно, что ответили бы на просьбу положительно, но это было бы хотя бы действие для решения вопроса, а не пустая озабоченность. Попытка лучше, чем ее иллюзия, не так ли?

Второй пример. Приблизительно на следующий день после того, как госпожу Тихановскую снабдили деньгами и любезно отвезли к литовской границе, начались в оппозиции разборки за американские и прочие гранты. Разборки эти сводились все увереннее к одной глобальной теме: все ворует офис Светланы, и при этом ни черта не делает, все украли сама Георгиевна, Франак, их помощники, их окружение, друзья, любовники и прочие приятные прохожие. Годы шли, клубок обвинений в эту сторону все рос, озабоченности у релокантов становилось все больше, пока все больше становились сами Светлана и Франак, озабоченности перерастали в требования, выраженные в комментариях…

И все, никто ничего толкового не делал для того, чтобы решить проблему. На озабоченности все и останавливалось: реально ворочать мешки желающих не нашлось. Или не могли, или не хотели. Непонятно, что хуже. Пока вдруг 19 февраля 2025 года, спустя кучу времени после того самого августа, экс-кандидат в президенты Беларуси уже 2025 года, которая Анна Канопацкая, не взялась ворочать этот оппозиционный мешок. Анна не только набрала на выборах вполне приличные для белорусской оппозиции процент и 86 сотых, но и набралась смелости написать в инстаграме, куда ранее постила совершенно типичный для этой социальной сети контент, публичное обращение к Илону Маску, который в правительстве Трампа занимается расчисткой авгиевых конюшен, доставшихся от Байдена, и вообще весь такой Геракл и правая рука Дональда.

Миллиардера Илона Маска, главу Департамента государственной эффективности США, который ранее приостановил финансирование всяких оппозиционеров и террористов через организацию USAID, Канопацкая призвала изучить растрату американских грантов именно со стороны белорусской оппозиции, продублировав свое обращение в принадлежащей Маску соцсети Х. Более чем конкретно госпожа Анна обвинила структуры «лидерки» «демократической Беларуси» в нецелевом использовании «денежных средств при распределении грантов США в том числе по линии Государственного департамента США».

На всю белорусскую оппозицию нашлась одна женщина, которая на пятый год проблемы что-то предметно сделала, чтобы проблему решить. Прочтет ли Маск сообщение Анны — неизвестно, но сама попытка выйти за рамки привычной оппозиционной озабоченности похвальна. Сразу видно, что оппозиционность Анны впитала в себя лучшее из диктатуры, Анну и воспитавшую. Той, в которой Александр Лукашенко как сильный политик и просто волевой человек всегда говорит: «Чтобы решить проблему, ее нужно решать, и не бывает ничего невозможного при должных усилиях в правильном направлении». Так что поаплодируем Анне. И давайте все поаплодируем, а не процент и 86 сотых.

А остановка финансирования от Вашингтона, поставившая на паузу, а то и уже убившая большую часть белорусской (и не только) оппозиции, — это яркий пример, как на заборе тоже может быть написано что угодно. Не факт, что за забором или под ним это есть. Как ты не называй прессу независимой — она не такая, если зависит от американских грантов. Сколько угодно называй ты кучку оппозиционеров «демократичными силами» — они все очень недемократично начинают целовать ручку новому хозяину Белого Дома, и чем выше любовь, тем ниже поцелуи. Да и что это за «силы», если разваливаются они мгновенно от одного только намека Трампа, мол, мы всех вас проверим — в нужную ли Вашингтону сторону вы там все занимаетесь демократизацией друг друга?

Большая политика — это шахматы

Это то, что так и не поняли беглые со своей озабоченностью. И они, беглые, на доске — даже не пешки, а пыль под ней. Или едва заметная царапинка на е6. А в шахматной партии сокрушительно проигрывают даже гроссмейстеры, как Гарри Каспаров, который мог бы оставаться знаменитым и уважаемым чемпионом мира, но повелся на деньги USAID и ушел в антироссийскую оппозицию. А когда краник финансирования Дональд прикрыл — некогда гордый Гарри опустился до уровня репетитора по шахматам. За 300 долларов сыграет с кем угодно. Страшно представить, во что гроссмейстер с кем угодно готов будет сыграть за 3 тысячи.

А беглые… Сейчас они в основном выражают озабоченность по поводу того, что на этой шахматной доске — они пыль или царапинка.

Но разве кого-то интересует, чем озабочена пыль?