Как молодому летчику Николаю Лисконоженко удалось совершить два тарана в одном воздушном бою
В канун 20-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов в городе Мелитополе Запорожской области Украинской Советской Социалистической Республики решением городского Совета народных депутатов появилась улица Николая Лисконоженко. Улица была названа именем советского летчика Николая Лисконоженко, уроженца Запорожской области, окончившего в Мелитополе школу фабрично-заводского обучения, работавшего затем в Мелитопольском паровозном депо и одновременно обучавшегося в местном аэроклубе. 2 ноября 1941 года в небе над Малой Вишерой Новгородской области Российской Федерации военный летчик 513-го истребительного авиационного полка 52-й общевойсковой армии Николай Гаврилович Лисконоженко совершил 2 тарана подряд (винтом) — и на своем поврежденном ЛаГГ-3, тяжело раненый, дотянул до посадки на своей территории, но скончался в госпитале.
Становление как гражданина и воина
Родился Коля Лисконоженко в многодетной украинской семье в 1919 году, когда на просторах бывшей Российской империи гремела гражданская война. А после окончательного установления советской власти на юге Украины, жизнь стала налаживаться, и Коля Лисконоженко заканчивает семилетку в Мелитополе, затем и фабрично-заводском училище, и вот он уже стоит у станка паровозного депо. Полученная рабочая профессия дала возможность не только помогать семье, но и ощутить себя частичкой «его величества рабочего класса», именно здесь, в рабочем коллективе, закалился характер Николая. Но где-то в глубине души рабочего парня родилась и жила мечта: летать!
Ведь с газетных страниц смотрели улыбающиеся лица летчиков — спасших челюскинцев, привлекали заголовки газетных публикаций: «Республике Советов — надежные красные крылья!», «50000 комсомольцев — в ряды Красного Воздушного Флота!». А на всю страну гремели имена Валерия Чкалова и его отважных друзей.
Тогда же в Мелитополе появился свой аэроклуб и его маленький учебный самолет У-2 дал путевку в небо не одному десятку смельчаков. Пройдет время — и многих из них Родина удостоит высокими наградами и званиями, когда они примут бой с немецко-фашистскими захватчиками в дымном и жарком во всех смыслах небе Великой Отечественной войны.
А пока что Николай после работы, впопыхах поев, спешил на занятия в аэроклуб, где его настойчивость, рвение и первые, пусть и скромные успехи в летном деле, вскоре удостоились похвалы инструкторов. Успешно закончив аэроклубовский курс начальной летной подготовки, осенью 1936 года он окончательно выбрал свой путь: и это стала боевая авиация!
И вот уже на нем форма курсанта летного училища: занятия, изучение материальной части, а затем и полеты, полеты. Николай Лисконоженко окончил 1-ю Качинскую военную авиационную школу летчиков и в воинском звании младшего лейтенанта был направлен для прохождения службы в истребительный авиационный полк Ленинградского военного округа.
В выпускной аттестации Лисконоженко указывалось: «Физически хорошо развит. Воля сильная. Смел и решителен. К учебе относится с интересом. Летает хорошо. Морально устойчив. В преданности Родине и делу партии сомнений не вызывает. К использованию в истребительной авиации годен».
Первый же свой боевой опыт военный летчик Лисконоженко получил в ходе советско-финской зимней войны 1939-1940 годов.
Суровый же экзамен наступил июньским утром 1941 года…
Бессмертный подвиг летчика Николая Лисконоженко
Вражеские полчища бешено рвались к Москве и Ленинграду и нашим летчикам приходилось буквально ночевать под крыльями своих самолетов. Разведка укреплений и сил врага, штурм его позиций, прикрытие наземных войск — боевой работы было предостаточно.
Очередной день войны, 2 ноября 1941 года, командный пункт 513-го истребительного авиационного полка получил информацию, что большая группа бомбардировщиков Ю-88 под прикрытием истребителей Ме-109 идет курсом на восток, бомбить позиции наших наземных войск. И тут же прозвучала команда: «Звено лейтенанта Лисконоженко — на взлет!» Тройка истребителей рванулась в мглистое осеннее небо. Трудно сказать, о чем думал тогда 22-летний Николай Лисконоженко. Как и не знал он и того, что часы на доске приборов его самолета отсчитывают не только полетные минуты, но и время до его подвига и бессмертия…
Когда летчики легли на курс в сторону Чудова, то обнаружили шесть бомбардировщиков Ю-88 в сопровождении шести истребителей. Один из ведомых Лисконоженко, летчик Клочко стал набирать высоту, чтобы связать боем вражеские истребители, а сам Лисконоженко и второй ведомый летчик Зуев устремились в атаку на вражеские бомбардировщики.
Но молниеносной атаки не получилось, слишком неравные были силы. Клочко, выполняя задачу, оттянул на себя трех «мессеров», но трое других атаковали пару Зуева и Лисконоженко. Завязался бой на горизонталях, перейдя на вертикали, фашистским летчикам удалось боем оттянуть наших летчиков от своих бомбардировщиков, которые уже приближались к позициям нашей пехоты. Казалось, вот-вот и полетят их бомбы…
И вдруг один из наших «лаггов» круто отвернул и сделав полупереворот, настиг «юнкерсы». Это и был командир звена лейтенант Николай Лисконоженко.
Командующий 52-й армией генерал-лейтенант Н.К. Клыков внимательно наблюдал со своего командного пункта, расположенного в блиндаже у села Каменка, за воздушным боем.
— Смотрите, какой молодец! — воскликнул генерал. — Сейчас он им даст!
Но выстрелов не послышалось… Командующий и находившиеся рядом с ним офицеры штаба армии поняли, что у нашего летчика кончился боезапас и что теперь ему нечем помешать врагу сбросить бомбы на наши позиции.
Лисконоженко же, приняв очень смелое решение, ринулся на вражеские машины и винтом своего истребителя подрубил хвост одному из ведущих бомбардировщиков, в результате чего тот рухнул на землю, а строй их распался, и они начали не прицельно сбрасывать бомбы. Но на выходе из атаки, уже с погнутым винтом, самолет Лисконоженко был атакован тремя «Ме-109», вот немецкие очереди прошили кабину нашего «лагга».
И тогда случилось такое, чего не ожидали ни сами фашистские летчики, ни наши бойцы и командиры наземных войск: пользуясь преимуществом в высоте Лисконоженко пошел на второй таран. Своим самолетом он ударил ближайшего из атаковавших его «мессершмиттов» и фашистский истребитель вошел в пике, закончившееся ударом о землю.
Из воспоминаний генерала Клыкова, Командующего 52-й общевойсковой армией, наблюдавшего за тем боем наших воздушных бойцов звена Лисконоженко:
«На большой высоте наше звено ведет бой с шестеркой истребителей врага… Вдруг один из наших орлят отделился и ринулся вниз. Нам показалось, что его подбили. Но он с высоты бросился на бомбардировщик, который проходил ниже, ударил пропеллером и отрубил ему хвост, «Юнкерс» загорелся и упал вниз… Строй бомбардировщиков нарушился, они повернули назад, сбрасывая куда попало бомбы. А «орленок» поднимался свечой вверх и сразу же был атакован тремя самолетами. Летчик не стрелял, видимо, закончились патроны. Он бросился на ближайший к нему истребитель на таран… После удара гитлеровец падает, а в нашу сторону с резким снижением шел наш самолет».
А тогда генералу доложили: «Приземлился, товарищ Командующий, командир звена лейтенант Лисконоженко. Тяжелое ранение в голову и плечо. Отправлен в госпиталь».
Клыков тут же приказал: «Проверьте, чтобы немедленно была оказана помощь. Подготовьте ходатайство о присвоении звания Героя Советского Союза!»
Но, врачи не смогли спасти жизнь нашему летчику, ранения были тяжелыми с большой кровопотерей. От полученных в бою ран Николай Лисконоженко скончался. Ценой своей жизни советский летчик Николай Гаврилович Лисконоженко выполнил боевой приказ: бомбы, привезенные «юнкерсами», были сброшены в беспорядке, не достигая цели.
По, не подтвержденным, сожалению, данным, вернувшиеся из боя летчики его звена рассказали еще одну подробность этого поединка, которую не смогли заметить с земли: Лисконоженко еще в первой атаке поджег немецкий бомбардировщик. Таким образом,возможно, что в одном бою Николай Гаврилович сбил три вражеских самолета, и два — таранными ударами!
А вот как описывал последние минуты жизни земляка-героя мелитопольский журналист Семен Воловник:
«Выжимал последние силы поврежденный мотор. Сжав слабеющими руками штурвал, Лисконоженко вел самолет на посадку. Вот уже шасси коснулось заснеженного поля. Вдруг резкий толчок: предательски скрытый под снегом пень. Ударившись головой о прицел, Николай потерял сознание.
Пилоты, окружив самолет, увидели, как из кабины осторожно выносят их любимца Николая Лисконоженка. Кровь заливала тикающие по-прежнему часы. Ранения в грудь, плечо и голову оказались слишком тяжелыми. Он умер в тот же день в полевом госпитале.
Война стала страницей истории. Историки пишут, что большинство воздушных таранов приходится на первые, наиболее трудные месяцы войны. Н. Г. Лисконоженко совершил, пожалуй, впервые в истории авиации два тарана в одном бою.
А в наградном листе было коротко записано: «Он выполнил свой воинский долг… достойный присвоения звания Героя Советского Союза».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 декабря 1941 года лейтенант Николай Гаврилович Лисконоженко посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.
Увековечение памяти Героя
Тот же мелитопольский журналист С. Воловник, говоря о сохранении памяти земляка — Героя Советского Союза Николая Гавриловича Лисконоженко, писал:
«Несется по железным дорогам страны тепловоз имени Николая Лисконоженка, комсомольская бригада слесарей депо выполняет норму за Героя. В мае 1965 года мелитопольцы, почитая своего земляка, дали его имя улице в южной части города. Они сейчас рядом — улицы, носящие имена советских соколов, мелитопольцев Н. Г. Лисконоженко и соратника Чкалова А. В. Белякова. А за много километров отсюда новгородские пионеры приносят цветы к могиле Н. Г. Лисконоженка и присягают быть такими, как он».
И это была не пропагандистская уловка или разовая акция, это была чистейшая правда: в общей тогда большой стране — Советском Союзе были и общие герои, объединяющие народы и людей разных национальностей и вероисповеданий. Поэтому мы и победили немецкий фашизм!
Николай Лисконоженко, украинец, похоронен в российском городе Малая Вишера, там же есть и улица, названная в его честь, а в поселке Гряды Маловишеровского района Новгородской области его имя присвоено местной школе.
И еще о воздушных таранах советских летчиков
Считаю уместным и необходимым напомнить читателям, что во время Великой Отечественной войны советские летчики совершили более 600 воздушных таранов, и абсолютное большинство из них приходится на самый тяжелый период войны — 1941-1942 годы. Статистика свидетельствует, что при совершении тарана погибли примерно 37% летчиков. Остальные не только оставались живы, но продолжали вести бой и совершали посадку на своих самолетах. Несколько десятков человек совершили так называемые «двойные» тараны, когда с первого раза самолет противника сбить не удавалось и приходилось добивать его повторным таранным ударом, 35 летчиков совершили по два таких тарана, около десяти из них совершили по два тарана в одном бою и первым был именно летчик Николай Лисконоженко, двое — Н.В. Терехин и А.С. Хлобыстов по три тарана. И только один летчик — Б.И. Ковзан, кстати, совершивший первые шаги в небо в белорусском Бобруйске, четырежды таранил врага в воздухе.
Примечательно, что 5 ноября 1941 года в боевые части германских ВВС поступил циркуляр рейхсмаршала Германа Геринга, который требовал: «…не приближаться к советским самолетам ближе, чем на 100 метров во избежание тарана».
Не зря же Алексей Толстой в одном из своих фронтовых очерков, который так и назывался — Таран писал:
«В истории авиации таран — совсем новый и никем и никогда, ни в одной стране никакими летчиками, кроме русских, не испробованный прием боя. Впервые на таран пошел знаменитый летчик Петр Нестеров. Это произошло 26 августа 1914 года. В этот день был протаранен первый немецкий самолет. Ныне советские летчики значительно пополнили список «подсеченных» немецких машин, открытый их славным предшественником — Петром Нестеровым. Советских летчиков толкает на это сама природа, психология русского крылатого воина, упорство, ненависть к врагу, смелость, соколиная удаль и пламенный патриотизм».
Нет, господа гитлеровские вороны, — «богатыри не вы!». Воздух принадлежит лишь смелым, сильным, талантливым, инициативным советским крылатым людям. Авиация — это русская форма боя. Небо над нашей Родиной было и будет наше.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал Минская правда|MLYN.by, чтобы не пропустить самые актуальные новости!
Рекомендуем
