Чай с дымком и историей: как Волгоградский реставратор возвращает к жизни самовары XIX века

Реставратор из города Новоаннинский, что в Волгоградской области, сохраняет историю, восстанавливая дореволюционные чайные раритеты.

В коллекции Виктора Авдеева модели известнейших промышленников. Есть образцы, подобранные на барахолке, и породистые с легендой.  Великаны и лилипуты. К этим экспонатам прикасались люди от сохи и покорители космоса. Мастер может собрать исторический сосуд из отходов металла и оживить. Не для выгоды, а ради удовольствия. Этим он живет. И потерять самовар для него, все равно, что руки лишиться. Корреспондент побывала в гостях у ценителя старинных вещей.

Сосуды из прошлого     

«Дядь Вить, папка самовар выбрасывает, спасай», — прибежал соседский мальчик к Виктору Авдееву. Два дня он отдраивал брошенный, почерневший раритет, пока тот не засиял. Затопил, а вода на дрова течет. Рану в топке помог залечить медник.

Виктор Александрович начал выезжать со старинным сосудом на природу. Местные сначала не понимали: «Что ты как маленький». А потом стали требовать: «Поехали за твоей реликвией». Смеяться товарищи перестали, и молва по городу пошла, что у Авдеева есть самовар.

— Знакомый звонит: «У нас тут ребята хотят металл сдать». Приезжаю — три самовара. Отдали за копейки. Я эти вещицы подшаманил. Так и пошло дело.

В самоварного шамана преподаватель техникума превратился, когда ему исполнилось сорок три. Его первенец, ведерный Баташевский, до сих пор в обиходе.

— Держу его как память, — говорит Виктор Александрович и приглашает познакомиться со своими любимчиками.  

Предмет его интереса — дореволюционные самовары на дровах. В собрании новоаннинского реставратора образцы, которые производились на фабриках самых знаменитых промышленников: братьев Баташевых и братьев Шемариных. Разные по форме и размеру. Всего более тридцати. Все рабочие. Бери любой — и езжай на пикник.

— Рюмка — очень редкая форма. Это от известного в России и Европе коллекционера и руководителя реставрационной мастерской в Ростове-на-Дону Александра Запорожца. — Модель «Ваза» отличается интересными краниками и ручками. Здесь использовались латунь, сплав меди с цинком. Самовар производства Василия Гудкова на 2, 5-3 л. встретился один единственный мне за всю мою деятельность. Краник был утерян, точили новый местные рукодельники. Корону подобрал ему.

На кухонную полку затесался фарфоровый самовар, пара образцов советской эпохи и даже сувенирный из металла — умещается на ладони. 

— Технология его изготовления — это загадка. Но в нем тоже можно чай сварить. Весь комплект как у взрослого, — Так, очеловечивая, называет хозяин эти диковины. К ним у него трепетное отношение, ведь каждый самовар он, можно сказать, выходил. — Посмотрите, вот этот как сверкает. А был весь сжатый. Нашел его у металлистов. Полгода с ним возился. Распаял, топку вытащил. Выстукивал, ровнял.

Эти атрибуты придворных чаепитий, побитые временем, в руках новоаннинского мастера вновь обретают царский вид. Они у него повсюду, в доме, летней кухне и гараже.

И это не он их находит, а они его. Вот как самовар-малыш, который вылупился из шоколадного яйца.

— Как-то выхожу от друзей. Под ноги смотрю, а там что-то, втоптанное в землю. Поднимаю, а это самоварчик пластмассовый из Kinder–сюрприза. Свыше будто кто-то их посылает, — улыбается реставратор и рассказывает несколько историй о самых дорогих приобретениях, которые, кажется, пришли к нему сами.

Любимчики

Царь царских, трактирный 15-литровый самовар красуется в зале. «Породистый», — так говорит про него мой собеседник. Из этого сосуда пил чай космонавт Алексей Леонов.

— У меня был ненужный семилитровый желтый. Я его сделал и решил продать. Стою на рынке. Подходит ко мне один заядлый охотник и рыбак: «Саныч, давай бартер провернем. У меня есть самовар на 15 литров. Полбагажника занимает. Воды полтора ведра с собой везти надо». Я заехал, посмотрел. Не помятый. Труба согнута по размеру. Медали на нем. Только потемневший. Договорились. Я самовар под мышку, а там килограммов десять. Принес домой, сразу в ванну. Давай отчищать шкуркой наждачной. Отполировал. Засиял он весь — любо глянуть. Шуму дома, конечно, было. Предложил знакомому. Но дочь не позволила: «Посмотри, какой красивый. Неужели тебе самому не нравится». И я опомнился: «Правда, как это я такую редкую вещь продам». Рассказывали, что он когда-то стоял на пасеке известного пчеловода-предпринимателя Геннадия Филиппова, с которым дружил космонавт Леонов. Они вместе чаевничали.  

Езид один живет неподалеку. Продал мне ведерный самовар. Я довел его до ума. Трубу сам сделал. Приехал как-то к знакомому. А он в хуторе Кругловка кафе открыл. Я ему: «Тебе самовар не помешает. Тут трасса рядом. Дымок из самоварной трубы будет идти, люди сразу обратят внимание. А кто-то вообще, может, такого не видел. Это ведь редкость. Он взял.

А вот еще случай. Приносит мне один человек самовар починить и говорит: «Давай я тебе платить за него не буду, а отдам взамен другой, старый. Приносит царский. Там столько медалей. Конечно, он требует ремонта. Но я же это дело люблю.

Виктор Александрович демонстрирует неожиданную находку. На корпусе хорошо читается знак отличия: «Товарищество паровой самоварной фабрики наследников Василия Степановича Баташова в Туле. Фабричная марка утверждена правительством, 1896 год». Самоварные магнаты соревновались друг с другом, принимали участие в специальных выставках, на которых лучшие изделия получали медали. Их образцами украшали тулово. Такие отметки сегодня помогают при оценке старинных предметов. Итак, считаем заслуги, заработанные фабрикой в 1885 году: 3 золота, 2 серебра, 3 бронзы. Качество и репутация у модели, что называется, на самоварное лицо.  

— Я когда увидел, вообще пришел в трепет. Крышки не было, но как раз подошла одна из запасников. Суждено, может быть, что она от него, так как это редкий момент, чтобы так все совпало по размеру. Ручку подобрал ему похожую. В старой было ухо отломано.

Как-то раз задумал сыну на день рождения достать желтый царский с медалями. И тут как по волшебству мне приносят такой на ремонт. Решили с хозяином, отдам ему белый взамен. Приплатил еще, чтобы тот не остался в обиде. Так что все истории прямо мистические.

Опыт самоварного реставратора из города Новоаннинский показывает, что величественные чайные раритеты не простое украшение стола и интерьера. Они, порой, способствуют решению очень серьезных вопросов. Однажды самовар, реанимированный Виктором Александровичем, помог провести газ в деревню.

— Преподнесли в качестве подарка нужному человеку, и проблемы с газификацией села как не бывало. Очень много знакомств и связей появилось, благодаря самоварам.

За самоваром на край света

Проходим в мастерскую, где дожидаются ремонта некоторые модели.

— «Ты ненормальный», — говорят мне. А меня оторопь берет. Руки чешутся, скорей-скорей сделать. Я когда смотрю на самовар, уже знаю, что из него получится. Иногда на электронной барахолке нахожу сильно убитый образец с большими дефектами, но понимаю, что мои руки его восстановят.     

Один подобрал, у него ног не было. Я его выровнял. — Реставратор берет инструмент и стучит, показывая, как он обычно работает. — Топку заварю, колосник придется делать. Потом нужно будет крышку найти. Он хромированный. Сохраню его естественность.

Запчасти мастер покупает у копателей или заказывает. Есть у него знакомый токарь и свой медник — мастера — золотые руки. Делают свою работу изящно. 

Да и сам Виктор Александрович совершенствуется как реставратор. Например, по части крепления ручек, похоже, превзошел царских мастеров. Придумал, как это сделать похитрее.

— Бывает, труба прогорела, сам ремонтирую. Запаиваю трещины. У меня есть сварка миниатюрная, газовый баллон, гарелочка. Латунь листовая. Печи, знаете, плитами чугунными раньше прикрывали. Делаю из них колосники. Мне интересно все.

Почитатель дореволюционных чайных традиций уверяет: «Когда дело касается самовара, могу на край света уйти».

Так далеко новоаннинский реставратор еще не ходил, но одна поездка Виктора Александровича за самоваром особенно запомнилась его супруге.

— Жена говорит: «В Кумылженской станице есть птицефабрика, поехали цыплят купим». «Люба, это 160 км. Ты понимаешь, во сколько они нам обойдутся». Не поехал. А у меня там одногруппник  живет. В гости заманивал. «Самовар найдешь, завтра же приеду», — сказал ему. И тут звонок: «Витя, нашел самовар».  И я на завтра у него. Самовар желтый царский. Большой. Конечно, супруге не понравилось, что за цыплятами я не поехал, а за самоваром помчался.

«Я ремонтер»

Виктор Авдеев по специальности инженер-механик. Преподавал в Новоаннинском техникуме, потом работал завучем. Сейчас на пенсии. Говорит, профессия помогает в деле реставрации. Но еще больше — воспитание строгого отца-фронтовика, который с детства приучал к труду. 

— Помню, задумал с ребятами в футбол поиграть. Папа принес трехлитровую банку погнутых гвоздей и сказал: «Пока не выпрямишь все, не пойдешь на улицу». Косить, вскапывать огород, кажется, научился раньше, чем ходить. Паять, клепать — все умели. Починить что-то теперь — не проблема. Когда человек многое умеет, ему проще.

— А есть мечта, какой-то определенный самовар найти, — интересуюсь у собеседника.

— В форме шара. Считается самым ценным царским. Он тоже с клеймами, медалями.

— А почему не золотой?

— Ростовский реставратор мне сказал: «Витя, если надо, давай деньги, я тебе достану самовар из чистого золота». Да мы его всем городом не выкупим. Если бы я был настоящим коллекционером, а так меня это не привлекает. Я  больше ремонтер этих самоваров. Мне нравится дарить им вторую жизнь. Советские за самовары не считаю. Я болею царскими. Когда  касаюсь, связь времен чувствую. Как представлю, что их делали мастера в 19 веке. Такие люди! И я, Ванька деревенский, к ним приблизился. И этим предметам старины по 200 лет. Я сохраняю историю. У меня нет цели наживы. Загорелся сделать какой-то самовар, делаю. Ради собственного удовольствия. Этим живу. Просыпаюсь и думаю, в этот раз сделал так, а вот в следующий надо бы по-другому. Могу отреставрировать на заказ, в подарок. Стараюсь не подвести, сделать качественно. Как-то принес с рынка тушилку. Она вся мятая, потускневшая, в земле. Не переодеваясь, иду отчищать. У меня горит все, надо быстрее. Вот белорусы попросили отремонтировать сыну на свадьбу самовар. Невесте достался от бабушки. Реликвия. Это всегда трогательно. На нем много медалей. Баташевский. Корона, крышка, колосник хорошие. Видно, что неумело выпрямляли, внутри все раздроблено, но оживить можно.

Однажды довелось реставрировать самовар фамильный одного фермера. Им пользовалось несколько поколений. Сосуд был в плачевном состоянии. Теперь, когда у них семейные чаепития, фермер звонит мне и рассказывает: «Александрович, а мы самовар ставили. Я своим рассказывал, каким он был». А я балдею, мне приятно, что сохранил раритет для семьи. Он будет передаваться другим поколениям.  

По следам казаков

Виктор Авдеев свою работу узнает издалека.

— Однажды на Хопер поехали. Сидит компания, смотрю, самовар у них появился. Трубу, ручку точно я делал, а люди незнакомые. Оказалось, вещицу им дал родственник. Назвали имя, и я сразу его вспомнил.

Знакомит с историей реставратор и детей.

— На празднике «Шолоховская весна» заварил чай. Дымок стелется. Запах трав разносится. Подходит мужчина с мальчиком. Ребенок впервые такое увидел, заинтересовался до слез. Налили ему трехлитровую банку чая.

Самовары — благодарное дело. Главную комнату дома Авдеева украшает деревенский пейзаж — подарок художника, оценившего труд мастера.

А в советские годы Виктор Александрович за самовар свозил семью на море.

— В техникуме работал. Трое детей. Нужно к школе всех подготовить и на отдых свозить. А по деньгам не получается. Меня один человек донимал, чтобы я продал ему самовар. И я это сделал впервые. Нам хватило даже на юг съездить. Хотя жалел я сильно. Для меня самовар потерять, что руку отрезать.

Вот все эти самовары стоят, каких только ходаков не было, мол, а вот этот продай, тот отдай. «Иди, иди отсюда», — говорю. Они мои личные. У каждого своя судьба.

А по следам пятиведерного самовара, с которым казаки на Турцию ходили, Виктор Александрович следовал  два года. За него готов был машину отдать.

— Был он где-то в нашем городе. Известно даже, что одно время на душе вместо бочка стоял. Я шел-шел за ним, а на третий год  понял, что у последних хозяев его кто-то украл. И концы в воду. Может, его порубили на металл.

Семейная реликвия

Эти предметы старины глубокой реставратор изучает по редкой книге «Самовары России» Сергея Калиничева. Неожиданно на свое 60-летие он обнаружил на первой странице издания автограф. Сюрприз преподнесли родные. Незаметно взяли книгу, съездили в Москву к автору и подписали.

Самовары объединяют семью. Без них не обходится у Авдеевых ни одно торжество. 

— В зависимости от того, сколько человек приезжает, — достаю самовар соответствующего объема. На природу всегда с ним. У моих детей самовары. Внучке своей на свадьбу подарил редкий. Мне вот и жена недавно принесла царский.  

— Вкус чая, заваренного в царском, советском и современном самоваре отличается?

— Природа металла одна. Но из жарового идет еще дымок. Любая пища, приготовленная на костре, всегда вкуснее. И потом чай, заваренный в чайнике, забродит на солнышке, а в самоваре будет неделю стоять — и ничего. В чае самое главное — качественная вода и хорошая заварка. Я использую воду из водомата, хорошую фильтрованную. А раньше в магазинах покупал негазированную бутилированную. Родниковую пробовали. У нас недалеко в меловых горах есть источники.

Заготавливаю травы. Липа за двором, розы во дворе. Мята в огороде. Рядом река Бузулук — там чабрец летом собираю. Душицей угощают родственники. Все это перетираю в решете. Фракция получается как в аптеке. Храню в отдельных пакетах. Если надо заварку приготовить, травы смешиваю с крупнолистовым черным чаем по вкусу.

Когда первый Баташевский сделал, проснулись во мне чувства, неведомые ранее. И теперь с самоварами меня лучше не трогать. — Захватили  царские раритеты сердце Виктора Авдеева и не отпускают уже больше тридцати лет. Реставратор вдыхает в реликвии вторую жизнь, и они продолжают собирать вокруг себя разные поколения любителей чая с дымком. 

Автор: Ольга Косякова