Последний звонок? Что означает разговор Зеленского и Си
Накануне председатель КНР Си Цзиньпин провел телефонные переговоры с Владимиром Зеленским. Беседа стала первой после начала российской военной операции на Украине. О том, какие цели преследуют стороны — пишет политолог Андрей Лазуткин.
Зачем переговоры Китаю?
Там считают, что украинский кризис в чистом виде спровоцирован США и решает две главные задачи. Первая — это разрыв отношений Китая с Европой. На востоке Евросоюза хотят выстроить недружественный Китаю буфер, который отрежет сухопутный транзит в западные страны ЕС. Прибалтика ведет себя открыто враждебно по отношению к КНР, белорусские погранпереходы в любой момент могут быть закрыты Польшей под предлогом санкций, а на территории Украины не прекращаются боевые действия. Это значит, что «новый шелковый путь» через восточные страны ЕС с высокой вероятностью не пройдет, если конфликт затянется.
Вторая задача кризиса — тем или иным способом добиться смены курса в РФ по отношению к Китаю. Ранее США пытались разбить связку «европейские технологии — российское сырье», теперь эта же формула применяется по отношению к России и КНР. Т.е. Штатам нужен не какой-то конкретный результат военного конфликта, например, возврат территорий Украины по границам 1991 года. Американцы хотят разменять украинские территории на российскую позицию по КНР.
Понятно, что Китай не хочет допустить ни первого, ни второго сценария. Для этого боевые действия нужно заканчивать как можно быстрее, потому что риски растут с каждым днем.
Какой тогда интерес Киева останавливать войну?
В принципе, никакого. Остановка боевых действий автоматически означает снижение финансирования. Поэтому правящая группа не собирается пилить сук, на котором сидит. Торг сегодня идет не вокруг прекращения боевых действий, а вокруг контрнаступления — где его проводить и в каком объеме.
Ключевой вопрос контрнаступления — это эффективность применения западной военной техники восточным контингентом. Пока неясно, насколько эффективно ВСУ смогут применять и сочетать разные типы вооружений и боеприпасов. Но и для Украины, и для США очень важно провести обкатку техники в таких необычных условиях. Это значит, что от результатов наступления будет зависеть характер дальнейших поставок и общая интенсивность конфликта. Грубо говоря, если дела пойдут хорошо, то оружия и денег будет больше. Это главное, что мотивирует Зеленского.
Что означает «дальнейшая эскалация» в словах Си Цзиньпина?
Конфликт может выйти на новый уровень, если в результате контрнаступления произойдет нападение на Белогородскую, Курскую или Брянскую область. Проблема в том, что Украина накопила несколько наступательных группировок, которые могут применяться сразу на 2-3 направлениях. В том числе есть риск захода как минимум диверсионных групп на территорию РФ.
Примерно то же самое происходило в конце Первой Чеченской войны, когда Басаев провел рейд в Буденновск, взял заложников, а затем требовал вывести федеральные войска из Чечни. Конечно, такие действия не повлияют на ход СВО, но создадут ужасающий медийный фон в РФ. Поэтому соблазн повторить аналогичный рейд велик, и нужно учитывать, что западные специалисты имеют огромный опыт такого типа операций, под их контролем работало несколько террористических группировок, от Аль-Каиды и Талибана до ИГИЛ. Сегодня элементы террористической тактики успешно перенимает «Азов» и другие спецподразделения Украины.
Еще одно направление эскалации — это Крым. К примеру, на днях прошла информация, что в Запорожье развернут украинский дивизион «Гром-2», это улучшенная версия «Точки-У» с дальностью пуска до 500 километров. Что в теории позволяет обстреливать даже Крымский мост, не используя при этом западные системы вооружений, т.е. формально не нарушая требований США.
Китай же намекает, что в случае эскалации как минимум по двум этим направлениям возможна «ядерная война, в которой нет победителя». Скорее всего, Зеленского мягко предупредили, что нужно скорректировать свои наполеоновские планы. В противном случае речь пойдет о тактическом ядерном оружии.
Может ли контранступление вообще не проводиться?
Тогда не понятен смысл кровавой и тяжелой обороны Бахмута-Артемовска. Если жертвы не будут оправданы (ранее заявлялось, что цель ВСУ — выиграть время для «контрнаступа»), это нанесет чудовищный удар по авторитету Зеленского в среде военных. Поэтому так или иначе наступление будет, в противном случае разброд начнется уже в армии. Кстати, на это намекал Александр Лукашенко в Послании белорусскому народу — возможность договориться с военными уменьшается с каждым днем. Поэтому у Зеленского нет выбора: в случае отказа от наступательных действий он окажется и без денег, и без поставок оружия, и без поддержки армии и спецслужб, которые роют землю в ожидании контрудара. В Китае это хорошо понимают, поэтому пытаются если не остановить процесс, то хотя бы скорректировать его цели.
Что на это говорят в РФ?
Есть несколько точек зрения на дальнейший ход СВО. Первая — это мирные переговоры с закреплением на территориях по линии фронта. Можно выиграть время, начать мирный процесс и разработать проекты соглашений по типу тех, что предлагались год назад. Скорее всего, на этом сценарии настаивает, в первую очередь, Китай, но здесь нужны встречные шаги Киева. Очевидно, чтобы склонить Киев к такому варианту, китайский представитель и будет направлен на Украину, о чем было заявлено по итогам телефонного разговора с Зеленским.
Вторая точка зрения — мирные переговоры возможны не прямо сейчас, а только после отражения контрнаступления. Если оно не будет удачным, это позволит либо усилить переговорную позицию, либо медленно наступать дальше к Днепру. Так или иначе, Россия к этому варианту готова, именно под такой сценарий разворачиваются мощности оборонной промышленности.
Почему Владимир Путин чувствует себя уверенно?
У России есть однозначная поддержка Китая по украинскому вопросу и совместный мирный план. То, что этот план не устраивает Киев и США — не является проблемой Владимира Путина. Си Цзиньпину он может в любой момент сказать: «Смотрите, я делаю все что могу, как мы и договаривались».
Очевидно и то, что Китай не даст России проиграть, если по каким-то причинам военная обстановка критически ухудшится, начнется украинское наступление на территорию РФ или агрессия через Польшу и Прибалтику. Аналогичная военная угроза со стороны НАТО сегодня нависает и над Китаем, поэтому две страны являются стратегическими союзниками в военном плане. В принципе, один этот факт можно назвать главным успехом СВО. В 20 веке российско-китайские отношения временами носили настолько сложный характер, что преодолеть старые проблемы с Китаем — гораздо более важная задача, чем обеспечить контроль над теми или иными районами Украины.
Собственно, поэтому боевые действия РФ сегодня ведутся не так интенсивно, как в начале СВО. Вероятно, президента России вполне устраивает текущий расклад сил, а продолжение СВО в нынешнем «медленном» варианте обеспечивает решение не столько внешних, сколько, в первую очередь, внутренних задач, которые не видны со стороны.
Рекомендуем
