Как Минский полк отстоял столицу БССР от поляков

Белорусское советское государство рождалось на свет среди кровавых событий гражданской войны и иностранного вторжения. И только мужество первых бойцов Красной Армии спасло его от смертельных угроз и обеспечило будущее Беларуси.

Против легионеров и гайдамаков

Бурные события более чем столетней давности сегодня уже все больше покрываются дымкой времени. А ведь тогда наши прадеды также совершили беспримерный подвиг, выстояв в борьбе в полном окружении внутренних врагов и с войсками 16 иностранных держав.  Уже при первом провозглашении власти Советов в Минске в ноябре 1917 года командование стоявшего там 1-го Польского корпуса решило помешать этому. Ведь польские националисты считали Беларусь всего лишь восточной окраиной Польши. И 21 ноября польские уланы из корпуса Юзефа Довбор-Мусницкого подъехали к зданию Минского Военно-революционного комитета, и сняв с плеч карабины, открыли стрельбу. Правда, охрана ВРК ответила полякам дружным огнем. Тогда встретившие отпор уланы поскакали по Захарьевской улице к городскому театру, где проходила работа одного из съездов Советов. Из-за угрозы нападения его работу пришлось прервать. К польскому выступлению присоединились и казачьи части, ситуация становилась критической.

Но на защиту Советов выступил 1-й революционный имени Минского Совета полк, созданный из выступавших против Временного правительства солдат старой армии под командованием бывшего прапорщика Ремнева. Полк окружил казаков в городском парке (ныне — парк имени Горького), и вынудил их сдаться. Польские легионеры также ушли в свои казармы, и мятеж был подавлен на корню.

Зимой 1918 года Минский полк, пополненный бойцами из Гомеля, в составе 1-го Минского революционного отряда под командованием Рейнгольда Берзина двинулся в поход на Украину, захваченную местными националистами. Сбив врага под Бахмачем и Крутами, в конце января 1918 года 1-я армия Егорова и 2-я армия Берзина освободили Киев. Повсюду были следы зверств гайдамаков и «сичевых стрельцов». По данным командующего группой армий Михаила Муравьева, до 1500 киевских рабочих было расстреляно, заколото, зарублено националистами.

Социалистическое Отечество — в опасности!

А тем временем в Поволжье предательский удар в спину молодому государству Советов нанес Чехословацкий корпус. Сформированный Временным правительством из австро-венгерских военнопленных, этот корпус направлялся во Владивосток для эвакуации в страны Антанты. Но вопреки договору с Советским правительством, чехословацкие легионеры подняли мятеж по всему Поволжью и Сибири. Восстание было подготовлено с помощью главы военной миссии Франции генерала Жана-Анри Лавернье и работавшего под прикрытием французского консула в Самаре Люсьена Жанно.  

Мятеж поддержали заговорщицкие антисоветские организации, создавшие в Самаре и Сибири свои сепаратные правительства. На огромных территориях был установлен режим жесткого «белого террора». Прозападные либералы сегодня говорят только о «красном терроре», но действительность была другой. 

По свидетельствам очевидцев, после занятия «белочехами» Пензы в мае 1918 года, улицы города были буквально завалены трупами   сторонников Советов. Расстреляны, заколоты или повешены были и большинство из 250 взятых в плен красноармейцев 1-го советского Чехословацкого полка.

 4 июня после боя у Русских Липяг под Самарой происходили массовые казни раненных и пленных красноармейцев. 8 красноармейцев были заживо сожжены в печах для обжига кирпичей. В Самаре чешские легионеры и белогвардейцы линчевали «большевиков» прямо на улицах, только в первые дни было убито не менее 300 человек. А 16 женщин в Самаре были расстреляны только за то, что захоронили выброшенные в Волгу трупы казненных.

В Омске чехословацкие легионеры и отряды Красильникова и Анненкова организовали настоящий концлагерь с пулеметными вышками, 700 арестованных по подозрению в «большевизме» было расстреляно. В сентябре 1918 года «белые» взяли Казань.

— Моряков красного Балтийского флота просто живыми жгли на кострах, предварительно связав руки и ноги проволокой, — писала петроградская «Красная газета».  Тысяча человек была расстреляна белогвардейцами только в первый день. Арестовывали или убивали не только большевиков или левых эсеров, но и членов их семей, советских рабочих и служащих, даже бывших пленных врачей австро-венгерской армии, лечивших красноармейцев. Без разбора чехословацкие легионеры уничтожали венгров, а в Казанской тюрьме поставили к стенке 90 евреев.

После взятия Казани угроза уже нависала над центром России. Врага нужно было во что бы то ни стало отбросить. И тогда накануне решающего контрнаступления на Волге решено было коренным образом реорганизовать слабо дисциплинированные части Красной Армии. На командные должности назначались офицеры царской армии, но одновременно с ними и комиссары, которые объясняли мобилизованным крестьянам цели войны — за землю и новую жизнь. На заводах прошел призыв сознательных рабочих, велась мобилизация коммунистов.

— Под Казань было двинуто все лучшее, что имела в то время Советская Россия, — писал об этом Рейнгольд Берзин. В том числе на Волгу отправились и красные полки белорусского происхождения, среди них и 1-й Минский революционный полк, в то время — одна из самых образцовых частей молодой Красной Армии.

«Казань брал…»

На казанском направлении была сформирована 5-я армия, разделенная на две группы. В Левобережную группу вошли, в числе прочих, 2-й Оршанский и 4-й Невельский стрелковые полки. Оршанский полк был составлен из двух партизанских отрядов из района Орши. Невельский полк был создан из добровольцев 35-й дивизии старой армии, в частности — 137-го Нежинского полка.  Группе был придан и 1-й Петроградский конный полк, сформированный из элитного Конно-гвардейского полка.

И вскоре 5-я армия и белорусские красные полки выдержали серьезный экзамен — взяли Казань. Пулеметная команда Невельского полка во главе с Василием Киселевым своим огнем опрокинула белочехов под станцией «Зеленый дол». А вот как описывает очевидец дальнейший бой за Казань:

— Красноармейцы наступают, не ложась, идут вперед. Смотрят смерти в глаза, штыками гонят страх от себя, дерзко бросают вызов небу… всему миру. Оршанцы уже в окопах противника… Стынет брошенный чехами чай. Комбриг Нейман командует: «Невельцам на выручку!»  

И 10 сентября 1918 года 5-я армия освободила Казань. В казанской тюрьме были найдены разнообразные орудия пыток, включая специальные кувалды, которыми дробили руки и ноги и пробивали головы.

Продолжая преследование противника, армия форсировала Каму, заняла Чистополь и Бугульму. Но белые тоже перегруппировались, пошли в контрнаступление и прорвали линию фронта. Однако перед ними была уже другая Красная Армия, дисциплинированная и управляемая. И прорвавшаяся группировка противника была окружена и уничтожена. А Левобережная группа была преобразована в 27-ю стрелковую дивизию уже единой Красной Армии. При этом 1-я бригада дивизии была фактически белорусской, в нее вошли 235-й Невельский, 236-й Оршанский и 237-й Минский стрелковые полки. А в 3-й бригаде, на основе Гомельского крестьянского батальона, был сформирован 241-й Крестьянский полк. Кроме этого, в 27-ю дивизию входила Гомельская, Оршанская и Могилевская артиллерийские батареи.

Под Новый Год, 31 декабря 1918 года, 27-я дивизия вместе с 26-й взяла Уфу. Этот город был столицей белогвардейской «Директории», но это правительство к этому времени в ходе военного переворота уже сверг адмирал Колчак.  За городом при рытье окопов красноармейцы случайно нашли около 40 обезображенных трупов, среди которых были женщины и дети. Тем временем колчаковская армия переходит в наступление и отбрасывает красных к Волге. Весы противоборства колеблются, но советская Россия опять мобилизует все силы.

И в июне 1919 года 27-я дивизия выходит к реке Белой, ведет наступление на Бирск. Невельский полк продвигается у деревни Казанцево, когда белые внезапной атакой опрокидывают его 2-ю роту. Комроты тяжело ранен и вместе с группой красноармейцев попадает в плен. Тогда комбат Василий Киселев собирает остатки разбитой роты и резервы и лично ведет их в атаку. Под комбатом было убито две лошади.  Но штыковой удар — и противник бежит, освобождены все пленные и раненный комроты. В свою очередь, невельцы сами захватили 170 пленных.

Под селом Белокатай невельцы с помощью местных проводников заходят в тыл противнику по лесным тропинкам и берут в плен целый полк белых. Василия Киселева за это хотят предоставить к ордену Красного Знамени, но он из скромности «революционного бойца» он отказывается. Такие были те люди, полуголодные, раздетые и босые, но истово шедшие в бой за новый мир.   

Тяжелые бои Минский, Невельский и Оршанский полки ведут в горах Урала, с боями под убийственным огнем прорываясь по горным теснинам. Невельцы ловким маневром снова сумели зайти в тыл противника, и вот — взят Златоуст. Но в этом городе пришлось не только праздновать победу, но и хоронить расстрелянных перед освобождением рабочих. За Златоуст 235-й Невельский полк получил Революционное знамя ВЦИК, а вот комбат Киселев вторично отказался от личного награждения.  

И после выхода на Сибирскую равнину советские войска начинают свой победный поход на Восток. 24 июля был освобожден Челябинск, все контратаки врага отбиты.  В тех боях снова отличилась 1-я белорусская бригада под командованием Неймана, только невельцы взяли за неделю около тысячи пленных. Но командир 235-го Невельского полка Акулов получил под Челябинском смертельное ранение.   

Военное счастье изменчиво. И сильным контрударом колчаковцев, поредевшая до штата полка 27-я дивизия, была отброшена за реку Тобол. Во время стояния на Тоболе разворачиваются разные сценки — и комические, и трагические. За водой на вражеском берегу ходят женщины, но скучающие по прекрасному полу красноармейцы внимательно всматриваются и видят торчащие из-под платков усы белогвардейских разведчиков. По всей линии фронта происходят братания, обе стороны ведут агитацию в свою пользу. И во время такой переклички узнают друг друга отец и сын Хлебниковы. Отец — белый унтер-офицер, а его сын Спиридон — красноармеец. После взаимных обвинений оба вскидывают винтовки, и в этой дуэли сын ранил отца…

А еще Тоболе дивизия получила пополнение — бывших колчаковских солдат, осознавших, на чьей стороне правда. Дивизия вновь переходит в наступление и 27 ноября 1919 года с боем берет столицу «Верховного правителя России» Колчака город Омск, захватив множество пленных. Командовал дивизией при этом уроженец Витебщины Иосиф Блажевич, бывший подполковник, выпускник Виленского юнкерского училища. За разработку блестящего плана по освобождению Омска начальник штаба дивизии Петр Шарангович, бывший учитель и поручик из Вилейского уезда, был награжден орденом Красного Знамени.   

Дальше дивизия шла, даже опережая директивы своего командарма Михаила Тухачевского. Один из последних боев в Сибири, за город Тайгу, 27-я дивизия провела с польскими легионерами. За освобождение сибирской столицы дивизия получила наименование Омской и почетное Красное Знамя ВЦИК, дважды краснознаменным стал и 235-й Невельский полк.

«Дан приказ ему на Запад…»

Весной 1920 года при поддержке Франции и Англии польские легионы Юзефа Пилсудского захватили Киев и нацелились на Минск и Гомель. И уже через две недели 27-я дивизия была переброшена из Минусинска под Борисов. Командовал дивизией в это время бывший подпоручик большевик Витовт Путна, уроженец Виленщины.  Минцы, невельцы и оршанцы вновь оказались в Беларуси, откуда начинался их боевой путь.

7 июля полки дивизии форсировали Березину и устремились к Минску. Стоявшая против них группировка генерала Шептицкого включала такие отборные части, как Познанская пехотная дивизия, получившая вооружение и снаряжение из Франции, и 2-я пехотная дивизия Легионов. Те же познанцы, обработанные националистами, особо люто ненавидели «большевиков и комиссаров». Минск же был опоясан полукольцом окопов с проволочными заграждениями и пулеметными гнездами. Но все это не помогло легионерам.  Сильный польский укрепрайон у Озерищ был подавлен дивизионной артиллерией. А под Смолевичами оккупантов опрокинули лихим штыковым ударом.  Первой в Минск ворвалась конная разведка дивизии, внеся панику в ряды отступавших через город поляков. Конные разведчики влетели на железнодорожную станцию и успели отогнать польских минеров, собиравшихся взорвать мост. 

Так 11 июля 27-я Омская дивизия освободила столицу советской Беларуси. «Шестого выгрузились, седьмого форсировали, одиннадцатого взяли Минск» — доложил комдив Путна.  Минчане с особой радостью встречали красноармейцев 237-го Минского полка, где служило много их земляков.

«Белополяки» надеялись закрепиться на линии старых, бетонированных немецких окопов у Баранович. Но омцы опередили не только польское, но и свое командование, и с ходу заняли эту линию обороны.

— Позиции, которыми не могла овладеть царская армия в течение трех лет, армия революции перешагнула за одну ночь, — вспоминал участник тех боев Е. Зборовский.  

Слоним был освобожден лихой атакой 27-го кавалерийского полка дивизии в конном строю. А 79-я Белорусская бригада (так теперь стала называться 1-я бригада Омской дивизии) под командованием Григория Хаханьяна взяла станцию Свислочь. Но не стоит недооценивать противника — поляки тоже неплохие вояки. В бою под Свислочью они успешно контратаковали, и смогли прорвать наши боевые порядки. Но в 27-й дивизии был железный закон — выручать товарищей. На помощь Белорусской бригаде пришли другие части, и легионеры были снова разбиты. В тех боях отличилась и Оршанская батарея, смело вылетавшая на открытые позиции и бившая по врагу прямой наводкой. Затем был очищен от врага Волковыск. 

Красноармейцы просто неудержимо рвалась на Запад, освобождая белорусскую землю.

— Дивизию невозможно было задержать, — писал о тех днях бывший командир 1-го Минского революционного отряда Рейнгольд Берзин. — Руководимые французским Генеральным штабом и добровольцами-офицерами французской и английской армий, поляки упорно цеплялись за каждый рубеж и переходили в контратаки.  

Польские легионы были последней надеждой Антанты, тогдашнего коллективного Запада. Ведь в случае поражения на Висле и Польша, и Германия могли стать советскими республиками.    

За 24 дня 27-я дивизия прошла с боями полтысячи километров. И расчищая себе путь на лесных тропинках дремучей Беловежской пущи, вышла к Западному Бугу. Первым переправиться через реку должен был Минский полк, но две попытки закончились неудачно. Тогда разведать брод вызвался красноармеец Сивец, родом из Могилева. Боец разделся и поплыл, но поляки открыли по нему огонь из пулемета. Однако ныряя под воду, разведчик сумел уйти от смертельного свинца. А самое главное — он нашел брод. Первыми по нему прошла команда разведчиков, затем — Минский полк, а потом и вся 79-я Белорусская бригада. В боях за удержание плацдарма на Западном Буге пало много бойцов и командиров, среди них командир Оршанского полка Фомин.

В августе 1920 года началась битва за Варшаву. Однако силы наступающей группировки Красной Армии были уже на пределе. В полках оставалось в строю по 200 человек, в 27-й дивизии пришлось бросить в бой обозников и музыкантов. Оршанский полк уже ворвался в варшавское предместье Прагу, захватил артиллерийский полигон. Но был окружен превосходящими силами противника. На предложение сдаться командир Венцов ответил словами: «Лучше смерть, чем позор». И красноармейцы в штыки пошли на прорыв, из окружения вырвалось только 60 человек. Пулей в упор был сражен мчавшийся на врага верхом комиссар Санкин, молодой, почти безусый юноша.  А после того, как польская армия нанесла удар во фланг сильно ослабленной Мозырской группе, нашим войскам пришлось начать отступление от Варшавы.  

Поляки заняли Белосток и там решили отрезать пути отступления для советских армий. Однако комдив Витовт Путна лично возглавил атаку 27-го кавалерийского полка на Белосток. А с фланга удар нанесла 79-я Белорусская бригада, и дорога была открыта.

А в конце сентября 237-й Минский и 235-й Невельский полки вновь совершили дерзкий обходной маневр, отработанный еще в Сибири, и выбили врага из Волковыска. Познанцы бежали на Гайновку. Но под угрозой окружения мощной польской группировкой, которая сама с территории Литвы заходила в наш тыл, красноармейцам Белорусской бригады пришлось вновь отходить.

И вот в октябре 1920 года 27-я дивизия вновь оказалась в районе Койданова — Минска. В это время шли мирные переговоры в Риге, и от исхода боев на этих рубежах зависело — останется ли Минск белорусским? Примечательно и то, что 237-й Минский стрелковый полк, начавший здесь свой боевой путь в октябре 1917 года, освободивший столицу советской Беларуси в июле 1920 года, в октябре 1920 года вновь сражался на улицах столицы. Батальон Минского полка под командованием Я.П. Шохана вел бой у Нижнего базара, когда вдруг наступила неожиданная тишина. Это вступило в силу перемирие с Польшей. Минск удалось отстоять, он остался столицей советской Беларуси. Но немало красноармейцев героически сложили свои головы в борьбе с интервентами. В боях на советско-польском фронте 27-я дивизия потеряла убитыми и ранеными больше восьми тысяч человек.

27-я дивизия ушла в Борисов, а с начала 1921 года вела борьбу с бандитизмом, охватившим Гомельскую губернию. Но из песни слов не выкинешь — на подавление восстания матросов Кронштадта в марте 1921 года Минский и Невельский полки выступать отказались. Эти части даже были разоружены, и лишь после торжественной клятвы получили обратно свои винтовки и пошли в атаку на мятежные форты.  Миссию по борьбе с бандитскими формированиями дивизии пришлось выполнять и в Поволжье. 

«Рекорд» же этого соединения был внушительным. За шесть лет гражданской войны и борьбы с иностранными интервентами 27-я стрелковая дивизия взяла в плен 85 тысяч солдат и офицеров (фактически — целую вражескую армию), захватила 363 пушки,  2 269 пулеметов, 15 бронепоездов и 10 бронеавтомобилей.  

Затем в 1923 году 27-я Омская стрелковая вернулась в БССР и разместилась в районе Витебск-Орша. Шефство над дивизией взяла Коммунистическая партия Италии во главе с Антонио Грамши, с того момента она стала называться 27-я стрелковая Омская дважды Краснознаменная дивизия имени Итальянского Пролетариата.

По штатам мирного времени дивизия была сокращена до трех полков.  79-я Белорусская бригада была сведена в 79-й стрелковый Кронштадтский полк, стоявший в Лепеле. В 1932 году в 27-й стрелковой дивизии был сформирован свой танковый батальон.    

А в сентябре 1939 года дивизия отправилась в поход в Западную Беларусь, вновь занимая и освобождая те места, где с боями отходила в 1920-м.

…..

Вероломное нападение гитлеровской Германии на СССР 22 июня 1941 года 27-я Омская стрелковая дивизия встретила на границе в районе Гродно. Четыре дня красноармейцы дивизии сдерживали вермахт, прикрывая отход и развертывание других частей. И только затем, по приказу командования, начали отход. На рубеже Свислочи 27-я дивизия получила приказ занять оборону и обеспечить отход 10-й армии из Белостокского котла. Здесь она и почти вся полегла, но свою задачу выполнила. Из окружения вышло около полутысячи бойцов во главе с начальником штаба подполковником Яблоковым. Знамя дивизии спасли белорусские партизаны, впоследствии оно было передано в Государственный музей Великой Отечественной войны.

Сегодня наследницей 27-й стрелковой Омской дважды Краснознаменной дивизии является Омско-Новобугская Краснознаменная ордена Богдана Хмельницкого 21-я ОМСБР Вооруженных Сил РФ. Бригада участвует в СВО.

Текст: Юрий Глушаков