Личный враг Гитлера и голос Победы советского народа — о дикторе Юрии Левитане
Его голос в Советском Союзе был знаком практически каждому, особенно в годы Великой Отечественной войны. Именно голос и то, как звучали слова «От Советского Информбюро», знали все, от мала до велика.
Об этом свидетельствуют и такие, весьма символические, строки поэта Якова Хелемского:
«Грозный бархат голоса его
Тембром то печальным, то счастливым.
Доносившим боль и торжество,
Был знаком солдатам и комдивам».
Примечательно, что когда Сталина спросили, когда закончится война, он, хитровато улыбаясь в усы, ответил: «Когда Левитан объявит, так и кончится».
Так и произошло: сначала Юрий Левитан сообщил о взятии советскими войсками Берлина, а спустя несколько дней, 9 мая 1945 года, произнес волнующие слова:
«Великая Отечественная война, которую вел советский народ против немецко-фашистских захватчиков, победоносно завершена!»
Не берусь утверждать, но во многих источниках звучит, что в списке главных врагов Гитлера именно диктор Юрий Левитан значился под первым номером. Его звучный и уверенный голос поднимал боевой дух советских солдат и партизан, тружеников тыла, вселял уверенность в неминуемую победу над немецко-фашистскими оккупантами. Спецслужбы фашистской Германии даже замышляли физическое уничтожение главного «голоса» Советского Союза, обещая награду в сотни тысяч марок.
Как Юрий Левитан стал «голосом» Советского Союза
«Попал он случайно на радио, когда приехали с другом из Владимира в Москву поступать на артистов. И, скитаясь по улицам Москвы, никуда не поступив, увидели объявление о наборе в школу дикторов», — со слов правнука легендарного диктора — Артура Левитана.
А надо сказать, что тогда, в 30-е годы 20-го столетия, радио в СССР казалось чем-то особенным, ведь и имелось оно далеко не в каждом доме. А немногочисленные обладатели приемников считались людьми с положением в обществе или зажиточными, а дикторов почитали также, как известных артистов. Поэтому и неудивительно, что владимирский паренек Юра Левитан не очень четко понимал, что это такое. К тому же, сильно окающий его говор уж точно должен был препятствовать карьере диктора, но необычайно глубокий тембр голоса Левитана поразил членов приемной комиссии, решивших, что речь можно исправить, а вот такой голос — один на миллион!
И Юрий Левитан оправдал их надежды. Вот как вспоминал об этом Народный артист СССР Ростислав Плятт, тогда работавший на радио: «Он буквально вгрызался в работу. Кончив занятия со своими педагогами, он никуда не уходил и оставался в помещении Радиокомитета с утра до вечера. И всегда был чем-то занят. То в пустой студии делал заданные ему упражнения или, примостившись где-нибудь в углу, что-то запоем читал; то забегал в дикторскую и жадно вслушивался в разговоры старших, а то вдруг бросался помогать звуковикам в переноске какой-то тяжести…»
И через пару месяцев начальство стало поручать Юрию вечернее дежурство в студии — он объявлял музыкальные номера, читал новости, отрывки из статей завтрашней «Правды».
Огромная страна засыпала, на Дальнем Востоке люди видели уже второй сон, поэтому его слушали фактически лишь одни полуночники. Но, однажды, а это было 25 января 1934 года, среди поздних слушателей оказался и сам Иосиф Сталин.
Юрий Левитан тогда зачитывал колонки газеты «Правда», в те времена это был такой способ распространять газету: стенографистки по всей стране слушали трансляцию на определенных частотах, записывали слова диктора и отправляли в набор к утреннему выпуску. С учетом технического развития того времени это был самый простой, но эффективный, способ подготовить газету к выпуску с передовицей «Правды» во всех городах страны. Сталин же, готовясь к докладу на предстоящем 17-м съезде ВКП (б), включил радио и услышал голос молодого Левитана.
И он немедленно позвонил главе Комитета радиофикации и радиовещания Платону Керженцеву и спросил, кто из дикторов дежурит ночью. Тот ответил дрожащим голосом, ибо решил, что в эфир попали какие-то вредительские слова, и, вполне возможно, что на него, бледного от напряжения и тревоги, повеяло даже «стужей Колымы»…
Но Сталин был в отличном расположении духа, он похвалил диктора и велел, чтобы завтра именно тот прочитал текст его доклада на 17-м съезде ВКП(б).
Так и произошло. Левитан очень волновался, но все же четко донес до слушателей все сталинские мысли. С тех пор именно ему и доверяли преподносить народу все важные правительственные сообщения. В то время Юрию Левитану не было еще и двадцати лет.
«Внимание! Говорит Москва…» — так вещал в годы Великой Отечественной войны Левитан
Из воспоминаний Юрия Левитана о работе на радио 22 июня 1941 года:
«Когда ранним утром нас, дикторов, вызвали на радио, уже начали звонки раздаваться. Звонят из Минска: «Вражеские самолеты над городом», звонят из Каунаса: «Город горит, почему ничего не передаете по радио?», «Над Киевом вражеские самолеты». Женский плач, волнение: «Неужели война?».
И вот я помню — включил микрофон. Во всех случаях я помню себя, что волновался только внутренне, только внутренне переживал. Но здесь, когда я произнес слова «говорит Москва», чувствую, что дальше говорить не могу — застрял комок в горле. Из аппаратной уже стучат — «Почему молчите? Продолжайте!» Сжал кулаки и продолжал: «Граждане и гражданки Советского Союза…».
Еще до войны к голосу Левитана привыкли миллионы радиослушателей. А все годы ВОВ страна с замиранием слушала сводки Совинформбюро и приказы Верховного Главнокомандующего в исполнении Юрия Левитана. А фронтовые сводки ждали в каждом доме.
Сам же Левитан потом говорил, что хотел оставить работу на радио и пойти на фронт, и долгое время не мог осознать, что своим голосом он ведет в бой войска и мобилизует тыл под лозунгом «Все для фронта».
На самом деле, один только голос Левитана стоил целой дивизии войск, так говорили не кто-нибудь, а советские военачальники, для Гитлера же он стал врагом номер один, из-за чего диктору пришлось вести эфиры из защищенного бункера в Свердловске (ныне — Екатеринбург. — Прим.).
Как вспоминал впоследствии сам диктор:
«…Было ли мне в те годы известно, что гитлеровцы назначили за мою голову денежную награду? Ну, что мне ответить? Да, военные товарищи, приезжавшие с фронта, показывали мне и такого рода листовки. В одной из них, в частности, было обещано двести тысяч марок тому, кто доставит меня живым в Берлин. Дело тут заключается не в том, что как раз моя голова расценивалась высоко. Насколько я в курсе событий, кто-то в геббельсовском министерстве пропаганды хотел, чтобы именно диктор Московского радио оповестил из Берлина весь мир о падении Москвы и капитуляции Советского Союза, которую гитлеровцы ожидали со дня на день. Иезуитская затейка!»
Всего за время войны Юрий Левитан прочитал тысячи сводок Совинформбюро, приказы Верховного Главнокомандующего, более 120 экстренных сообщений под рубрикой «В последний час». Тогда они не записывались, и впоследствии Юрия Левитана попросили заново наговорить на магнитофонную ленту их часть, чтобы сохранить в фонде радио.
Его фразы: «Внимание! Говорит Москва! Работают все радиостанции Советского Союза!» и «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами» стали классикой советского радиовещания.
Одно из самых главных сообщений, прозвучавшее из уст Левитана, было произнесено 18 января 1943 года, в день прорыва блокады Ленинграда. Вот как рассказывал Юрий Левитан: «Однажды, много лет спустя после войны, я выступал в Ленинграде. Как-то само собой случилось, что прочел публике давнюю сводку Совинформбюро о прорыве блокады Ленинграда. Я воспроизвел не только текст, но все нюансы той интонации, с которой читал эту же сводку в 43-м году. И увидел, что многие в зале плакали, а у меня самого вдруг пошли по телу мурашки».
Летчик-космонавт, дважды Герой Советского Союза Георгий Береговой очень точно сказал о значимости голоса Юрия Левитана: «В годы Великой Отечественной войны голос Юрия Левитана звучал порой приглушенно и скорбно, но все равно твердо… Левитан словно предвидел уже в те дни нашу окончательную победу над фашистской Германией. Вообще он умел, как никакой другой диктор, выразить и общую печаль народа, и его общую радость».
В историю Великой Отечественной войны прочно вошла такая картинка: две фигуры, два человека, мальчик и дедушка, в ожидании последних новостей вслушиваются в голос из репродуктора. Мужчин нет — все на фронте. Легкое шипение и раскатистый баритон начинает разрывать пространство: «От Советского Информбюро…». И сразу появляется абсолютная уверенность, что этот голос не подведет, не обманет. Как лучик света в темном царстве звучал Юрий Борисович Левитан. Именно это можно наблюдать в его родном городе Владимире.
Тема Великой Отечественной войны осталась в сердце Левитана до конца его дней…
После войны Юрий Левитан вел передачу «Говорят и пишут ветераны», где зачитывал письма от людей, прошедших войну. А еще, когда в СССР начали праздновать День Победы, именно он объявлял минуту молчания по погибшим. Тема войны в принципе до конца жизни не отпускала Юрия Борисовича. Он постоянно вспоминал и говорил о самом страшном событии в истории страны. Левитан и умер во время поездки в Белгородскую область на празднование с ветеранами 40-летия Курской битвы. Не выдержало его сердце…
Тогда, в первых числах августа 1983 года, Юрий Борисович приехал на поезде из Москвы в Белгород, хотя накануне отъезда снова стало плохо с сердцем, дочь и бывшая жена уговаривали не ехать, отлежаться, вызвать врачей. Но Левитан отвечал: «Нельзя, меня ждут люди». В год 40-летия победы на Курской дуге его никто не смог бы удержать в столице, ведь с этим сражением был связан один из самых торжественных моментов в его жизни.
Это было 5 августа 1943 года. В тот день Левитан пришел в студию, как обычно, заранее, чтобы заблаговременно ознакомиться с материалами. Но время шло, а вечерней сводки Совинформбюро все не было. Около 11 часов вечера позвонили из Кремля: сводки не будет, готовьтесь к чтению важного правительственного сообщения, которое должно быть передано в эфир между 23:00 и 23:30. Вскоре прибыл офицер с большим запечатанным пакетом с надписью «Передать по радио в 23:30», который он вручил председателю Всесоюзного радиокомитета Дмитрию Поликарпову. Документ тут же был передан Левитану, который побежал по коридору в студию, на ходу разрывая пакет: до эфира оставались считаные минуты.
В студии вспыхнуло табло: «Все готово». Левитан включил микрофон и привычно, почти машинально произнес: «Говорит Москва!», торопливо пробегая текст: «Приказ Верховного Главнокомандующего…»
Из воспоминаний самого Юрия Левитана:
«Читаю и нарочно растягиваю слова, чтобы забежать глазами в следующие строчки, узнать. И вдруг понимаю — большая победа: Орел и Белгород освобождены! Зарябило в глазах, пересохло в горле. Торопливо глотнул воды, расстегнул воротник…»
Все охватившие его чувства Левитан вложил в заключительные строки приказа: «Сегодня, 5 августа, в 24 часа столица нашей Родины Москва будет салютовать нашим доблестным войскам, освободившим Орел и Белгород, 12 артиллерийскими залпами из 124 орудий!».
Это был первый за войну салют, и 40 лет спустя Юрий Левитан, прибыв на белгородский вокзал, первым делом попросил встречающих отвезти его на Прохоровку — поле памяти, где в июле 1943-го сошлись в ожесточенном сражении с обеих сторон более тысячи советских и немецких танков.
Август на Белгородчине выдался жарким, температура в тени приближалась к 40 градусам. Но, несмотря на это, юбилейные дни Левитан проводил в активных разъездах, у него были десятки встреч, в первую очередь с ветеранами войны. А 3 августа ему предложили съездить в село Бессоновку к фронтовику и бессменному председателю передового колхоза имени М.В. Фрунзе, депутату Верховного Совета СССР, Герою Социалистического Труда Василию Горину.
В своей книге «Левитан. Голос Сталина» Элла Таранова отмечала, что в местном Дворце культуры, где собрались сотни человек, Юрий Борисович прочитал несколько фронтовых сводок, а также знаменитый приказ Сталина о первом салюте. Но речь его была непривычно вялой и скованной, это заметили все. В 10 часов вечера Левитана в крайне тяжелом состоянии доставили в Октябрьскую районную больницу, он пожаловался врачам на сильную боль в области груди, правая рука его еле двигалась. Заведующая терапевтическим отделением Татьяна Соколова поняла: у пациента повторный инфаркт, после чего по телефону срочно вызвала из Белгорода специализированную бригаду кардиологов. Те, узнав, кто пациент, тут же примчались на место. Вместе с ними приехали и другие специалисты. Около пяти часов лучшие врачи области пытались помочь Левитану. Ненадолго ему стало легче, он оживился, но затем стало хуже.
Из воспоминаний врача: «Он все время пытался мне что-то сказать. Наверное, очень-очень важное что-то. Но не смог. Я сидела рядом и держала его за руку. Он вдруг отвел от меня глаза и взглянул в окно. Только-только начало рассветать. Первые птицы послышались. Мне показалось, что он их еще услышал. Нет-нет, точно услышал. И умер».
Эпилог
Всего же Юрий Левитан провел более 60 тысяч передач на радио, и естественно, огромные эмоциональные напряжения, а по-другому он не мог, во время радиовыступлений не могли пройти бесследно. Юрий Борисович говорил, что в первый раз почувствовал сильную боль в сердце, когда начал читать материалы Комиссии по расследованию преступлений гитлеровцев на оккупированных территориях и дошел до того места, в котором говорилось об Освенциме.
Юрий Борисович Левитан, казалось бы, и не воевал, но именно Великая Отечественная война оборвала его жизнь почти через сорок лет после того, как закончилась.
Во Владимире в мае 2015 года установлен памятник Юрию Левитану. Он находится в сквере на пересечении проспекта Ленина и улицы, названной в честь легендарного диктора. С информации на его табличке с помощью смартфона можно зайти на сайт и прослушать запись голоса Юрия Левитана, которая воспроизводится с помощью громкоговорителя на весь сквер.
Памятник своеобразный: дедушка и мальчик, о которых уже упоминалось, у столба с репродуктором военного времени, символизирующим голос Левитана.
Рекомендуем
