О высоком и низком искусстве. Где граница между пачкуном и художником

Недавно в одном из минских микрорайонов неожиданно наткнулся на подлинную красоту, такую, что радует глаз и согревает душу. Вдохновляющие живописные рисунки или как модно выражаться, граффити, украшали трансформаторные будки, наполняя жизнью эти невзрачные технические сооружения и одновременно делая их изюминкой дворового ландшафта. Море позитива! Результатами подобного творчества уличных художников ежедневно любуются простые жители района, и что отрадно, для его созерцания не надо покупать билеты в залы модных арт-галерей. Здесь на первый план выходит талант и качество работы художника, имя которого чаще всего остается неизвестным. Из таких самодеятельных творцов нередко вырастают классики. Ведь многие из нас, на начальном этапе, пока нас не обучат, пока мы не приобретем опыт и не станем зрелыми мастерами в своем деле, по сути являемся такими же самодеятельными художниками.

Иногда хочется поменять местами зал современного искусства, заваленный пошлыми инсталляциями из ржавой арматуры и битых кирпичей, на работу таких безымянных талантов, вложивших душу в свое произведение. Нередко истинные шедевры встречаются нам в повседневной жизни, на фасадах домов, в парках, на мало раскрученных выставках, где нет пафосных табличек с отлитыми золотом именами авторов, зачастую гонящих халтуру. Я хочу сказать не об увенчанных должностями и наградами, а о скромных талантах, отдающих себя искусству и бескорыстно творящих на общее благо.

К сожалению, фантазии и интеллект некоторых распиаренных современных креативных творцов не идет выше гениталий или дальше того, чтобы «наложить кучку» на театральной сцене и этим восхищаться, выдавая за великое достижение. Кстати и матерный сленг это их инструмент, который активно тянут в литературу, поэзию, искусство, кинематограф. Но интересно, что даже виртуозы-матерщинники по жизни не воспринимают эту культуру и им хочется чего-то светлого и чистого по жизни. И подобная «фекальная масса, вогнанная в текст под большим давлением, алмазной прозой никогда не станет», как говорил о так называемых «новых реалистах» известный российский писатель Юрий Поляков.

Все это «культурное» унижение людей становится общемировым трендом, в который нас усиленно хотят вписать. Там хорошие бюджеты, реклама, инструменты продвижения по творческой лестнице. Задача предельно простая — опустить человечество из высоких сфер ниже плинтуса, превратив людей в полуживотных. Для этого задействуют не только режиссеров и художников, но и всю культурную среду. И если на сцене вдруг показали голую задницу, то это уже высший класс!

Я не против современного искусства, а против того, когда условную кучку дерьма выдают за конфетку и находятся десятки экспертов, убеждающих всех нас, что это гениально. Есть масса примеров. Не так давно в центре Москвы на Болотной набережной красовалась 12-метровая и вовсе не условная кучка. К счастью, простояла она недолго. Скандальный арт-объект «Большая глина № 4» по просьбам возмущенных москвичей пришлось убрать. Автор инсталляции швейцарец Урс Фишер. В его творческой копилке есть унитаз, наполненный фруктами и ряд подобных «шедевров». Как полагается у монумента «Большая глина» была красивая история и не менее поэтичное объяснение смысла. Дескать это «образ рождения нового из хаоса». Художник усердно работал с глиной, мял и накладывал куски друг на дружку, потом в какой-то момент творческих потуг взглянул на это безобразие и родилась та самая «Большая глина». Ну вы понимаете. Подобные экспонаты заносит заморскими ветрами и в минские арт-галереи и даже находится масса последователей и распространителей этой «творческой» линии.

К слову, тема, так называемого унитазного искусства, особенно близка западным авангардистам. И это не игра слов. Один из его ярких представителей художник Марсель Дюшан. Смекалистый француз скупал на блошиных рынках Парижа обыкновенные писсуары, их переворачивал, оригинально подписывал и ловко продвигал в мир современного искусства за бешеные деньги. Арт-объекты расходились среди коллекционеров за миллионы долларов. В 2004 году 500 крупнейших британских арт-экспертов назвали «шедевральный» писсуар «Фонтан» «самым влиятельным произведением искусства XX века».

Тема настоящего искусства, поиска, поддержки и воспитания талантов становится остра как никогда. Люди к своему призванию приходят в разном возрасте. И здесь особенно важны детские творческие школы, художественные кружки, опытные педагоги, традиции. Именно они закладывают в молодое сознание противоядие от заморского писсуарного искусства, воспитывают вкусы будущих мастеров и общества.

Некоторые воскликнут, что я сравниваю вещи несовместимые. Авангардизм, всемирно признанный ценителями прекрасного в мире искусства, и наскальную живопись. Так называемое высокое и низкое искусство. А не перепутано ли здесь что-то? Где прячется искусство высокое и низкое на самом деле: во дворе минского микрорайона или в дорогом, сверкающем люстрами зале современного искусства? Согреть душу человека или оскорбить его чувства. Что из этого считать высоким, а что низким? Ведь работа неизвестного художника порой дарит радость, вызывает искренние эмоции. А что кроме рвотного рефлекса может вызвать патентованная кучка фекалий или уродливая масса, с приставкой арт. Ради чего творит такой модный художник. Ради славы, самовыражения? Что несет его искусство в плане воспитания и эстетического наслаждения? Когда художник работает скромно, не выпячивая себя, это можно сравнить с водителем трамвая, комбайнером, медиком, которые нас возят, кормят, лечат.

Им движет любовь к своему делу и несомненный талант мастера, он не претендует на известность и огромные гонорары. Представляю, как после сравнения небожителя с комбайнером, кто-то с шарфиком, замотанным на французский манер, поморщился и хихикнул в кулачок. Ведь такой художник считает себя богемой, элитой! Так какие же мотивы управляют истинным творцом? Желание перечеркнуть каноны, выделиться, сделать скандально и уродливо, сорвав аплодисменты или же, все-таки, вложить свою душу и передать радость другим?

Вот что писал еще в 1956 году лауреат Ленинской премии легендарный журналист Василий Михайлович Песков про советскую рабочую стройуправления Шуру: «Глядя на ее работу, порой трудно сказать, где кончается маляр и начинается художник. О плохих художниках говорят: он маляр. О талантливом маляре комсомолке Шуре хочется сказать: это художник».

Алексей Синенко