Оперская удача и фуражка не на столе. Интервью с начальником главного управления УГРО МВД

Этот год — юбилейный для службы уголовного розыска Беларуси и России. Уголовный розыск — отправная точка для многих ныне действующих сотрудников в карьере, а также работа, которая с легкой руки режиссеров ложится в основу многочисленных фильмов. Но есть ли в ней, реальной, место романтике? Об этом и не только мы побеседовали с начальником главного управления уголовного розыска МВД Беларуси Александром Копишевым.

— 105 лет уголовному розыску в этом году. Ступень данной службы проходят многие милиционеры, так ли это? С чего начинали вы?

— Как и у всех молодых лейтенантов, поначалу присутствовала какая-то романтика. Несмотря на то, что за плечами была школа милиции, где нас готовили к тому, что в жизни и на службе — не как в кино, все равно романтизировали предстоящую службу первое время, затем — суровые будни, ненормированный график, 24 на 7 вернули к реальному положению дел. Человеческая психология, судьбы, вопросы и неоднозначные ситуации, требующие логики и холодного рассудка. Это та служба, которая может быть исключительно по призванию и в первый год, наверное, молодой офицер понимает: это его или нет. В регионах представители уголовного розыска — универсалы, которые порой включают в себя функционал сотрудников разных направлений: по борьбе с экономическими преступлениями, кибермошенниками, наркооборотом. Поэтому специфика нашего подразделения — универсальность. Мы должны быть готовыми к любым вызовам и угрозам. Исторически все службы, которые в настоящее время в составе криминальной милиции, вышли из уголовного розыска.

— Сложно. Поэтому у уголовного розыска — мужское лицо?

— Большинство сыщиков — мужчины, но девушки также выполняют свои обязанности на высоком уровне, очень внимательны к деталям, мелочам, дисциплинированы. К слову, недавно по итогам смотра-конкурса на звание лучшего сотрудника УГРО второе место заняла девушка из Минского областного управления.

— Есть ли дефицит кадров? Ведь далеко не каждый готов положить личное время, например, на алтарь службы.

— Не могу сказать, что есть дефицит. Мы очень плотно работаем с Академией и Могилевским институтом МВД. Действующие сотрудники порой читают лекции для курсантов, делятся практическим опытом. Да, кадровые перемещения есть внутри системы МВД, когда, например, сыщик какое-то время поработал в системе уголовного розыска, затем перешел в другое подразделение. Это ощутимо, когда ты вкладываешь время и силы в становление офицера, а он затем меняет вектор службы. Но нужно понимать причины, если он чувствует себя более полезным и эффективным на другом направлении — ему нужно предоставить возможность реализовать себя.

— Становление отечественного уголовного розыска: какие этапы можно выделить?

— У нас с Россией — одно наследие советской школы и одна юбилейная дата — 5 октября. Мы знаем наши истоки, поэтому, когда кто-то считает возможным вести отсчет истории отечественного уголовного розыска только с периода суверенной Беларуси, мы с этим не согласны. Был единый этап становления советской школы, затем, после развала СССР, — сложные периоды: 90-е, 2000-е, и все это непростое время легло на плечи наших ветеранов. Но они выстроили обновленные традиции и каноны, которые сейчас достойно продолжают молодые сотрудники. Тяжело было отечественной милиции, как и нашей молодой республике. Было непросто в техническом, материальном плане, но мы ощущали поддержку руководства страны, нашего Президента, и это очень стимулировало, мы ощущали целостность нашей правоохранительной структуры. Я поступил на службу в начале 2000-х, когда проблема многочисленных грабежей, краж, преступников- «гастролеров» была практически решена нашими ветеранами. Говоря также о едином историческом прошлом с Россией, хочется отметить тесное взаимодействие. Есть задачи и дела, требующие совместного реагирования. Наши сыщики выезжают в то же Подмосковье или оперативно реагируют на сообщения российских коллег.

— Как в настоящее время с раскрываемостью преступлений и какова их структура сейчас?

— Кражи, грабежи, разбои. Мы также занимаемся раскрытием киберпреступлений, как и соответствующее главное управление.По ряду направлений служебной деятельности сотрудники угрозыска добились снижения количества зарегистрированных преступлений. Так, за 8 месяцев текущего года зафиксировано 333 угона транспортных средств (за аналогичный период 2022-го — 464). Меньше в республике совершалось краж (13,5 тысячи против почти 17 тысяч в прошлом году). С 843 до 708 снизилось число грабежей и с 62 до 48 — разбоев. Раскрыты все совершенные с начала года убийства. Что касается причинения тяжких телесных повреждений — злоумышленники установлены по каждому факту. При этом с учетом развития общества появляются новые вызовы и задачи. Тот же экстремизм, который особенно проявился после 2020 года, но в его структуре те же по факту преступления: поджоги, порча имущества, раскрытие которых уже наработано годами сотрудниками УГРО. Поэтому навыки и опыт, приобретенный годами, позволили нам, в том числе, активно бороться с этими новыми проявлениями в обществе.

— Хороший сыщик движется по алгоритмам сугубо или есть место удаче, чутью?

— Не чутье, наверное, у нас есть такой термин, как оперская удача. Но нельзя путать это определение с какой-то «халявой» или «делом случая». Оперская удача — это все-таки закономерность тех действий, которые должен совершить сотрудник, чтобы достигнуть результата. Сыщик, выезжая на место происшествия, все равно, ввиду опыта, понимает, что и в какой последовательности сделать, кого опросить, что зафиксировать и как это быстро проанализировать.

— А суеверия есть?
— Суеверия есть, но они не являются определяющими. Например, в конце рабочего дня принято не прощаться, чтобы не вызвали на работу после. Также правило, которым иногда пренебрегают молодые сотрудники: не оставлять фуражку на столе — это к «глухарю». Сложно оценить, насколько они рабочие, но лучше соблюдать.

— Как вам кажется, преступника можно исправить? Или это человек «из особого теста» и таков его образ жизни?

— Здесь нужно анализировать каждый тип преступлений, личность злоумышленника. Скажем, если человек совершил хулиганство спонтанно или же телесные повреждения нанес на эмоциях или под воздействием спиртных напитков, то у него есть шанс оставить этот факт биографии в прошлом и никогда не допустить повторения. Но если взять категорию грабежей, разбоев и иных преступлений, совершаемых группой лиц, здесь однозначно есть момент глубокого осмысления этапов подготовки преступления, его анализа и, значит, принятия. Такие преступники, на мой взгляд, будут возвращаться к противоправному образу жизни.

— Профессиональный взгляд на кинематограф про уголовный розыск, насколько скептически можно к нему относиться?

— Если брать кинематограф Советского Союза, фильмы «Петровка, 38», «Огарева, 6», «Место встречи изменить нельзя» — это классика советской школы, очень приближена к реальности. Да, она художественно обыграна, но в целом все передано верно. Для молодого поколения эти фильмы очень поучительны: там есть и работа на месте происшествия, со свидетелями и задержанными, там можно найти все позиции, все формы и методы оперативно-розыскной деятельности. Сценаристами и соавторами выступали сотрудники МВД, в чем-то в фильмах даже прослеживаются собирательные образы, что немаловажно. Но, по своему опыту, скажу: жизнь порой остросюжетнее кино, и наши сотрудники знают это не по наслышке. И готовы к любым вызовам времени!