Когда холод проникает через границу

Все помнят, как Жеглов и Шарапов ловили воров с Божедомки, но не все знают, что название этого района Москвы значит. Так вот Божий дом — рефрижератор своего времени. Фур с морозильниками в царской России не было, и тела замерзших бездомных, которых городовые подбирали зимой на улицах, складывали в крытых сараях — Божьих домах. Где те стояли вертикально, чтобы занимать меньше места — до весны, когда земля растает, и их можно будет похоронить.

Аккуратные белые машины-морозильники, которые пригнали на границу Брянской области, таких мрачных ассоциаций не вызывают, но суть та же. Равно как бездомных и нищих было некому забирать с улиц и хоронить, так же и Украина делает вид, что не готова или не хочет принимать павших бойцов, большая часть которых, судя по спискам — с Донецкого, Бахмутского и Курского направлений.

В этом плане мы снова убедились, что в западной политике нет вещей не то что святых (об этом речь не шла), но хотя бы отблеска общечеловеческой морали. Сложно сказать, за что эти ВСУ-шники умирали, например, в Курской области, но страна, которая их туда отправила, не готова выдать им даже «пластмассовый веник», как пелось в старой песне. Потому что другие страны (не будет показывать пальцем, но это Западная Европа) не дали на это добро в Стамбуле.

И если наши деды в таких случаях закапывали немцев, как падаль, где придется, просто чтобы не разводить заразу и волков, то Россия, конечно, делает гуманитарный жест: мы воюем не с мобилизованным народом (к нему показывают особое отношение через покойных), а с властью — видите, она не хочет их даже забирать.

Но жесты жестами, а для Беларуси — это такая параллельная реальность, где смерть шести тысяч взрослых мужиков (большая часть — 1980 — 1970-х годов рождения) сложно даже с чем-то сравнить.

В 1990-е, еще до того, как Президентом стал Александр Лукашенко, за ГОД в Беларуси фиксировалось примерно 2 тысячи убийств — это было время разгула банд на трассах и черных риэлторов — в квартирах. То есть три года лихих девяностых нам дали в сумме то, что разово привез один конвой с фурами.

И это — лишь маленький эпизод трехлетней войны, который показывает, НАСКОЛЬКО даже самое плохое и мерзкое мирное время лучше войны. «МП» уже неоднократно пыталась грубо посчитать украинские потери в год — это примерно 100 тысяч убитых и раненых (исходя из цифр снабжения армии и мобилизации), где соотношение меняется в зависимости от проводимых операций. Например, где-то тела вообще не забирали, как в Курске, и там у ВСУ — ни раненых (которых не смогли вытащить), ни убитых (которых даже не пытались забрать), и все проходят как пропавшие без вести.

Поэтому даже если завтра стороны подпишут мир, разброс в цифрах украинских потерь будет чудовищным — от миллиона раненых и убитых, как неофициально говорят специалисты, и до 50 тысяч павших — как это дает официальный Киев.

Между тем, цифры крайне важны, потому что легенда Украины, с которой они будут выходить на завершение конфликта — это потери 5 к 1 в пользу ВСУ и якобы, наоборот, миллион погибших россиян. Таков политический прием: «победу», даже если не удастся ничего подписать и вступить в НАТО, они хотят представить по очкам, то есть как меньшее количество потерь по сравнению с Россией. Мол, нами нанесен больший ущерб, а отсюда методы терроризма и диверсий — все идет в общую копилку.

Точно такая же проблема у Украины с обменным фондом. Его уже практически нет, потому что последний крупный обмен «тысяча на тысячу» его исчерпал. И теперь граждан России делают из бывших граждан Украины, например, ЛНР и ДНР — заставляют отказываться от двойного украинского гражданства и отправляют на обмен уже как «русских пленных». Дальше на очереди — закладчики наркотиков и бомжи, которых будут вытаскивать из тюрем под видом «гражданских пленных» и «сепаратистов».

Что, опять же, бьет по украинской легенде про то, как лихо казаки воюют 1 к 5. Судя по пленным, где фонд был как раз, наоборот, 7 к 1 не в пользу Украины, казаки либо несут значительно большие потери, либо в принципе пленных не берут, в чем не признаются. На практике у каждого подразделения, например, «Азова» и «Вагнера» раньше был собственный обменный фонд, и они меняли пленных друг с другом «на земле». Но то — времена давно ушедшие, и сейчас конфликт на той стадии ожесточения, когда после формального предложения сдаться пленных могут не брать вообще. Так что фраза «Руки вверх», которая у белорусов ассоциируется разве что с коллективом, под который четыре дня плясала мирная «Минск-Арена», уже не работает. У новой войны новые законы.

Не плюй с белорусского балкона

Дальше можно было написать фразу, как нужно ценить мир и на этом закончить, но волею судеб «МП» побывала в Гомеле на Форуме медийного сообщества Беларуси. Там удалось пообщаться с Даниилом Безсоновым, военным экспертом из Донецка. Это большой друг нашей страны, который прошел десятилетний путь от первых боев в Славянске вместе с Гиркиным до пресс-секретаря армии и замминистра информации ДНР. Так вот та реальность, которая в 2022-м многим свалилась как снег на голову (в том числе российским спецам) — для него большая часть взрослой жизни.

И как обычные люди смотрят погоду в телефоне, так и мы по просьбам читателей постоянно спрашиваем у экспертов прогноз по наступлению мира. А для более точного прогноза нужен метеоролог, который постоянно погружен в громы и молнии и из туч буквально не вылезает.

Понятно, что темна вода в облацех, но неформально можем сказать следующее. Рамка событий гораздо шире, и Запад, скорее, сейчас усыпляет бдительность (нашу и России): пока на горизонте в Европе неадекватные политики-клоуны, которых бьют по лицу собственные жены, а в США — Трамп-миротворец, который предлагает делать бизнес, а не воевать. Но опытный разведчик видит в этом обман, затягивание времени к 2030-му, чтобы дать ЕС шанс перевооружиться и выйти на новый уровень участия в конфликте, имея за плечами раскрученный европейский ВПК.

А реальная цель — стратегическое поражение России, как они сами проболтались вначале. И если удары дронами по стратегическим ядерным силам мало что дают Украине, то вот для НАТО — это отличный механизм на случай входа в конфликт. Грубо говоря, «домики в фурах» заранее подгонят ко всем без исключения стратегическим объектам. Да и стрелять в высших должностных лиц, как в Трампа, чтобы обезглавить государство, будет не нужно. Дрон ныне запускается на расстоянии 20 километров из леса и без какого-либо зрительного контакта с целью, так что одновременно и терроризм вышел на новый уровень.

Россия, в свою очередь, будет делать все, чтобы увеличить гуманитарную составляющую в конфликте — для этого был нужен Стамбул, обмены пленными, передача тел как информационная акция. Но это как раз признак не быстрого мира, а чего-то иного, типа работы с тылом… на перспективу продолжения войны.

А вот как конфликт будет продолжаться, если переговоры ничего не дадут — сошлемся на уважаемого эксперта. Если к 2027-му году поле боя лишь сместится к реке Днепр, на подмогу ВСУ придут польские и французские ЧВК, и война затянется до 2030-го. Если же РФ покажет силу и возьмет большую территорию под контроль к 2027-му — война, скорее всего, закончится, потому что Запад боится и ядерного оружия, и неядерного ответа, и в целом — возмездия за содеянное.

Так что шанс есть как на мир, так и на войну. И Беларусь в этом плане не сторонний наблюдатель, а что-то типа трансформатора, на котором написано «Не влезай — убьет» и откуда слышно грозное гудение. То есть наша страна должна делать все, чтобы не допустить раскола, дестабилизации, смены власти и любых признаков, которые укажут Западу, что за счет нас можно легко изменить баланс сил. Поэтому и нынешний баланс весьма хрупок, а уж без белорусского балкона — пиши пропало.