Будет ли спецоперация на Тайване?
В прошедшие полторы недели взоры всего мира были по известным причинам прикованы к Тайваню. Отношение к острову, который Китай считает своей территорией, со стороны многих государств мира двоякое: с одной стороны, большинство стран придерживается политики «единого Китая», а с другой, — укрепляют экономические связи с Тайбэем и оказывают ему поддержку в области международных отношений, давая тем самым понять Пекину, что проблема Тайваня — это на самом деле не внутренняя проблема Китая. При этом независимость Тайваня, за исключением четырнадцати государств, имеющих официальные дипломатические отношения с ним, больше никто признавать не собирается.
Как строились собственно китайско-тайваньские отношения, начиная с 1949 года
Если быть кратким, то достаточно сложно. Китайская Народная Республика (Пекин, материковый Китай) и Китайская Республика (Тайбэй, Тайвань) не признают независимость друг друга, считая себя преемником Китая, существовавшего до начала Второй мировой войны. Власти КНР к тому же считают, что Тайвань — часть ее территории, а власти в Тайбэе, — что Китайская Республика не имеет никакого отношения к КНР. Иногда между «большим Китаем» и Китайской Республикой происходили вооруженные столкновения и обстрелы территории Тайваня, боевая авиация КНР регулярно летала в воздушном пространстве острова, а боевые корабли заходили в его территориальные воды.
После смерти Мао Цзэдуна отношения между КНР и Тайванем стали улучшаться, а в 1991 году тайваньские власти заявили о прекращении войны с КНР, начав принимать туристов из Китая и хорошо вкладываться в его экономику. Пекин предложил Тайбэю воссоединение по принципу «одна страна — две системы», происшедшему в 1997 году с Гонконгом, но власти Тайваня на это не пошли.
В последние два десятилетия отношения не отличались стабильностью, меняясь в зависимости от того, кто находился у власти в Тайбэе. Если президентом Тайваня становился представитель Гоминьдана, то развивалось сотрудничество по всем фронтам, исключая, естественно, военную сферу и идеологию. Если на выборах побеждали демократы, сторонники независимости и тайваньской идентичности, то отношения становились близкими к конфронтации.
Китай, стремясь решить тайваньскую проблему, в 2005 году принял закон о противодействии расколу государства, согласно которому, в случае угрозы мирного воссоединения с Тайванем КНР может применить военную силу. Угрозой, среди прочего, в законе считается попытка Тайваня провозгласить независимость.
Несмотря на все это, до недавнего времени все было более-менее спокойно, если не считать воинственной риторики, к которой за многие десятилетия все привыкли. Но 25 июня этого года посол Китая во Франции Лу Шай, беседуя с журналистом издания Libre Noir, заявил, что в Пекине готовы вернуть Тайвань военным путем, если это потребуется. Скорее всего, не будь сейчас конфронтации вокруг Украины, на эти слова никто бы не обратил внимания, ибо подобное произносилось неоднократно, но на Западе посчитали, что раз НАТО занято Украиной, то для Пекина настал благоприятный момент для осуществления сказанного.
Особенно напряглись американцы, которые постоянно заявляют о признании «одного Китая», но вместе с тем именно они вооружили Тайвань и всячески поощряют его на различного рода провокации, и как показали последние события, сами не прочь в них поучаствовать. Речь не только о посещении острова спикером Палаты представителей, но и о том, что еще в 2020 году в США принят закон об усилении поддержки Тайваня на международном уровне. 22 октября прошлого года Байден заявил о готовности США встать на защиту Тайваня, если остров подвергнется нападению со стороны Китая, уточнив, что он не верит в вероятность преднамеренного вооруженного конфликта, но существует риск «непреднамеренной эскалации».
Пойдет ли Китай на силовое решение вопроса?
Вряд ли. Если рассматривать вопрос с чисто военной точки зрения, то успех быстротечной военной операции недостаточно велик в силу мотивации, оснащения и боевой выучки более чем двухсоттысячной тайваньской профессиональной армии, которая на протяжении десятилетий готовилась к войне, а мобилизационный резерв — это еще плюс по меньшей мере два миллиона человек. Нынешний военный бюджет Тайваня — более 25 миллиардов долларов, больше, чем у Израиля, который постоянно воюет.
Военный потенциал Китая намного больше, но этот фактор вряд ли будет решающим для его политического руководства, которое больше задумывается о последствиях, прежде всего, экономических и имиджевых.
В случае начала военной операции на Тайване США и их союзники введут санкции против Китая, который со своей стороны ответит тем же. Это будет удар по мировой экономике в целом, а также, в частности, по экономике Китая, завязанной на западноевропейские рынки и рынок Тайваня (40% экспорта острова идет в Китай и 25% импорта — из Китая). Экономика США тоже пострадает, но последствия будут не такими катастрофическими, как для всех остальных, что позволит американцам в очередной раз запустить что-то наподобие «плана Маршалла». В Пекине это прекрасно понимают, и вероятно, что не дадут американцам очередного шанса к возвращению полноценного однополярного мира.
Следует также отдельно остановиться на уникальности Тайваня, являющегося единоличным мировым лидером в производстве микропроцессоров (более 50% всех выпускаемых микропроцессоров, 90% из которых являются самыми передовыми разработками). В случае успеха спецоперации Китай мог бы рассчитывать на получение доступа к разработкам и производственным мощностям, но они, понятное дело, будут сознательно уничтожены или заранее вывезены в США, Японию или Южную Корею. Так что, силовой вариант и с этой точки зрения – не самое рациональное решение. Как ни странно, передовые технологии тоже могут быть гарантией неприкосновенности не хуже самого современного оружия и боеспособной армии.
Наиболее вероятно, что Китай пожелает продемонстрировать Тайваню такой рост уровня жизни, увидев который, тайваньцы согласятся на мирное воссоединение, а нынешняя демонстрация военной мощи Народно-освободительной армии и воинственная риторика – предостережение для США от необдуманных провокационных действий.
В Китае понимают, что втягивание в вооруженное противостояние двух ведущих экономик, обладающих ядерным потенциалом, ничего хорошего не будет иметь для них самих, а сам конфликт разрастется до мировой войны. Не хочется думать, что цивилизация, которой несколько тысяч лет, приложит руку к уничтожению мировой цивилизации.
Поэтому, несмотря на то, что события последних дней говорят в пользу силового варианта, наиболее вероятно, что обе стороны, как и раньше, будут стремиться избежать столкновения. Тем более, что мирное решение вопроса гипотетически не за горами. В 2024 году в Тайване пройдут очередные президентские выборы. Если победит кандидат от Гоминьдана, то он традиционно будет выступать за мирную интеграцию острова в Китай.
Похоже, что на данный момент у Китая больше аргументов в пользу того, чтобы воздержаться от спецоперации.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал Минская правда|MLYN.by, чтобы не пропустить самые актуальные новости!
Рекомендуем
