Почему военная разведка Украины не доводит до добра. Развязка дела Автуховича
В Гродненской тюрьме №1 оглашен приговор фигурантам дела группы Николая Автуховича. Руководителю назначили лишение свободы на срок 25 лет. Остальные участники получили от 2,5 года до 20. О том, почему приговор настолько жесткий и чем он продиктован, пишет политолог Андрей Лазуткин.
Для Беларуси срок в 25 лет — не такая большая редкость. В год в республике приводится в исполнение 1-2 смертных приговора и назначается примерно столько же пожизненных наказаний, как правило, за убийство с отягчающими. Похожие сроки по совокупности преступлений были у участников банды Морозова и Молнара. Но только у тех, кто не принимал физического участия в убийствах. Остальные, как правило, получали смертные приговоры.
Надо сказать, что Автухович — это не какой-то политический активист, он был широко известен как раз в кругах «старой» организованной преступности. В Беларуси ее как таковой сегодня нет, а вот в 1990-х она имела вполне рабочую структуру — смотрящих по регионам и основным автомобильным трассам, а также несколько центров управления, которые боролись между собой. Автухович был в этой среде далеко не чужим человеком и в Волковыске считался авторитетом еще до того, как стал широко известен политическими высказываниями. В оппозиционных СМИ его скромно называли «предпринимателем» и «владельцем таксопарка», хотя у знающих людей это вызывало усмешку.
В 2019-2020 Автухович был интересен тем, что неожиданно заявил об уходе в какое-то «подполье», как он сам выразился, и опубликовал в соцсетях манифест вооруженной борьбы с режимом. Тогда это выглядело дико, коллеги по оппозиционному цеху только смеялись, а многие из «старой» оппозиции в принципе не были в курсе, что к 2020 готовятся беспорядки. Чем Автухович выделялся из этой среды? Во-первых, он искал и нашел контакты с иностранной спецслужбой (можно предположить, что с ГУР МО — украинской военной разведкой), за что судом вменялась «измена государству».
На территории Украины Автухович встречался с бывшим комбатом батальона Донбасс Семенченко (Гришиным). Впоследствии Семенченко заявлял «Украинской правде», что сотрудничал с украинской разведкой, в том числе по белорусскому направлению. По его словам, работа имела две составляющие: подготовку лагерей для возможных беженцев из Беларуси и рекрутинг будущих борцов с режимом Лукашенко. Семенченко встречался с Автуховичем в ноябре 2020 года. С ним обсуждалась подготовка людей для диверсионной деятельности, то есть второе направление.
При этом Семенченко заявил, что с Автуховичем они не сошлись в условиях и больше контактов не поддерживали. Дальше он просто свел последнего с ГУР. Для квалификации уголовной статьи здесь важен факт связи с иностранной разведкой. Кстати, любопытно, что сам Автухович считал нынешнюю белорусскую оппозицию «пророссийской» и недостаточно радикальной, что вполне отвечает установкам ГУР и отличается от настроений оппозиционных групп в Вильнюсе и Варшаве. Кстати, «вписывались» они за него довольно слабо.
Еще одна статья Автуховича — «содействие террористической деятельности». Она относительно новая в УК, введена в 2015 году в связи с началом конфликта на Украине. Статья предполагает наказание «за вербовку или иное вовлечение» человека в террористическую деятельность, равно как обучение и подготовку для участия в такой деятельности. Вторая статья Автуховича тесно связана с первой, то есть он сам выступал как вербовщик группы, искал людей для совершения теракта. Люди эти выполняли разные задачи, кто-то предоставлял помещение для схрона, а кто-то ездил с Автуховичем поджигать постройку и взрывать машину.
«Покушение на захват власти неконституционным путем» — это статья, которую на практике очень сложно доказать. Если хочешь что-то сделать — не говори, если сказал — не записывай, а если записал — все, пиши пропало. Автухович в этом плане подставился тем, что написал подробный манифест о своих целях, где сообщал, что «мирный протест не имеет смысла», и прочие пассажи. Если бы он просто поджигал имущество милиционеров, этой статьи могло бы не быть, но здесь появляется выраженный политический мотив. То есть «уничтожение имущества общественно опасным способом» — железно превращается в теракт.
«Создание преступной организации», которая вменялась Автуховичу, — тоже не политическая статья. Речь в ней идет об организованной преступности. Статья вводилась против «воров в законе», например, в 2000 году в Минске по ней был осужден коронованный вор Вахтанг Гергаиа, он же «Вахо Хобский», ныне покойный. Преступная организация в данном случае — это создание нескольких организованных групп под разные задачи и руководство ими. Фактически, таким руководителем и являлся Автухович.
Оружие в случае Автуховича перемещалось через границу. А это контрабанда и незаконные действия в отношении оружия и ВВ. Также имели место сами акты терроризма — поджог недостроенного дома и взрыв СВУ под машиной милиционеров. Оппозиционная пресса подводит читателя к тому, что 25 лет за два таких акта — это очень много. Разберемся. Если бы Автухович, действуя в одиночку, просто облил бы бензином чужой дом и каким-то образом разбил машину — это тянуло бы максимум на пару лет. Однако он умудрился за счет собственной тупости или, возможно, политических амбиций или желания публичности получить максимальную квалификацию за достаточно слабые фактические действия, приготовления к которым потянули на гораздо больший букет статей, чем сами теракты. Но говорит это ровно о том, что останавливаться он не собирался. Для этого и создавал инфраструктуру, то есть для некой длительной деятельности, а не для двух актов.
Что стоит за приговором?
Остальной оппозиции дали понять, что 25 лет дают не за координацию беспорядков, посты и митинги, а за связь с иностранной разведкой и подготовку терактов. Это красная линия, которую Автухович перешел, в отличие от других. Меньшие сроки давали за измену государству, которую совершали военные. Например, сотрудник ГШ получил 18 лет, а сотрудник КГБ — 10, но никто из них терактов не совершал и не планировал. Меньше получили и «теневые» организаторы беспорядков, типа Эдуарда Пальчиса — 13 лет, и даже публичные руководители протеста, типа Марии Колесниковой — 14.
Здесь уже понятно, что жесткий приговор Автуховичу имеет и политический эффект «на перспективу». Сегодня единственный возможный в Беларуси сценарий дестабилизации — не просто боевые действия на границе, но и одновременно теракты в тылу, создание в обществе паники. Только имея оба этих компонента, внешние силы могут рассчитывать на какой-то успех. И если охраной границы занимаются военные, то тылом — органы государственной безопасности и контрразведка. Обществу наглядно показывают, что любые игры с украинским ГУР (а именно он сегодня отвечает за внешнюю деятельность и диверсии) — это билет длиной в 25 лет.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал Минская правда|MLYN.by, чтобы не пропустить самые актуальные новости!
Рекомендуем
