Эрдоган: сходство с Путиным и роль Турции в СВО
Восток — дело тонкое, особенно в условиях землетрясения, инфляции и боевых действий на границе. Для победы в первом туре Эрдогану не хватило всего 0,5% голосов. Но он не воспользовался административным ресурсом, а пошел на второй тур, где победил с уверенным отрывом в 5%. Так в два хода были потушены протестные настроения, а заодно исчезли предпосылки для майдана, который готовила оппозиция.
Портреты кандидатов
На Западе Эрдогана часто сравнивают с Путиным: они ровесники, оба пришли к власти в начале 2000-х, выступая за стабильность, суверенитет и антизападные ценности. Оба руководят уже более 20 лет, однако лидер Турции в политике значительно дольше: четыре месяца сидел в тюрьме, пришел на пост премьера из оппозиции, постоянно участвовал в выборах и не являлся преемником или ставленником какой-то группы.
Это позволило ему проводить самостоятельный курс, но лишь до тех пор, пока интересы Турции не пошли вразрез с интересами США. С 2015 года Штатами велась война в Сирии, где Турция заняла позицию, резко отличавшуюся от американской, и выступила против сирийских курдов. После чего Эрдогану устроили военный переворот: он был организован без расчета на успех, но стал первым звоночком о том, что руководитель Турции слишком самостоятелен и нарушает американские правила игры.
С этого момента начинается ограниченное сближение Турции с Россией, но лишь там, где это выгодно самим туркам. В условиях СВО роль Турции выросла еще больше — сейчас для РФ это незаменимый канал импорта санкционных товаров и экспорта газа и нефти. Поэтому победа Эрдогана в чем-то стала и победой Путина, несмотря на разницу взглядов по Украине. Ради этого Путину пришлось идти на непопулярную зерновую сделку, а ранее — на стамбульские переговоры, которые по факту оказались выгодны Украине, а не РФ.
Оппонент Эрдогана от оппозиции — слабый политик второго эшелона, договорный кандидат. Однако США опять продемонстрировали, что поддерживают его, а не Эрдогана, а в условиях землетрясения и высокой инфляции такой жест от «партнеров» был достаточно болезненным. Кроме того, американцам удалось объединить абсолютно разнородную коалицию из 6 оппозиционных партий, что тоже стало для власти неприятным сигналом. При этом по Турции водили большие протестные марши между городами (нечто подобное исполнял в Армении Никол Пашинян), абсолютно серого и скучного оппозиционного кандидата громко называли «новым Ганди», а купленные западные опросы пророчили поражение Эрдогана уже в первом туре. Тем самым Запад намекал, что при необходимости готов бороться с Эрдоганом не только поддержкой переворота, но и легальными способами.
Что предлагала оппозиция
Если коротко — возврат к парламентской республике, независимую судебную систему, борьбу с коррупцией и освобождение политзаключенных. Под эту либеральную программу можно подписать любую страну (американцы везде действуют одинаково), но есть нюансы.
- Возврат к парламентской республике означает слом централизованной системы, которую Эрдоган строил все 20 лет. Как и в случае с Беларусью, такая республика называется «суперпрезидентской». Поэтому оппозиция, которая объединяет 6 различных группировок, в своей среде никому не может отдать «жирный» президентский пост. Это говорит о том, что Западу выгодны не конкретные персоналии у власти, а в целом ослабление турецкой системы. И чем больше групп будет бороться за власть в рамках парламентской республики, тем проще найти внешние каналы влияния.
- Судебная реформа вытекает из первого пункта. Главный инструмент контроля парламентской республики —конституционный суд. По своему усмотрению судьи могут блокировать любые решения президента и признавать их неконституционными. То есть Запад под видом судебной реформы вводит в систему лояльных конституционных судей и может в любой момент спровоцировать кризис власти, примерно как было у нас в 1990-е годы, то есть одернуть любого слишком самостоятельного политика. Разумеется, такая судебная реформа тоже крайне выгодна внешним силам.
- Казалось бы, в борьбе с коррупцией нет ничего плохого. Однако в политике это всегда предлог для передела государственных заказов. Одну группу нужно отодвинуть от кормушки (например, Эрдоган сегодня опирается на турецкую оборонную промышленность), а другую группу — привести к ней. Для этого под предлогом антикоррупционной проверки происходит пересмотр всех контрактов, заключенных прежней властью. К слову, наши украинские братья после евромайдана пошли еще дальше и создали аж четыре антикоррупционных органа с правом вести оперативную работу и с наблюдательными советами из числа иностранцев. То есть внутри украинской власти совершенно легально появилась внешняя спецслужба, которая собирала компромат на верхушку под видом антикоррупционных мероприятий. Все это позволяет американским хозяевам полностью контролировать своих марионеток. И не просто так, а под благовидным предлогом борьбы с коррупцией.
- Политические заключенные, которых так хочет выпустить оппозиция, делятся на две категории. Первая — лица, связанные с курдскими группировками. Вторая — участники переворота 2017 года, бывшие военные, госслужащие и иные связи организации проповедника Гюлена, которая координировала переворот. Выпустить и тех и других означает ударить по системе власти Эрдогана, то есть одним махом легализовать всю радикальную оппозицию и вывести ее на улицу. Понятно, что ничем хорошим это не может закончиться.
Но, пожалуй, главная карта, которую разыгрывала оппозиция, — ставка на национальные и религиозные меньшинства. Турция хоть и светская страна, но там отношение к религии зачастую важнее биографии, партийности и занимаемых постов. Так вот, самым ярким событием первого тура стало признание оппозиционного кандидата, что он алавит по вероисповеданию. Это исламская секта, которая имеет корни в шиитском течении, в то время как правящая партия и большинство турок — сунниты (свыше 80% населения). Выставить такого нетрадиционного кандидата было сигналом всем турецким меньшинствам (как этническим, так и религиозным) голосовать против Эрдогана и против «большинства».
Сигнал этот касался в первую очередь курдов. На всем Ближнем Востоке это наиболее прозападная этническая группа, тесно связанная с США. Турция считает их организации сепаратистскими, постоянно выявляет курдские ячейки внутри страны, а также ведет контртеррористическую операцию в Сирии против курдских группировок. Разумеется, в Турции курды тоже проживают, и наравне со столичными городами их места компактного проживания стали опорными точками оппозиции.
Со своей стороны Эрдоган тоже активно разыгрывал курдскую карту — доказывал связи оппозиции с курдами, что, в общем-то, лежит на поверхности. При этом повторимся, что оппозиционный кандидат по личным качествам — далеко не лидер революции, не Кемаль Ататюрк и не Махатма Ганди (хотя на этой параллели строилась его кампания). Это бюрократ и чиновник, который, даже по словам сторонников, проводил крайне скучные митинги и на роль главного террориста явно не тянул. Как оратор и уличный трибун, Эрдоган смотрелся гораздо убедительнее.
Выгода для нас
Есть известная поговорка: лучшее — враг хорошего. В политике нет друзей, поэтому любая страна будет действовать в своих интересах и искать выгоду для себя. Другое дело, что если Эрдоган действует в интересах Турции (и лишь отчасти — Британии), то оппозиционный кандидат будет действовать в интересах США в ущерб всему. Это означает куда менее предсказуемую и куда более враждебную политику по отношению к России и к Беларуси.
Нас же, как участников ОДКБ, волнует два вопроса: активность Турции на Южном Кавказе (Азербайджан и Нагорный Карабах), а в перспективе — присутствие Турции в бывших советских республиках Средней Азии. Сегодня вся западная политика строится на том, чтобы вытеснить из первого региона Россию и Иран, а из второго — Россию и Китай. По задумке западных специалистов, это место должна занять Турция, и кто бы ни был там у руля, ему дадут зеленый свет по данным направлениям и будут всячески подталкивать в спину. Это стратегическая цель и для Британии, и для США.
К примеру, по Нагорному Карабаху у Турции уже есть очевидные успехи. Сначала это был военный разгром Армении, а сейчас — признание со стороны Армении территориальной целостности Азербайджана. То есть дальше Карабах, скорее всего, перейдет в состав Азербайджана на правах автономии. И это результат не московского, а брюссельского переговорного процесса, то есть западного посредничества без участия РФ. В самой ближайшей перспективе это означает вывод российских миротворцев и военной базы (потому что исчезает предлог для присутствия), а среднесрочной — выход Армении из ОДКБ (потому что тамошнее общественное мнение обвиняет блок в неэффективности). Как эти вопросы будут решены — непонятно. Однако без Эрдогана невозможно нормальное завершение СВО, а без завершения СВО — решение проблем на Южном Кавказе и в Средней Азии.
Факты
- Когда Эрдоган был премьер-министром, экономика Турции росла в среднем на 5% в год (в иные годы — на 8-10%).
- При его правлении были реализованы грандиозные технические проекты: новый мост через Босфор, подводный туннель под Босфором, аэропорт, заводы и верфи.
- Были газифицированы 72 провинции Турции (до Эрдогана — только 9). Мощность электростанций увеличилась в 60 раз. Прибыль от туризма — в три раза. Особый повод для гордости — в 2013 году Турция полностью закрыла свои долговые обязательства перед МВФ.
Рекомендуем
