Ничего не видят. Как «культурная» пелена застит глаза европейцам

Чтобы уничтожить культуру, современный Запад поддерживает самых безумных художников, называет их гениями и устанавливает цены в миллионы долларов на их картины.

Пикассо-однодневки

Например, картины Сая Твомбли — одного из самых дорогих художников современности. Если вы будете искать в этих каракулях некий смысл, скорее всего, сойдете с ума. Это так называемое современное искусство придумано для того, чтобы окончательно расшатать ваши моральные принципы, лишить вас последних ориентиров в бесконечном потоке информации и заставить верить в любую ересь, если она сказана с высоких трибун.

Достаточно в музее «Метрополитен» указать, что картины мистера Х — последнее слово в современном искусстве, и назначить баснословные деньги за работы, как большие и малые галеристы и коллекционеры со всего мира начинают охоту за новым Пикассо-однодневкой. Людям с деформированной психикой разрешают не только выставлять свои «произведения» в самых известных музеях мира, но и поощряют их выход в городское пространство. И тогда возникает еще больше вопросов: кто на самом деле стоит за теми идеями, которые эти  безумцы транслируют на весь мир, — они сами или есть некий закулисный заказчик?

Стоимость работ Сая Твомбли колеблется от 2 до 75 миллионов долларов.

Инсталляции против масс

На эти мысли навеяла инсталляция в немецком городе Мюнстере, в предместье которого мы прожили шесть лет. Недавно я наткнулась на фотографии знакомой улочки в центре города, и они заставили меня содрогнуться.

Думаю, необязательно быть историком, чтоб увидеть в продолговатых багряных знаменах с символикой черного цвета в белых кружочках прямую отсылку к Мюнстеру времен господства Национал-социалистской партии Германии. Ровно так же на изгибах Принципальмаркта висели когда-то багряные знамена со свастикой, а прилежные студенты и трудолюбивые булочники спешили ранним утром на занятия и к печам. Бежали, может, чуть медленнее и погромче, трамваи. Но каждый прохожий и пассажир трамвая верил в силу и могущество Третьего рейха и в то, что Германия творит свое правое дело. А те, кто не верил, уже давно либо сбежали из страны, либо доживали свои последние дни в лагерях, где день и ночь дымились совсем иные печи.

Я смотрела на эти фотографии и не верила своим глазам. Как такая инсталляция могла появиться в стране, где еще совсем недавно можно было получить немалый штраф за любой намек на символику тех лет и были даже запрещены определенные буквосочетания на автомобильных номерах, отсылающие нас к лидеру того движения? Кто автор этого проекта и почему молчит общественность, словно ничего особенного не происходит? Неужели окно Овертона распахнуто уже настолько широко в этой стране, принесшей столько страданий всей Европе, что здесь происходит, по сути, реабилитация нацизма?

Вот что говорится в анонсе этого художественного проекта, посвященного  (и это просто верх современного западного лицемерия!) «переработке мусора»: «Некоторые из флагов также могут вызывать беспокойство, ведь участки из красной ткани с белым полем и черным символом навевают неприятные воспоминания о временах, когда подобные флаги висели на Принципальмаркте. Этот эффект флагов и цветов известен американскому художнику и, как подчеркивают инициаторы, так и было задумано художником».

Вы прониклись? Данные ассоциации на красных полотнах не случайны, а созданы целенаправленно, а власти немецкого города позволили это вывесить! И кто же этот американский (!) художник? Мэтт Малликен (родился в 1951 году в Калифорнии) известен тем, что начиная с 1970-х годов вводил себя публично в гипноз и в таком искаженном состоянии создавал концептуальные образы и тексты, построенные на порнографических изображениях и символах из виртуальной реальности. Его не раз критиковали за богохульство и оправдание фашизма, но это никоим образом не препятствовало распространению его творчества по миру.

С недавнего времени он живет в Берлине и, как мы уже имеем возможность наблюдать, осваивает самую распиаренную экологическую повестку, одновременно сливая ее с реинкарнацией того самого, что никогда не должно было повториться. Перед нами — продукт геббельсовщины нового поколения и совершенно нового размаха, но все еще сытое и сладко спящее немецкое общество даже не замечает того, что развевается перед самым носом.