Как Ирану удалось создать современное светское государство на основе ислама

До сих пор в среде специалистов и обывателей ведется спор по поводу того, что представляет собой Исламская Республика Иран, отпраздновавшая свое 45-летие. Одни из них при этом восхищаются экономическими успехами Тегерана, с честью выдержавшему невиданные по своей жесткости экономические санкции по надуманным предлогам, другие — не перестают возмущаться «средневековому по его мракобесию политическому режиму».

Исламская революция произошла, как может показаться, под нелогичными лозунгами, порожденными непонятной по происхождению идеологией. Один из основных лозунгом Исламской революции гласил, что Иран — это «ни Запад, и ни Восток», а самостоятельная цивилизация. Только немного странно, что этот лозунг зародился в умах иранских интеллектуалов под западным влиянием. Так случилось, что ближайший соратник аятоллы Хомейни Мортеза Мотаххари был учеником и в некоторой степени последователем философа-востоковеда Анри Корбена, популяризировавшего в Иране учение традиционализма. Через своего иранского ученика взгляды Корбена оказали серьезное влияние на перед- и постреволюционный Иран.

Победившая 45 лет назад Исламская революция в последствии доказала, что само это словосочетание, первоначально казавшееся нелепым, означает симбиоз традиционного и консервативного «ислам» и марксистского термина «революция». В этом был глубокий смысл: традиция, заложенная в слове «исламская», означала не что иное, как стремление вернуться к истокам и сохранить все лучшее, что существовало до февральских событий 1979 года, а «революция» — стремление все лучшее развивать и совершенствовать, модернизировать, причем, не ломать, а реформировать. По-восточному мудро, не «… до основанья, а затем…».

Если посмотреть на Исламскую Республику Иран, то можно увидеть, что те политики, которых считают самыми ярыми исламистами, никогда не стремились ввести шариат или отказаться от всех нынешних благ цивилизации, которых не было во времена Пророка. Основателям современного Ирана удалось на основе ислама, ставшего фундаментом, воздвигнуть современное светское государство. Человеку, хотя бы поверхностно знакомому с законодательством Исламской Республики, сразу же бросится в глаза его подобие с Кодексом Наполеона, в который добавили исламские нормы. А вот дореволюционную армию даже распускать и реформировать не стали, создав параллельную исламскую военную структуру — Корпус стражей исламской революции.

Ислам в нашем, европейском, понимании, — это не вероисповедание, а регламентированный во всем образ жизни, где много чего нельзя и мало что можно. Европейцев всегда пугали шариатом, которого в современном Иране нет, но он был не так давно, в XIX веке. Но о том, что во время действия законов шариата в Иране вообще не было тюрем, известно далеко не всем. В шариате в них нет никакой необходимости. Все решается по обоюдному согласию: совершил преступление и был изобличен — возмести ущерб или просто заплати сколько потребовал потерпевший, и все, ты больше не преступник. Первые тюрьмы появились при Реза-шахе Пехлеви, который попытался впервые в иранской истории строить чисто светское государство по европейскому образцу. Надо опять-таки отдать должное, что после Исламской революции никто это светское государство не ломал.

Исламская Республика Иран никогда не была лишена вполне европейских практик: президент и парламент здесь избираются. Но одновременно здесь присутствуют и другие механизмы, которые нравятся даже не всем иранцам. Это контроль над частной жизнью, не все можно носить и не все можно пить. Только это не выглядит каким-то анахронизмом, потому что просто перенесено в современную жизнь и прекрасно «работает».

Многие политические учения ХХ века, как прогрессивные, так и не очень, просто не могли появиться раньше. Политическая модернизация — процесс как эволюционный, так и революционный. Так случилось, что Иран пошел своеобразным путем политической модернизации, Исламской революции. Поэтому справедливым будет считать, что Исламская Республика Иран — продукт своего времени и современное государство, влияние которого в мире будет неуклонно возрастать.