От школьных стихов — к фронтовым дневникам: как война оборвала голос молодого поэта Дивильковского

Уверен, что сколько бы лет не минуло с 9 мая 1945 года, в сердцах людей будет жить память о Великой Победе справедливости над фашистским злом и насилием. И о тех героях, которые отдали все свои силы и даже жизни ради этой Победы. Молодогвардейцам, Зое Космодемьянской, Ивану Кожедубу, Василию Зайцеву, Михаилу Егорову и Мелитону Кантарии — им, и многим другим широкоизвестным нашим героям Великой Отечественной войны, посвящены фильмы, о них написаны книги, установлены памятники, названы их именами улицы и площади, об их подвигах рассказывают на школьных уроках. Но, через горнило священной и поистине всенародной Великой Отечественной войны 1941-1945 годов прошло почти 35 миллионов человек, каждого из которых можно с полным правом назвать героем.  А сколько было тружеников тыла, людей, восстанавливавших страну из пепла в послевоенные годы. И, к сожаленью, множество людей, которыми мы могли бы гордиться, остались почти неизвестными.

Сегодняшнюю зарисовку посвятим москвичу Юрию Дивильковскому, ушедшему на фронт буквально со школьной скамьи и погибшего в 19 лет. Юрий успел написать «… документ, имеющий силу завещания» — так он сам это назвал: «Грянула война, и мы поняли, что это было нашей исторической задачей, — пишет он о своем поколении. — Мы пошли в бой, зная, что погибнем, утверждая тем самым ту красоту, то будущее, которое мы не успели создать…».

Предваряя рассказ о войне Юры Дивильковского

 Юрий Дивильковский, Савва Купцов, Игорь Богушевский, Григорий Родин, Габор Рааб… этим и всем мальчишкам 9-А класса Московской средней школы № 110 (ныне это школа № 2123, прим.) было всего по 17 лет, когда фашистская Германия напала на Советский Союз. Вернулись же с войны только двое из них… По воспоминаниям их современников: «Ребята, которые учились в 9-А, были уникальными и очень талантливыми. Это был невероятно дружный класс, они жили одной общей духовной жизнью, всегда стояли друг за друга. Даже если дело касалось пересдачи экзаменов, или каких-то наказаний, они шли всем классом и заступались за провинившегося. Классным руководителем ребят был Иван Иванович Кузьмин, он погиб, защищая Родину».

Юра Дивильковский: худенький, носатый мальчик с густой каштановой шевелюрой и серыми серьезными глазами, его любили и уважали даже самые нерадивые в классе. И произошло это тогда, когда на одной из вечеринок этот «тихоня», которого в течение нескольких лет почти никто из одноклассников вообще не замечал, вдруг прочел собственное стихотворение, и его авторитет и популярность быстро и неожиданно выросли. При всей своей внешней неказистости и физической слабости — в детстве у него был поврежден в автомобильной катастрофе позвоночник — Юра стал одним из лидеров в классе. Вот одно из его ранних стихотворений  о дружбе:

 «Пересадки, километры

Жизненный маршрут… 

Но прощаний злые ветры

Дружбы не сотрут.
 

Пусть вражду, борьбу, преграды

Видишь ты вокруг,

Но всегда с тобою рядом

Будет верный друг».

И еще одно, написанное в 1940 году, когда вовсю чувствовалось приближение неминуемой войны с фашистской Германией, оно так и называлось: «Сороковой».

«Часы идут… Над миром в ночи

Двенадцатый кончился месяц.

Приемник одним поворотом включи:

Фокстротом Америка бесится;
 

По шару земли, на любой долготе,

Как в ране пороешься зондом,

Берлин, притаившись, не спит в темноте,

Пылает пожарами Лондон.
 

Безумье в Европе мается войной…

Банкиры в убежищах нежатся.

Проходят дорогами беженцы.
 

Все шире пожар, и все больше границ,

Пока не пройдут по асфальтам столиц

Советской пехоты отряды!»

Начало войны в дневнике Юры Дивильковского     

Юра Дивильковский писал: «22 июня 1941г. Воскресенье. Первый день войны. Теперь войны не объявляются, а начинаются», — я даже не помню, чьи это слова, но они приобретают сейчас новый, грозный и строгий смысл, потому что война началась.

Первую половину дня Москва живет как обычно. В то время, как пограничники своими телами преграждают путь германским армиям и ценою многих и многих жизней останавливают ее первый, страшный порыв, мы по случаю воскресного дня дольше обычного лежим в постелях, завтракаем, болтаем, читаем газеты, в которых нет намека на события.

Маму вызывают на работу. Около двух она звонит по телефону: «Слушали радио?»

Должно быть, за границей опять какие-нибудь события, думаю я.

— Нет, а что?

— Говорил Молотов.

— …С кем? — Подразумевая: «с кем война?»

И угаданный в какую-то долю секунды ответ:

— С Германией.

Несколько минут сижу за столом, стараясь подавить волнение.

Непрерывно работает радио — передают речь Молотова, военные марши, приказы по противовоздушной обороне.

Потом в школе. Затем дома — таскаем на чердаки песок и воду…»

А вот и на фронт, добровольно     

2 марта 1942 года, за несколько месяцев перед уходом в Красную Армию, Юра написал стихотворение «Эпитафия», а также завещание, обращенное к девушкам-ровесницам и младшим друзьям, которые в силу возраста не успеют на войну, а потому останутся жить.

Эпитафия.

«Он был поэтом неблестящим

И, не найдя стихам конца,

Погиб в сраженье, настоящей,

Почетной смертью для бойца.

Весь мир измерил он шагами

И умер просто — как и жил:

Быть может, окружен врагами,

В разрыв гранат мечту вложил;

Быть может, в небо над страною

Свой истребитель завинтив,

В последний штопор в вихрях боя

Под пулевой ушел мотив;

Быть может, и в рывке атаки

Упал меж проволочных стрел…

Пускай прожить сумеет всякий

Так, как погибнуть он сумел».

Дивильковский был призван в Красную Армию Краснопресненским РВК города Москвы 27 июля 1942 года и отправлен на учебу в военный гидрометеорологический институт в городе Ленинабад Узбекской ССР, а вскоре — в минометное училище, располагавшееся в том же городе.

Но, из-за болезни позвоночника и близорукости, Юра Дивильковский был отчислен из училища и направлен рядовым в одну из строевых частей, дислоцированных в Средней Азии. Там он переболел малярией. И Дивильковского с диагнозом «…дистрофия второй степени» отправили в отпуск, он около месяца лечился дома в Москве.

 А затем Юра Дивильковский  добровольцем  ушел на фронт!

Сохранилось его последнее письмо маме, датированное 2 марта 1944 года:

 «Мама, родная, здравствуй!

За те несколько дней, что прошли с тех пор, как я писал тебе последний раз, мы сделали большой марш на танках, а сейчас стоим третий день на месте — последний отдых, вероятно, перед тем, как вступить в бой. А уж когда наши части начнут действовать, вы, вероятно, об этом услышите.

Мне, конечно, предстоят большие испытания; я первый раз пойду в серьезное дело. Надеюсь, что окажусь достойным своего звания…

Настроение у меня хорошее, я здоров, ты обо мне не беспокойся. Еще несколько хороших ударов, и немцам капут. Тогда вернемся домой, можно будет жить, учиться, вообще все будет хорошо».

 Увы… Юра Дивильковский героически погиб, оставив нам Завещание:
«Находясь в здравом уме и твердой памяти, составляю этот документ, имеющий силу завещания.
 Единственное, чем я безраздельно и бесспорно владею, — это мое «я», моя человеческая сущность. Его я завещаю моим друзьям, ибо я хочу, чтобы оно продолжало жить, независимо от моей судьбы…

Нашими предшественниками были люди начала века и люди великой Революции. В этом качестве нашего поколения была наша сила. Оно могло стать созидателем огромных интеллектуальных и художественных ценностей. В своей среде мы уже видели мыслителей, поэтов, которые должны были положить начало культуре будущего, культуре коммунизма.

Но жизнь внесла свои коррективы. Грянула война. И мы поняли, что было нашей исторической задачей. Мы пошли в бой, зная, что погибнем, утверждая тем самым ту красоту, то будущее, которое не успели создать. В этом для нас оказался наилучший выход.

…Мы же можем принять лишь то, что нам понятно. А понять умеют немногие. Война показала выход из этого тупика. Всякий может умереть, а смерть за свою мечту прекрасна.

Но не всех ждет смерть. Останутся в живых те, кому посчастливится в этой лотерее войны, останетесь вы, наши девушки, наши подруги. Прекрасна ваша задача!.. Вам предстоит гигантская работа, которую не успели сделать мы все.

…И вспоминайте изредка обо мне, который был человеком грядущего. Настоящий гражданин грядущего — кто свободен от предрассудков и условностей, кто не боится себя и не боится, что кто-нибудь не поймет его; кто выше всего в жизни ставит чудесное чувство любви и радость свободного творчества.

Я умер за то, чтобы таким было человечество».

Память о Юре и его одноклассниках                          

Даниэль Митлянский, один из тех учеников 9-А, кому посчастливилось вернуться с войны живым, стал известным скульптором и посвятил своим погибшим одноклассникам монумент «Реквием. 1941 год». Деньгами Даниэлю помогали родственники и друзья погибших одноклассников.

Правда, ныне на фасаде школы лишь копия монумента, она значительно меньше оригинала. Даниэль Митлянский изобразил пятерых юношей, уходящих на фронт: худые, в слишком широких шинелях, с винтовками, совсем еще мальчишки…. А под скульптурной композицией установлена памятная доска, на которой начертаны имена всех погибших учеников и преподавателей школы, их почти 100 человек…

Память о молодых поэтах, коим был и Юра Дивильковский

Серия передач памяти молодых поэтов, погибших в годы Великой Отечественной войны, была показана на канале «Культура» в канун 80-летия нашей Великой Победы. Основой этих коротких телефильмов стала книга-реквием Дмитрия Шеварова «До свидания, мальчики».

Очень коротенькие и лаконичные, всего по 5-7 минут, передачи напомнили зрителям о таких легендарных именах, как Михаил Кульчицкий, Павел Коган, Николай Майоров, Георгий Суворов. Вместе с тем, прозвучали стихи и тех поэтов, чьи имена слышали, увы, немногие: Бориса Смоленского, Иосифа Ливертовского, Леонида Крапивникова, Ильи Лапшина, Николая Копыльцова, Владимира Калачёва, Ивана Малоземова и Захара Городисского.

И впервые открылись судьбы целой плеяды никому не известных двадцатилетних поэтов: Дмитрия Удинцева, Рэма Маркона, Ариана Тихачека, Дмитрия Завадовского, Георгия Вайнштейна и Юрия Дивильковского…

И важно, что стихи погибших на войне юношей-поэтов читали их ровесники, сегодняшние 20-летние. И это были не актеры, а просто молодые люди, хранящие в своих сердцах память о героях Великой Отечественной войны.