Фальшивый блеск. Почему все так рвутся на Запад, а он нас не принимает?

Нас долго и упорно влюбляли в Запад. Мы старались во всем им подражать. Мыслить по-американски, хохотать по-итальянски, молчать по-британски, мечтать по-французски, хмуриться по-фински, дышать по-немецки, зевать по-мальтийски, икать по-бельгийски. Копировали их речь, манеры, одежду, ужимки, кино, впитывали их «прогрессивные» идеи и напоказ бегали по городу с давно остывшим кофе в картонных стаканчиках. Ну чтоб совсем вжиться в их привлекательный образ. Мы все, и россияне, и белорусы пропитывались их чужеземным духом, заигрывали, задабривали, всячески пытаясь понравиться и когда-нибудь слиться с ними в экстазе. Вся территория постсоветского пространства находилась в этой заманчивой ловушке.

«Кому из всех нас русских Европа не известна вдвое лучше, чем Россия? Вдвое я здесь поставил из учтивости, а, наверное, в десять раз. Действительно ли мы русские в самом-то деле? Почему Европа имеет на нас, кто бы мы ни были, такое сильное, волшебное, призывное впечатление? Ведь вся наша жизнь по европейским складам еще с самого первого детства сложилась», писал еще 1863 году великий русский писатель Федор Михайлович Достоевский, исколесивший всю Европу. Сквозь фальшивый блеск европейской добродетели и благонравия Достоевский увидел мрачный дух страдания, бедности, ропот и отупение массы, скрытый за фасадом упорядоченности, позолотой, фонтанчиками и красивыми крышами причудливых домиков. Писатель был искренне поражен этой буржуазной декорацией, развратной, пустой, бездушной, которая притягивает массы, покорно ей подчиняющиеся и с тончайшей иронией описал это в «Зимних заметках о летних впечатлениях».

Великий классик будто заглядывал в будущее. Мы много знаем о норвежских фьордах, швейцарских Альпах, баварских замках, испанских улочках, парижских мостиках, пражских кнедликах и венских «захерах». Но мало знаем о своем родном доме, России, Беларуси и не только.

Услышав заморскую речь у многих загораются глаза. В этом суровая правда жизни. Начиная с младенчества нас долгие годы упорно натаскивали на забугорье. Часть общества плотно накрыл прозападный туман.

— Темик, а кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

— Хочу быть иноштланцем. Это к-л-у-у-то, — выдал как-то сынишка моего приятеля. В эти его детские перспективы охотно верилось. Уже тогда восьмилетний Темик «спикал на инглише» намного бодрее чем его «совковый» папаша. Иностранцем быть круто! Эта аксиома стала лейтмотивом нашей постсоветской жизни. «Учи английский, без языка сейчас никуда». Это порочное наставление стало современным лозунгом, неотъемлемой частью трудоустройства, светлого будущего и дальнейшего благополучного существования. Может нас всех готовили в дипломаты. Увы, нет. По всему постсоветскому пространству стало гиблой традицией, растущей из глубоких времен, встраиваться в западную модель.

Выбирая заграничный отель, некоторые «отцивилизованные» просили: «Дайте тот, где меньше русскоязычных соотечественников». Зачастую «заботливые» менеджеры турагентств сами это предлагали. Кем-то очень ловко внушалось, что мы должны сторониться друг друга. Хорошо там, где нас нет. Шутнички, КВНщики и либеральная пресса здесь поработали на славу. Забавно, что любители отелей, где почти нет русских, так или иначе общаются только со своими соотечественниками, шепча друг другу, как хорошо, что здесь мало своих. Искренне никому не желаю оказаться на отдыхе среди жужжащих сутками напролет итальяшек, громко икающих, я-якающих немцев и пьяных цивилизованных англичанок.

Мы стали забывать родную речь. Работая в Москве, наблюдал, как в одном из офисов завелся «англосакс». Недолгая учеба в Лондоне испортила парня вдоль и поперек. Дело даже не в розовом айпаде, который он привез и прилюдно носил без всякого стеснения. Молодой парень стал усиленно, напоказ тужиться, вспоминая русские слова, задирал высокомерно подбородок, как какой-то Эркюль Пуаро, очень качественно семенил ножками, полностью вливаясь в образ «бритиша». В офисе даже нашлись клоуны, которые стали подражать и ему, неся какую-то англо-абракадабру. Мы на глазах теряли национальное самосознание, свою идентичность.

«Начинай и ты уже по-европейски мыслить», — помню один московский знакомый дал мне такой «мудрый» совет. В его понимании быть европейцем означало быть настоящим человеком. В обществе плодилось почитание, раздувалось уважение ко всему чужому.

Еще совсем недавно, некоторые дамы, словно горные лани, бросались на заморских принцев. Достаточно им было щелкнуть пальцами. Это не метафора. Не раз наблюдал такую унылую картину на Зыбицкой в Минске. В погоне за туземной речью доходило до абсурда, считая высшим счастьем растаять в объятиях плюгавого поляка, прильнуть к седовласому испанцу, умчать с голопопым прибалтом или безработно-мечтательным итальяшкой куда-нибудь в закат, но только чтоб подальше от тоскливой и скучной жизни у себя на родине. Сам иностранец представлялся в умах некоторых белорусок неким статусом, недосягаемой мечтой, привилегией. Этот образ манил и очаровывал. Образование, возраст и прочее не важно. Мечты о сладкой жизни упорно грезились им в чем-то чужеродном, западном, отличном от их родной среды. Тут все сложнее банальной экзотической любви, женского легкомыслия и невинных курортно-туристических романов. Процессы безвозвратной утраты достоинства и национального самосознания происходили прямо у нас под носом.

Помните, мы восхищались как их умильные и такие аккуратные европейские старушки щегольски ходили в ярких шарфиках от сен-лоранов и гермесов, все лето напролет бороздя карибские просторы на круизных лайнерах. Откуда же берется их богатство? Как оказалось, сейчас у европейцев большие проблемы с отоплением, да и помыться для них роскошь. За наш счет кормились все эти «цивилизованные», российским дармовым газом грелись эти улыбчивые старички. Все это американо-европейское «ядро» исторически живет за пределами своих обширных территорий и питается за счет периферии, сосет из нее кровь. Из Латинской Америки, Африки и других его доноров. Пытались и нас в этих целях использовать. Не вышло.

В какой-то момент и мой хороший приятель впал в западную эйфорию. Начал грезить Францией после поездки в Ниццу. «Это блаженство. Я растворился в местной среде, как будто снова обрел себя, как будто жил здесь всю свою жизнь, там такие чудесные люди. Кондитер Поль с широкой улыбкой встречал меня как своего…», — в таком духе нес мечтательную чепуху вполне адекватный парень, попутно зубря французский. Я терпеливо выслушивал восторги этого образованного человека, с отменным чувством юмора. Увы, капкан «западной любви» поймал и его.

Уже веками длиться такая безответная любовь. А Запад нас не полюбит никогда.  Нас не любят за наши Победы, за наши смыслы, за нашу историю, за наше великодушие и отвагу, за нашу культуру и литературу, за наш менталитет, широкую душу, самобытность, терпимость, за нашу похожесть и в то же время уникальность. Мы прямые конкуренты Запада, исторически, идеологически, метафизически. У нас другая христианская миссия: борьба со злом во всех его проявлениях. Это противостояние Рима и Константинополя длится тысячелетиями. Гибель миллионов людей, рабство, оккупация, современное финансовое пиратство, это основной западный хлеб, тот стержень на котором держится их мироустройство. Западное паскудство и низость проявляется все ярче. Особенно сейчас мы все это отчетливо видим. Мы мешаем Западу.

Россия очень богатая. Господь наделил земли постсоветского пространства безграничными ресурсами. У нас есть прекрасные моря и заснеженные горы. Наши легкие это безграничные лесные массивы. Есть даже уникальное озеро с огромными запасами питьевой воды, мы всегда утолим жажду. Беларусь, отказавшись от модной приватизации, собирала трактора, засевала поля, сохраняла промышленность, фабрики, заводы, вела фундаментальные разработки. Это все поддерживалось и приумножалось Президентом Александром Лукашенко. Россия передовая космическая держава. Сообща мы свернем горы, мы с легкостью проживем без Запада. Да он нам попросту и не нужен. Мы никогда не развязывали войны, мы их заканчивали.

Сейчас такой «заманчивый» западный мир напрямую объявил нам войну, развеяв у многих остатки иллюзий на свой счет. Хотели сломать Беларусь. Но она первой отразила угрозу. Александр Лукашенко остановил гибридное вторжение, на корню погасив попытку цветной революции и продвижение врагов в сторону России. Это нас еще больше сплотило, Союзное государство укрепилось, обросло мускулами, ускорились процессы интеграции.  Важно, что два наших Лидера Александр Лукашенко и Владимир Путин на глубинном уровне друг друга чувствуют и понимают. Мы всегда защищаем бедных и слабых, испокон веков ведем борьбу со вселенским злом. Это наша историческая миссия. Древняя Русь, Российская империя, потом СССР, а сейчас Россия и Союзное государство взяли эстафету этой борьбы за справедливость. Мы держим тот баланс справедливости, который уже тысячелетия на дает миру упасть в бездну, мы выравниваем мировую ось истории.

Сейчас мы изменились, у нас открываются глаза. Мы с самоиронией смотрим на какие-то вещи. Может быть пора стряхнуть с себя кем-то навязанный комплекс и бронировать отели, где много наших соотечественников. Любить себя, свой народ, свою Родину, разве это неудобно, неловко? Нет, это правильно и очень круто.

Автор: Алексей Синенко