Совершил первый огненный таран. Рассказываем о летчике-комиссаре Михаиле Ююкине

Уверен, если спросить читателей о первом наземном таране войск противника советским летчиком, совершенным на подбитом самолете, то абсолютное большинство назовет подвиг белоруса, капитана Николая Францевича Гастелло, командира авиационной эскадрильи 207-го дальнебомбардировочного авиационного полка.

Величайший подвиг самопожертвования во имя будущей Победы Николай Гастелло и его экипаж совершили 26 июня 1941 года в районе белорусских населенных пунктов Радошковичи — Молодечно, и об этом впервые было сказано в сводке Советского информбюро 5 июля 1941 года, а 26 июля 1941 года Николаю Францевичу Гастелло было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Ни в коей мере не умаляя величия подвига экипажа капитана Николая Гастелло, а ради объективности, все же нужно сказать, что это был не первый наземный таран скопления немецких войск в годы Великой Отечественной войны.

Да, он стал первым широко известным, да, летчик Николай Францевич Гастелло был первым, кого Родина удостоила звания Героя за наземный таран.

Но, в Великую Отечественную войну первым свой полыхающий самолет направил на противника 27-летний летчик-истребитель старший лейтенант Петр Степанович Чиркин. Это произошло в разгар боя у города Стрый на Западной Украине, и свой подвиг он совершил уже в первый день войны — 22 июня 1941 года. Истребитель И-153, пилотируемый летчиком-героем, взорвался прямо в центре немецкой танковой колонны, задержав наступление врага на этом участке фронта.

А самый первый огненный наземный таран в истории советской боевой авиации был совершен задолго до Великой Отечественной войны. 

О таране комиссара полка бомбардировщиков

1939 год, у границ Советского Союза и дружественной Монголии резко накалилась обстановка в связи с приходом к власти в Японии нового правительства, взявшего курс на «расширение своих границ до Байкала». Согласно тогдашней военной стратегии японцев, усилия необходимо было сосредоточить, чтобы пробиться через Монголию на советское Забайкалье, но был и запасной план — нанести удар в Приморье. Так начался военный конфликт на Халхин-Голе между советско-монгольскими и японскими войсками, в нем и принял участие 150-й скоростной бомбардировочный авиационный полк, в котором комиссаром был летчик Михаил Ююкин, ему на тот момент было 27 лет.

Генерал-лейтенант авиации Виталий Рыбалка так характеризовал батальонного комиссара Ююкина: «Горячий, порывистый, он лишь совсем недавно вступил в новую для него должность. Ему хотелось как можно скорее и ближе узнать летчиков в деле».

Первый воздушный бой комиссара Михаила Ююкина произошел 21 мая 1939 года. Тогда связной самолет полка был перехвачен и сбит японцами, и Ююкин, летавший на поиски погибшего летчика, видел на каменистом склоне холма страшное черное пятно с воронкой — место гибели боевого товарища. Пришлось тогда ему и вступить в воздушный бой с японским истребителем, атаковавшим его самолет.
— Не «завалил», не отомстил! — досадовал Ююкин, вернувшись с задания и докладывая командиру полка.
— Ничего страшного, успокоил молодого комиссара опытный командир полка, истребитель «завалить» на бомбере — это, брат, не мастерство, а искусство. Вертлявые они, маневренные, самураи-то! Еще научишься! А в первом бою задача — уцелеть и выполнить задание. Горькие вести ты принес, погиб связник, но задание-то ты выполнил, прояснил его судьбу, мама дома не «пропал без вести» по почте получит…

— «Без вести» — оно, пожалуй, и лучше: надежда остается, что вернется. А тут одна «вечная память» от человека, высказал свое мнение Ююкин.

— Не скажи, комиссар. Если бы меня сбили — лучше уж смерть, чем плен, к примеру. Мертвые-то сраму не имут, как в старые времена говорили…

Ничего не ответил тогда комиссар командиру. Но, уже вечером, перед очередными боевыми вылетами, Михаил Ююкин написал письмо своей молодой жене:

«Таня, конечно, ты как супруга, беспокоишься, но убедительно прошу — не беспокойся обо мне. Знай, что твой друг, если все будет в порядке, вернется, а если нет, то погибнет не трусом, а героем».

5 августа 1939 года 150-му скоростному бомбардировочному авиационному полку была поставлена боевая задача провести бомбардировку тыловых позиций японских войск. Уже по окончанию бомбометания, на отходе от цели, левый двигатель самолета комиссара полка Михаила Ююкина был поражен огнем японской зенитной артиллерии. Ююкин попытался скольжением сбить пламя, не получилось, самолет продолжал гореть. Поняв, что самолет стремительно теряет высоту и до линии фронта (примерно 20–30 км) не дотянуть, комиссар приказал экипажу: стрелку-радисту Петру Разбойникову и штурману Александру Морковкину покинуть горящий борт, а сам направил полыхающий огнем и дымом бомбардировщик в скопление японских войск.

Как писала в августе 1939 года газета Военно-Воздушных Сил Советского Союза «Сталинский сокол»: «Советские бомбардировщики выходили на цель. Кругом рвались шрапнели вражеской зенитки. Клочья черного дыма ложились то ниже, то выше самолетов. Вот сбросил бомбы на врага командир Бурмистров. Следом за ним вышел на цель комиссар Ююкин. Смертельный груз сброшен. Левым разворотом комиссар отводит свою машину, чтобы уступить место другим. В это время у его левого мотора раздался взрыв и брызнуло яркое пламя: прямое попадание шального снаряда зенитки. Комиссар принимает решение: чтобы сбить огонь, он делает скольжение вправо, летчик дает время своему экипажу приготовиться к прыжку. Стрелок тов. Разбойников — один из лучших людей части — сбрасывает маску и поднимается с места, но, увидев, что самолет над территорией врага, садится обратно. На соседних самолетах товарищи видели, как комиссар железной рукой развернул горящий самолет и резким пикированием направил его в самую гущу скопления противника».

Так комиссаром 150-го сбап, старшим батальонным комиссаром (тогдашнее воинское звание политработников Красной Армии, прим.) Михаилом Анисимовичем Ююкиным был совершен подвиг — первый огненный таран наземных войск противника.

Как считает академик Академии военных наук России, полковник запаса Андрей Кошкин, героический поступок Михаила Ююкина сыграл важную роль в формировании в советских войсках атмосферы самопожертвования ради победы.

«Он подал пример братьям по оружию, что врага нужно бить любой ценой. Когда японцы столкнулись с героизмом и самоотдачей солдат Красной Армии, они осознали, что война с советским народом может обойтись им слишком дорого, и, несмотря на все просьбы Гитлера, отказались от нападения на СССР в 1941 году».

Символическая преемственность поколений

30 августа 1939 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за героизм и образцовое выполнение боевого задания летчик, командир экипажа бомбардировщика, комиссар 150-го скоростного бомбардировочного авиационного полка Михаил Анисимович Ююкин был посмертно награжден орденом Ленина, а члены его экипажа: штурман старший лейтенант Александр Морковкин и стрелок-радист старшина Петр Разбойников ( тоже посмертно) — орденами Красного Знамени.

Справочно: штурман А. Морковкин, выпрыгнув с парашютом, сумел избежать японского плена и спустя сутки благополучно добрался до своих войск, стрелок-радист П. Разбойников остался на борту и погиб вместе с комиссаром М.Ююкиным.

Когда пришло известие о награждении их за совершенный подвиг–огненный наземный таран, экипажи 150-го скоростного бомбардировочного авиационного полка построились у своих боевых машин на летном поле, и принесли клятву отомстить за комиссара и его боевого товарища. Одним из тех, кто в тот день преклонил колено у Боевого Знамени, был и лейтенант Николай Гастелло, утверждение основано на том, что эскадрилья 1-го тяжело бомбардировочного авиационного полка, в котором он воевал командиром звена, была на тот момент придана 150-му сбап. До собственного подвига Николая Гастелло оставались еще годы…

Всего за период Великой Отечественной войны советскими летчиками было совершено 595 воздушных таранов самолетов противника, 506 таранов наземных и 16 морских целей врага. Наши героические летчики использовали таран как последнюю возможность нанести максимальный урон ненавистному врагу и шли на это самопожертвование осознанно, во имя Родины, будучи великими патриотами. Их героические поступки приближали День Победы 1945 года.

Память о комиссаре Михаиле Ююкине

Михаил Ююкин родился и вырос в небольшой деревеньке Гнилуша в Воронежской области. На малой родине его помнят и гордятся по сей день. В его честь названа одна из улиц в селе, а бюст героя, установленный на постамент, в памятную дату подвига Михаила Анисимовича Ююкина, и во время государственных праздников всегда украшают живые цветы.

Верно говорят, что подвиги — вне времени.