Вы ведь понимаете, это не другое! Свобода слова и выбора на Западе против линии партии не работает

Задолго до западной культуры отмены, которая поломала сотни тысяч жизней, начиная от известных личностей вроде Джонни Деппа до людей, на чьи судьбы «демократической» прессе совершенно наплевать, там появилась другая культура. Лучше сказать, бескультурье. А если точнее — абсолютно бескультурное переворачивание всего с ног на голову, если перевернуть — выгодно с политической или экономической точки зрения.

Не виноватая я…

Самый простой пример. Если российская ракета влетает в жилой дом, где засели и ведут огонь нацисты-террористы, то это, конечно, «зверства Путина», который чуть ли не лично отдает приказ стрелять в окно какой-нибудь Светлане Ивановне. Фотографии убитой Ивановны при этом бодро публикует украинская пресса и разносит по всему миру пресса западная… А фрагменты видео, где Светлана Ивановна после постановочной фотосессии встает, смывает с себя бутафорскую кровь и подмигивает операторам, на Западе точно не покажут. Как и не объяснят, на кой черт Владимиру Владимировичу понадобилось ликвидировать Светлану Ивановну.

Если открыть британскую методичку военной пропаганды еще времен Первой мировой, увидим, что господин Артур Понсонби уже тогда писал, как надо: «враг целенаправленно совершает зверства, а если мы совершаем ошибки, то это происходит без умысла». Вот принцип, которого их пропаганда придерживается как минимум столетие. То есть если российская ракета — «они специально убивают мирное население». Тут главное — громко орать, чтобы не было слышно логичного вопроса: а зачем?

Зато если украинская ракета прилетает куда-нибудь в высотку Донецка или Луганска, на детскую игровую площадку или на пляж в самую жару, или еще куда-то, где заведомо не может быть никаких военных, то это, конечно, другое. Демократический мир в лучшем случае позволит себе сказать, что «на войне как на войне: стреляли по ним, зацепили вас». В худшем — Киев сообщит, что это сами русские обстреляли своими же русскими ракетами собственных русских детей, принеся на русскую территорию русские трагедии. А то и возразит: это другое, наши дети поддерживают «залежную» Украину, а дети России не против России (стало быть, права жить на планете у них уже со старта нет).

Отсюда следует: украинские убийства — всегда праведные или случайные. Российские, даже те, которые фейковые, — это обязательно сознательная кровожадность и умысел. Не перепутай, западный зритель, ты должен думать именно так!

Если США, прикрываясь лозунгом борьбы с терроризмом, уничтожают целые страны — это во имя мира на всей планете. Если вдруг массовое уничтожение людей начинает вызывать возмущение — это другое, это поддержка терроризма, и вообще — недемократично.

Если Путин прилетает на Курилы — это не способствует диалогу с Японией (говорят в Японии, когда Путин прилетает на свои Курилы). А если до этого Япония заявляла о намерении способствовать стратегической победе над Россией — это другое, по мнению Токио, это уж точно Москве в диалоге мешать не должно.

Если мальчик хочет сказать, что он теперь в гендерном отношении девочка, или полудевочка, или полумальчик, или табуретка, или полукотик/полуенотик, то так можно, потому что — свобода слова и свобода выбора. Но если другой мальчик станет утверждать, что бывает только два гендера — мужской и женский, то это другое! Тут свобода слова и выбора не работает: такому мальчику немедленно закроют ротик, чтобы мог высказаться мальчик-енотик.

Мир сошел с ума с подменой понятий

Только сумасшествие это искусственное и управляемое.

В Беларуси протесты, как считают на Западе, это «ни в коем случае нельзя нарушать право мирных граждан на демонстрацию своих измышлений». В то же время стоит на Западе кому-нибудь пискнуть против линии партии — на мышек тут же натравливают котиков-силовиков, потому что думать ты должен исключительно демократично и говорить только то, что сказали тебе в «демократиях». До августа 2020-го люди вполне себе бродили по проспектам и улицам Минска, выражали мнение, но разве кто-то это вспомнит, если это «другое» и Беларусь все равно диктатура…

Силовики в Беларуси выезжают на задержания и сталкиваются с разными ситуациями: то у одного нож, то у другого пистолет, то третий слетел с катушек. Что делают правоохранители? Выстрел в воздух, а затем в ножку, как в Гродно. Рискуют своими жизнями, чтобы задержать, допросить и отдать под суд.

Вспомним, как несколько дней назад в Могилеве мужчина с ножом бросился на патруль. В кармане у него — пистолет, но ребята просто скручивают злоумышленника (больно, конечно, но терпимо). Это как должно называться по-западному? Не иначе, как «зверство режима».

На Западе в подобной ситуации инструкция и практика какие? Без предупредительного — огонь на поражение. По возможности прямо в лоб. Это же «другое», это демократичное убийство в интересах демократического общества с демократическим руководством. А сохранение жизни в диктаторской диктатуре даже преступникам — это все равно якобы неправильно.

Представим новость

Например, силовики собираются закупить новую партию пневматического оружия для подавления возможных протестов. Если новость про Беларусь — «караул, режим зверствует». Если это не у нас, а на демократическом Западе — «ну не может быть такого». На Западе же пресекают протесты, выпуская на улицы розовых бабочек и единорогов. Наверное.

А вот и нет! Департамент полиции и погранохраны Эстонии давеча планировал закупить пневматическое оружие для (цитата) «эффективного подавления массовых беспорядков». Обратите внимание на слово «эффективного». Справиться с беспорядками можно и без этого оружия, говорят в Таллине, но все же эффективнее — с пневматикой в руках. Кстати, в Минске с этим спорить не будут. Но читаем про Эстонию дальше: «Общая стоимость закупки — около полумиллиарда евро…» 500 миллионов долларов на оружие против протестующих! Представьте, если бы такое сделали в Беларуси… Лилось бы терабайтами о том, как режим использует деньги народа против самого народа. А если это в Европе — «ну, это другое». Раз так решили — значит надо.

Слово — главе отдела планирования и спецподготовки одной из эстонских префектур. Итак, Армин Сааритс, цитата: «Если кто-то бросает бутылки или камни, начинает поджигать автомобили — в этом случае использование пневматического оружия могло бы быть эффективным. Заряды разные, и, например, мешочек с песком при попадании в толпу вызывает болевое ощущение, человек утихает и больше не нарушает порядок». Конец цитаты.

И все правильно сказал тезка ван Бюрена. Но есть один нюансик. Когда ровно то же самое происходило в Беларуси (и даже больше: не просто разгон несанкционированных митингов, а пресечение попытки государственного переворота), то использование пневматики в Минске против тех, кто бросал бутылки и камни в силовиков, называлось «чрезмерным применением силы и спецсредств». Это тоже «другое», да?

Можно не упираться строго в тему уличных противостояний. Так, если в Беларуси предлагают родителям скооперироваться и, к примеру, через родительский комитет (учителя шарахаются от этих вопросов как от огня) помочь классу своего сыночка или доченьки — сброситься по 10-20 рублей, это как тут же начинают называть? «Поборы», «наследие совка» и вообще — «недемократично для социального государства». Потому что не может же быть такого в «демократиях»… «Демократии» — это другое? Не-а, то же самое.

Одна из уехавших в Штаты по грин-карте белорусок рассказывает в соцсетях, что пришел из американской школки начинающий американец и принес маме бумажку, в которой демократическая администрация американской школы с якобы продвинутой системой образования просит каждого родителя сброситься по 15 долларов на нужды класса. Прилагается и списочек, на что конкретно пойдут ассигнования, и специальный конвертик, чтобы сразу было понятно, что сбрасываются централизованно и это не какая-нибудь взятка. Были ли крики о том, что надоело год за годом выделять из семейного бюджета деньги на американскую туалетную бумагу или пластилин? Не-а, не было! Это «другое», да? 15 долларов в США — это «добровольная помощь школе», 5 долларов в Беларуси — это «поборы». Не перепутай.

Но нет. Наше общество все же начало лучше разбираться в том, что это не «другое».

Это мы для Запада — «другие». И в этом звании гордо и останемся.