Почему в ЛНР любят Беларусь и уважают Батьку. Журналист «МП» побывала в городе роз
Утро начинается с хороших новостей: сын Кирилла жив, здоров и невредим. Парень помогал разгребать завалы, а телефон в суматохе где-то потерял.
С другом Сергея встречаемся в уютном кафе. Кирилл — очень приятный внешне, высокий мужчина лет за шестьдесят, осанка и выправка явно офицерские. Он галантно целует мне руку, ждет, пока я присяду, и только затем садится сам.
— Луганчане любят Беларусь и белорусов, любят и уважают вашего Батьку. Как в Беларуси относятся к ЛНР? — несколько неожиданно начинает разговор мужчина.
— Признаюсь, я не проводила соцопрос перед поездкой, по приезде домой обязательно поинтересуюсь у знакомых. Но предупреждаю сразу — Батьку никому не отдадим! А то только и слышу кругом — нам бы вашего Батьку! Хоть на год!
Улыбаемся все, включая молодую официантку, только что подошедшую принять заказ.
— О какой стране речь, догадываетесь, милая? — подмигнув мне, обращается к девушке елейным тоном Кирилл.
— Про Беларусь, — ни секунды не колеблется она, — Батька в Беларуси!
Делаем заказ. Отмечаю про себя довольно высокие цены и ограничиваюсь салатиком. Кирилл, судя по всему, подмечает мое удивление.
— Цены немаленькие, да. В городе очень много приезжих — военнослужащие, рабочие, строители, а зарплаты у них неплохие. Цены на квартиры знаете? За 10 тысяч (рос. руб. — Прим.) в сутки еще поискать нужно, и не факт, что найдешь, все занято. Местным хоть волком вой. Вот мой сын женился не так давно, с трудом нашли квартиру, которую на длительный срок сдавали! Дорого! Пропал ведь вчера мой парень, представляете? Всех напугал до жути, а потом оказалось — телефон где-то выронил. С ним все в порядке, слава богу! Но сколько пострадавших. Погибших. Заметили, сколько зелени в Луганске? А сколько роз? Ведь это не Донецк — столица роз на самом деле, а Луганск. Именно Луганск! А цены — да, высокие! – Кирилл говорит без умолку, перепрыгивая с темы на тему.
Я тушуюсь. Странно слышать так много текста без особого смысла от человека в погонах, которые, как говорят, бывшими не бывают, сидящего напротив меня настолько прямо, будто ему доску к спине прибили. Не найдя, что ответить, просто киваю и вопросительно смотрю на Сергея, который невозмутимо смотрит в другую сторону.
— Ну, что же, Мариночка, — взгляд Кирилла в секунду меняется, глаза превращаются в узкие щелки, — вижу, ты умная девочка. Скажи, что ты здесь делаешь на самом деле? Кто тебя прислал?
Что за странный мужик? Дурак какой-то, честное слово. Удивительно, что Сергей с ним дружит.
— Сама приехала, — совершенно теряю интерес к разговору я, и толкаю Сергея локтем в бок, мол, сам с ним разговаривай. Сергей продолжает сосредоточенно смотреть вдаль. Но краем глаза замечаю, что оба едва сдерживают смех.
Я засмеялась первая.
— У тебя хорошее боковое зрение, — уже совершенно нормальным тоном, не тараторя, обращается ко мне Кирилл. — Поймала когнитивный диссонанс?
— Что это было вообще? Мне сказали, что вы серьезный человек, а тут такое!
— Сергей сказал, что хочет провезти тебя по освобожденным территориям, включая Крым. Готовься к странным вопросам и когнитивным диссонансам. Помни только одно, идиотов среди тех, кто будет задавать тебе вопросы, нет. Не тушуйся, не обращай внимания на тон и всегда говори только правду, — внимательно смотрит на меня Кирилл. — А это так, скромная разминка была. Ты молодец, что приехала, не побоялась. Храбрая девушка. Только вот вчера видишь, что стряслось. Слава богу, что ты не пострадала. Напиши потом, что били по жилому кварталу. Кроме жилых домов и рынка там ничего нет. Так, о чем ты хотела поговорить со мной?
— Правда ли то, что вы были одним из тех людей, кто провозглашал независимость ЛНР? — начинаю я.
— Правда, и очень горжусь этим! Великая честь для меня! Украиной при этом был назван сепаратистом и захватчиком, да и черт с ними. В мае 2014 года в ЛНР был проведен референдум, который четко расставил все точки над i. По официальным данным, более 94% проголосовавших в ЛНР высказались за государственную самостоятельность республики. Украина и все мировые «шарашкины конторы», типа ЕС, ОБСЕ и так далее, референдум, конечно, не признали. Россия тоже как-то не очень ясно высказалась, что-то вроде, мол, уважаем итоги референдума — и все! И мы остались не то чтобы один на один с этим рассадником нацизма (Украиной. — Авт.), но было сложновато, да. Держались долго на чистом патриотизме, на добровольцах. А потом ВСУ нас бомбило. Знаете об этом случае? Когда на здании администрации якобы кондиционеры повзрывались? Ну это же надо за дураков людей держать! После этого для людей многое прояснилось. Жили потихоньку, как могли, почти на самообеспечении временами. Всякие бывали времена, и с продуктами туго было, и защищаться было нечем. Но люди у нас крепкие, выстояли, сейчас вот посмотрите вокруг — видели места, где лучше?
— Видела! В Беларуси!
— Ну, вас-то не зацепило. Батьке спасибо говорите.
— Во-о-от! — аж поперхнулся Сергей. — Этот момент точно процитируй, пожалуйста! Запиши!
Сергей рассказывает другу историю о моей ошибке. Кирилл одобрительно кивает и улыбается.
— Это место — моя Родина, и она прекрасна, я тут родился, тут я и умру! Я объездил весь СССР, во всех республиках побывал, служил, работал, да и дела были всякие. До сих пор верить не хочу, что великой страны больше нет! Но одно могу сказать точно, — подытоживает Кирилл, — у Луганщины — русская душа, а луганчане — русские люди. И, да, на украинском мы говорим также хорошо, как и на русском, но не укропы мы по сути своей, не укропы!
С какой же нежностью и любовью этот человек произносит слово «луганчане», слышали бы вы! А с каким трепетом показывает достопримечательности Луганска, настойчиво предлагая мне непременно сфотографироваться на фоне! Сергей тихонько улыбается, зная о моей нелюбви к фотографированию себя, но молчит. И я перестаю сопротивляться человеку, искренне влюбленному в свой родной город.
— ЛНР — воля народа, Мариночка. ЛНР в составе РФ — тоже воля народа! Напишите об этом, — говорит мне Кирилл, прощаясь после небольшой прогулки. Он спешит домой, должен приехать его крестник, родители которого погибли не без участия ВСУ, и он, Кирилл, сейчас парню за отца.
— А парень вырос уже, вот, женится. С невестой приедут нас на свадьбу приглашать, — не без гордости рассказывает мужчина.
Все оставшееся время моей поездки, каждый день вплоть до моего возвращения в Беларусь, Кирилл звонил Сергею по вечерам с вопросом «все ли у вас хорошо?» и неизменно передавал мне приветы. Сейчас тоже передает, но реже, ибо связующее нас звено — Сергей — на данный момент на передовой. Но, как только удается поговорить, я получаю обязательный привет от Кирилла.
Луганск и луганчане (сказано с особой интонацией) — моя любовь с первого взгляда.
А мы с парнями собираемся в Мелитополь. Завтра. Если, конечно, все пойдет по плану. Хотя не было и дня в эту поездку, чтобы что-то по плану было.
