Год СВО: выбитое на Украине оружие активно замещается не западным, а советским

В цикле статей мы подводим итог 12 месяцам военной операции на Украине. О том, что происходило за этот год с поставками вооружения и какова их логика, пишет политолог Андрей Лазуткин.

Опасный противник

Сколько украинской техники уничтожено, достоверно неизвестно, равно как неизвестно и ее реальное происхождение. Однако по характеру поставок заметно, что выбитое оружие активно замещается не западным, а советским. Так, в последнем, декабрьском, пакете военной помощи США было около 100 тысяч 125-мм снарядов для танков советских типов, а также 45 тысяч снарядов калибра 152 мм и 122 мм для советской артиллерии.

Что касается расхода снарядов на этот чудовищно разнородный парк техники, то для сравнения: в мирное время российский ВПК производил около 100 тысяч снарядов в ГОД, СВО же требует во время крупных штурмов до 20-30 тысяч снарядов в ДЕНЬ и 4-5 тысяч при относительном затишье. Расходы украинской стороны примерно сопоставимы, но если огромные мощности российской экономики задействованы на выпуск снарядов нескольких типов, то Украина столько производить не может и постоянно испытывает «снарядный голод».

В настоящее время общая численность украинских сил — около 700 000 человек. Также Украина имеет примерно 500 боеспособных танков, 300 БМП, 1000 БТР и бронеавтомобилей, 200 САУ, 150 РСЗО, 50 ударных самолетов и где-то столько же ударных и транспортных вертолетов. При этом заводы по модернизации, обслуживанию и ремонту расположены в безопасном тылу в Чехии и Польше, а советские вооружения продолжают выгребать из Африки. То есть в ближайшей перспективе это по-прежнему очень опасный противник.

 «Леопарды» требовались для наступательных действий, но даже при наличии определенных сил ВСУ продолжают сидеть в обороне на нескольких ключевых направлениях. Наступление же, кроме техники, требует больших пехотных резервов, которых нет. К концу декабря 2022 безвозвратные потери (убитые и тяжелораненые) оценочно составляли 150 000 человек.

Для чего нужны «леопарды»

Увидим ли мы немецкую технику на поле боя и когда — большой вопрос. Сроком поставки сначала назвали весну, затем сдвинули на лето, потом — на конец 2023 года. Откуда сложности? Скорее всего, техника в неготовом состоянии, ее надо расконсервировать, а затем чинить. Из 140 немецких танков, которые были заявлены, около 90 — это «леопарды» старых серий, им больше 40 лет. Если они до сих пор находились на хранении, им потребуется модернизация, с чем и связаны длительные сроки.

С другой стороны, возможно, в Германии тянут время и ждут, как будут развиваться события. Против поставок «леопардов» ранее выступил бундестаг, но и отказать американцам немцы тоже не могут. Причина в том, что немецкая промышленность сегодня зависит от уровня цен на газ, а этот рынок в Европе в ручном режиме контролируют США. Таким образом, у американцев есть рычаги давления, и понятно, что даже относительно старая техника может быть очень опасна. Ее не стоит недооценивать, другой вопрос, что ее надо как-то чинить и обслуживать.

140 немецких машин — много это или мало? Для сравнения: когда Украина получила независимость, на ее территории оставались три танковых армии, включая технику, выведенную из Восточной Германии (примерно 6,5 тысячи танков), и понятно, что под них на советской Украине создавались огромные ремонтные мощности, которые действуют и сегодня. Из этих шести с половиной тысяч часть утилизировали, часть продали за рубеж, но к моменту СВО у Украины было почти 2000 единиц танков, а также техника на хранении и разукомплектованные экземпляры.

При этом главком ВСУ Залужный недавно заявлял, что для победы ему надо еще 300 танков. Из них 140 закрывает Германия, еще около 40 «абрамсов» обещают поставить США, несколько «челленджеров» — британцы. Но с военной точки зрения в таких поставках нет большого смысла. Танковый парк должен быть максимально одинаковым, потому что техника требует разных навыков управления, разного топлива, разных запчастей. Получается, массово поставят либо «леопарды», либо «абрамсы», но не все вместе. А «леопардов» в Европе гораздо больше, ими давно пользуется, например, Польша, которая сможет их эффективно ремонтировать. Главное здесь — получить разрешение Германии, потому что такую технику нельзя перепродавать без согласия поставщика.

Проблема в том, что для 140 танков необходимо подготовить 400-500 человек офицеров, для чего нужно снять их с фронта. И если советский танк был рассчитан на рядовой состав с одним офицером, то западной техникой управляют только офицеры и только после 4-летней подготовки. Более того, совсем недавно «леопарды» применялись в операции «Щит Евфрата» Турцией на севере Сирии. И бои в Сирии показали, что немецкие танки неэффективны без правильной авиационной, артиллерийской и материально-технической поддержки даже в руках турок, которые являются членами НАТО. Эти машины достаточно легко подбивали игиловцы, используя обычные РПГ-7 и самодельные мины.

Не следует делать поспешный вывод, что «леопарды» — плохие, речь о том, что танки могут эффективно действовать только в составе подразделений. Значит, нужна боевая слаженность, соответствующая разведка и управление. Кроме того, каждая такая машина тянет за собой взвод обеспечения, примерно 30-40 человек. То есть по ресурсам все это очень затратно, в отличие от поставок старых советских Т-72.

Что касается «абрамсов», то главный его минус — вес. Танк не подходит для украинской грязи, если, как говорят, контрнаступление собрались проводить весной. Кроме того, «абрамс» требует примерно в 2 раза больше топлива, чем «леопард», он более сложный в ремонте и для обучения экипажа. Но американцы не торопятся его поставлять по другим причинам. Если бы дело было только в военном факторе, США давно передали бы, например, польскую технику. Но у Вашингтона другая задача — сначала вынудить Европу отдать все свои вооружения, а потом заставить их покупать американское. Вот почему вся европейская техника передается на Украину, а взамен американцы обещают поставлять свою, из расчета 1 новый танк за 2 старых.

И все это далеко не благотворительность. Стоит Европе массово закупить американскую технику, следующие лет 20 ее будут чинить и модернизировать только американские специалисты. Таким образом, США полностью займут премиальный рынок вооружений. Значит, Украина снова становится разменной монетой: все ищут способы, как заработать на этом конфликте, а не как спасти страну от военного разгрома.

Огонь по штабам

Интересно, что информация о проблемах с поставками оружия явно не совпадает с риторикой Киева. Зеленский уже заявил, что его устроят только границы 1991 года и что «хороший русский — это мертвый русский». Ранее планировалось, что к весне-лету у Украины появятся два боеспособных корпуса с западной бронетехникой и новейшими артсистемами. В масштабах 1000-километровой линии фронта это вроде бы не так много, но силы обычно концентрируют на одном участке, создавая ударный кулак. А создав специальную группировку численностью 40 тысяч человек, ВСУ могли бы прорвать российскую линию фронта и как минимум перерезать сухопутный коридор в Крым или ударить в районе Кременной, чтобы взять под контроль значительную часть ЛНР.

Так хотелось бы Киеву. Однако, с точки зрения США, война — это не только боевые действия, но и большой бизнес, инвестпроект. Ни раньше, ни позже данный проект завершиться не может, а значит, ВСУ будут искусственно притормаживать, пока старые вооружения не вывезены из Европы. 

Кроме того, большому бизнесу нужен аудит. И вот уже с наступлением нового года в Киеве разгорелось несколько коррупционных скандалов вокруг закупок министерства обороны. Здесь нужно понимать, что это вовсе не внутренняя игра и какая-то борьба за европейские деньги. В реальности на Украине помимо СБУ, Генпрокуратуры и МВД действуют 6 антикоррупционных спецслужб (Государственное бюро расследований, Специальная антикоррупционная прокуратура, Национальное антикоррупционное бюро и т. д.). Все они имеют право вести оперативно-розыскные мероприятия, но главное, в их руководство напрямую либо через наблюдательные советы введены граждане США и ЕС. Тем самым Штаты вполне законно получают доступ ко всей деятельности украинской верхушки и могут ее контролировать.

Видимо, по итогам года средства расходовали не очень эффективно. И проблема не в том, что их воруют. В идеале эти средства вообще не должны получать украинские оборонные предприятия, а все должно идти на закупки иностранной техники и ее ремонт на иностранных мощностях. Однако украинская верхушка в этом не особо заинтересована, потому что у нее сильно уменьшается «кормовая база». Коррупция, безусловно, есть везде, в том числе и в США, но наживаться на ней должны американские и европейские компании, а не туземцы.

В итоге получается, что, с одной стороны, США обеспечивают долгосрочные контракты для своей военной промышленности. С другой стороны, боевые действия имеют контролируемый характер. Высокоточное оружие наводят по данным спутниковой разведки, т. е. целеуказание для собственных систем осуществляют американцы.

Таким образом, украинские военные попадают под довольно жесткий контроль: нельзя допустить, чтобы американское оружие применялось по несогласованным целям. Характерно, что для удара по Энгельсу использовали якобы советский БПЛА, чтобы не брать на себя ответственность. То есть США не переходят «красную линию» в том плане, чтобы резко не повысить интенсивность конфликта и сохранить его в том виде, в каком он максимально отвечает интересам их ВПК.

Несмотря на то что на Украину сегодня влияют несколько игроков (это и Британия, и Польша, и Румыния), по факту у нее есть только один хозяин, и он банально зарабатывает деньги. Поэтому создается впечатление, что украинское наступление специально тормозят. Война имеет некий график, ее цель — продавать вооружения и как можно дольше сохранять ситуацию кризиса в Европе.

Подписывайтесь на наш Telegram-канал Минская правда|MLYN.by, чтобы не пропустить самые актуальные новости!