«Из Мариуполя привезли банку с осколками». Продолжение истории украинцев, переехавших в Крупки
— Теперь у нас все нормально — родители уже с нами! Им удалось добраться до Беларуси! — услышала в телефонную трубку радостный голос Алеси Коваль. С многодетной мамой, которая уже несколько лет живет в Крупках, познакомились ровно год назад. Тогда на сердце у Алеси было неспокойно. На Украине остались ее родители, и она каждый день тревожно мониторила телеграм-каналы ее родного Мариуполя…
— Связи с родителями не было месяцами, — вспоминает Алеся Коваль. — Я была в постоянном стрессе, точно поседела, очень переживала за них. Дошло до того, что в один момент сказала мужу: «Все, поеду за ними!» Он сильно перепугался — за меня, за детей…
Алеся говорит, что 2022 год стал самым страшным для их семьи. И хоть она на тот момент уже жила в спокойной Беларуси, родители молодой женщины до сих пор находились в зоне постоянных обстрелов.
— Связи практически не было. Каждый день вставала только с одной мыслью — живы родители или нет. Это страшно! — признается Алеся. — Последний раз родители вышли на связь из поселка недалеко от Мариуполя. Сказали: «Доча, мы прорываемся к вам!». И все — месяц тишины… Как в каком-то страшном фильме про войну. Казалось, что сейчас он закончится, я выключу телевизор и все будет хорошо. Но это был не фильм…
Уже потом она узнала, что родителям действительно пришлось прорываться. Путь в Беларусь был непростой.
— Хорошо, что отцу удалось сберечь машину. Они добирались через Ростовскую область. Намотали больше 2 тысяч километров. И уже когда пересекли границу Беларуси — сразу мне позвонили (у кого-то попросили телефон). Как камень с плеч… Жизнь начала новый отсчет — счастливых, спокойных дней, с планами на будущее…
«Осколки, прилетевшие в квартиру, припаяли ковер к полу»
Дальше Алеся рассказывает то, что узнала от родителей и от чего до сих пор мурашки по всему телу.
— Рядом с нашим домом обстреляли здание бывшего завода стиральных машин. Оно несколько дней еще горело. Отец говорил, что никто не понимал, для чего было стрелять в пустующее старое строение. А через три дня как-то утром мама выглянула в окно. На улице все снежком припорошило. Посмотрела на разрушенное здание, а там ноги людские торчат. Потом трупы вынесли на улицу, оказалось, что в этом здании прятались бойцы «Азова». Все были удивлены. Потому что там, где находятся эти люди — всегда разбой, они известны своими жестокими поступками в отношении не только российских солдат, но и мирных жителей. Ведут себя нагло, борзо. А тут в этом здании сидели тихо, никто и не знал.
Во время каждого обстрела родители Алеси садились на корточки возле несущей стены в доме. От снарядов дом трясло и каждый раз был, как последний.
— Мне кажется, что родители со временем просто перестали бояться. Это же невозможно — жить постоянно в таком страхе, — размышляет Алеся. — В один из обстрелов пробило крышу и осколки попали в дом. Папа потом хотел ковром накрыть машину, так не смог даже поднять его — горячими осколками ковер припаяло к полу. Чудо, что родителей не задело. Еще один случай — осколок попал в лобовое стекло машины. Он пробил насквозь окно, сиденье и попал в ящик с инструментами. Это уже потом папа увидел: открыл ящик, а инструменты будто кто-то переломал.
Алеся рассказывает, что в Крупки с собой ее папа привез пол-литровую банку с осколками.
— Я ему сразу сказала в дом это не нести! Так он тетке моей завез, теперь там стоит. Просто удивляюсь стойкости и оптимизму своих родителей. Они молодцы! Спрашиваю у отца, как не сошли с ума от всего пережитого. Они же в возрасте. Папа мне сказал: «Для нас было самым главным, что вы в безопасности».
Город сильно пострадал от «прилетов»
На этот раз с Алесей встречались в их новой квартире, которую многодетная семья получила в Крупках два года назад. Сейчас Алеся в декретном отпуске с самым младшим, пятым ребенком в их семье Тимофеем.
Свою трешку они уже обустроили. Алеся говорит, с квартирой повезло — она большая с просторной кухней, в новом микрорайоне.
— Мы живем, считай, в центре, — делится молодая мама. — Хотя Крупки небольшой городок, можно вдоль и поперек пешком обойти. Поэтому все необходимое рядом: поликлиника, гимназия, детский сад и даже большой торговый центр…
На минуту Алеся взгрустнула… Она вспомнила свой родной Мариуполь, в котором родилась, выросла и думала, что будет растить там своих детей.
— У нас был большой красивый город на берегу Азовского моря в устье рек Кальмиус и Кальчик. У нас было два металлургических завода, порт, кондитерская фабрика… Очень тяжело было наблюдать за тем, как его разрушают — дом за домом, здание за зданием, — вспоминает Алеся. — Остались считанные объекты. Сейчас с приходом туда России наш Мариуполь опять отстраивают. Хочется верить, что теперь люди смогут жить спокойно. Наши знакомые рассказывают: кто остался без дома, может бесплатно получить трехкомнатную квартиру. Ходит комиссия и оценивает ущерб от прилетов…
— «Прилетов»? — уточняю у Алеси.
— Это мы так между собой называем снаряды, прилетевшие в здание. Тем людям, кто остался без жилья, обещают квартиры, у кого повреждения незначительные — деньги на ремонт. У нашего знакомого в доме была повреждена крыша от «прилетов» — ему выделили полмиллиона на ее ремонт.
«Папа не нарадуется ценам на белорусскую «молочку»
В Крупках родители Алеси сразу устроились на работу, получили вид на жительство. Отец Алеси пошел работать водителем в Территориальный центр социального обслуживания, а мама — ветврачом на райветстанцию.
— На днях мама связывалась с коллегами из Мариуполя. Она же и там работала по специальности, — делится Алеся. — Они рассказали, что их разместили в небольшом помещении, но как таковой работы еще нет. Сложно все.
Пока мы разговаривали, на обед приехал отец Алеси. Маленький Тимофей сразу бросился встречать деда, знает, что не с пустыми руками. Виктор достал для внука творожные сырки, все остальное стал перекладывать в холодильник.
— Папа, опять ты столько молочки набрал, — с улыбкой заметила Алеся.
Уже потом рассказала, что отец до сих пор удивляется ценам на молочную продукцию в Беларуси:
— Очень дешево. Если перевести те цены, то пакет молока в Украине стоит 5 рублей, а в Беларуси и двух рублей не будет, — уточнила многодетная мама.
— Когда перебрались в поселок недалеко от Мариуполя, жили за счет гуманитарной помощи от российских волонтеров, — вспоминает Виктор. — Без «гуманитарки» было бы туго. Давали тушенку, каши, чай, сахар, средства личной гигиены. Кстати, шампунь был белорусский. А семьям, у которых дети, выдавали детское питание белорусского производства. Очередь за ним выстраивалась.
У родителей Алеси в Мариуполе осталась квартира, практически без повреждений. Они хотят поехать туда, забрать свои вещи и решить вопрос с квартирой. Сейчас за ней приглядывают знакомые.
— Будем, скорее всего, продавать, — грустно говорит Виктор. — Сейчас квартиры в Мариуполе стоят копейки, конечно же, жалко. Но ничего не поделаешь. Главное, мы живы. Решили твердо — будем жить в Беларуси, в Крупках. Ведь самое дорогое — дети и внуки — теперь здесь. А все плохое со временем забудется.
Рекомендуем
